Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
«Крыша» оказалась превосходной. Внешняя торговля – это именно та тема, которая позволяла Рихарду не только основательно познакомиться с китайской экономикой и политикой, исследовать экономические интересы других государств, но и, не вызывая подозрений, разъезжать по всей стране. Он изучал состояние железных дорог, следил за переброской войск, заводил новые и новые знакомства. За время пребывания в Китае он покрыл по тамошним железным и грунтовым дорогам, поездка по которым сама по себе составляла испытание для европейца, около десяти тысяч километров.
Среди знакомств Рихарда было одно, на которое он особенно рассчитывал.
Об Агнес Смедли Рихард слышал еще в Европе, и была она одним из колоритнейших персонажей этой не обиженной колоритными личностями эпохи.
…Даже точный возраст одной из самых популярных журналисток того времени – и тот неизвестен. Родилась она в конце XIX века в США, на одной из ферм штата Миссури, в семье индейца-батрака и прачки. С ранних лет девочке пришлось работать: она служила судомойкой, официанткой, поденщицей на плантациях табака, продавщицей газет, затем «поднялась» до машинистки и коммивояжера по подписке в местной газете – в ее положении это была карьера! Тогда-то Агнес и опубликовала свои первые журналистские материалы. При помощи родственников ей удалось получить кое-какое образование: сначала она училась в педагогическом училище, затем на вечернем отделении в Нью-Йоркском университете. Некоторое время работала учительницей в деревеньке в штате Нью-Мексико, где большинство населения говорило по-испански, но скоро ей там надоело, и Агнес вернулась в город. Она работала в редакции журнала в Нью-Йорке, в Сан-Франциско вышла замуж за инженера, с которым вскоре разошлась, а еще она занималась профсоюзной работой, была репортером нью-йоркской социалистической газеты «Колл». По ходу работы познакомилась с индийцем Чаттопаддьяя, с которым вскоре сошлась, а заодно и заинтересовалась проблемами национально-освободительной борьбы в Индии и Китае. Вслед за индийским другом Агнес переехала в Берлин, побывала в Москве на конгрессе Коминтерна.
За это время она от умеренно социалистических перешла к коммунистическим убеждениям, написала множество статей и книгу «Дочь земли» и рассталась с Чаттопадьяя. В 1928 году ей, теперь свободной, газета «Франкфуртер цайтунг унд хандельсблатт» предложила поехать в Китай в качестве специального корреспондента. Агнес согласилась, прибавила к немецкому контракту договоры с несколькими итальянскими газетами и в мае 1929 года была уже на месте.
Естественно, такой известной личностью сразу заинтересовались как полиция, так и спецслужбы других стран, которыми Шанхай был буквально нашпигован. Китайская полиция вообще проявляла обязательный интерес ко всем иностранцам, а Агнес к тому же имела два паспорта – американский и немецкий, наличие которых не очень-то скрывала (впрочем, у нее имелся и третий паспорт на фамилию Петроикос). Кроме некоторого количества левых обществ в Европе, таких как «Друзья Советского Союза» или «Индийское революционное общество», Агнес установила отношения с «Всекитайской федерацией труда», «Китайской лигой защиты прав человека», которые тоже не трудилась скрывать. За ней установили слежку – слежка ничего не дала, ибо неистовая журналистка общалась с невероятным количеством людей – не проверять же всех! Впрочем, Агнес поступала с полицией и прочими разведчиками проще простого – не обращала на них ни малейшего внимания. Они, в свою очередь, за ней присматривали, однако жить не мешали.
Помимо профессионализма и энергии, Агнес сопутствовало еще и везение. Она сумела подружиться с вдовой Сунь Ятсена Сун Цин-лин. Эта женщина происходила из семьи китайского банкира, ее сестра была женой самого Чан Кай-ши, муж другой сестры занимал должность министра промышленности, торговли и сельского хозяйства, родной брат был министром финансов в Нанкине. Сам Чан Кай-ши не питал теплых чувств к своей родственнице, однако между сестрами отношения были хорошими. Используя связи Сун Цин-лин, Агнес имела самые точные данные о китайской экономике, госбюджете и многие другие достаточно секретные сведения, а также знала «тайны двора», сплетни и прочие крайне полезные вещи.
Особое внимание Агнес обращала на военных. В ее картотеке имелись сведения о 218 генералах – от сугубо официальных биографий до перечня жен и любовниц. Она интересовалась всем: политикой, военными делами, торговлей, ситуацией на фронтах – всем! Если бы Рихарду удалось подружиться с ней, это знакомство было бы просто бесценным. Уезжая из Германии, Зорге взял в редакции шанхайский адрес Смедли и вскоре нанес ей визит. Дальнейшее было делом техники.
Что касается характера Агнес Смедли, то Ральф де Толедано, автор книги «Шпионы, простофили и дипломаты», дал ей следующую, не лишенную яда характеристику:
«Она готова была поверить всему, что ей говорили – при условии, что это затрагивало ее чувства человеколюбия и вызывало сердечное волнение, – а затем ясным голосом повторить во всеуслышание на весь западный мир… Не говоря на китайском и ничего не зная ни о стране, ни о народе, она сразу же принялась “авторитетно” писать о китайской политике. Если китаец был с ней любезен, она делала вывод, что это шпик. Если же он бывал с ней груб, то это был, по ее мнению, фашист из гоминьдана. Однажды в Харбине она вошла в офис президента Торговой палаты и фактически обвинила его в торговле опиумом. А когда с китайской учтивостью он проигнорировал ее нападки и любезно осведомился о ее здоровье, она восприняла это как признание им своей вины и пример двуличия и лицемерия. Вращаясь почти исключительно среди коммунистов и их симпатизантов, она всякий раз возмущалась тем, что полиция относится к ней с подозрением. Когда однажды культурные китайцы из высшего общества пригласили ее на обед, она, напившись за их счет, принялась всячески оскорблять хозяев и потом продолжила бесчинства на улице, крича: “А ну-ка, выходите все сюда и давайте набьем дом рикшами-куди! Давайте докажем, что в Китае нет классов!”»
Возможно, эта характеристика все-таки несколько карикатурна. Но, если судить по воспоминаниям той же Урсулы Кучински – а они с Агнес были подругами, – то это была особа чрезвычайно экзальтированная, чтобы не сказать психопатичная…
Именно связи и знакомства Агнес послужили основой для создания сети. Довольно быстро Рихард понял, что можно открыть карты, просто рассказал Агнес, кто он и зачем сюда приехал, и попросил помощи. Журналистка в помощи не отказала. Во-первых, Рихард получил доступ ко всей информации, которой она владела, а во-вторых, она познакомила разведчика со своими китайскими друзьями, которых к тому времени набралось предостаточно, и Зорге начал подбирать себе из них агентов. Причем, как он утверждал позднее, проявив редкую дисциплинированность, воздержался от установления контактов с членами КПК, впрочем, в это не очень-то верится.
Первым и основным из китайских помощников Зорге был Ван, которого он по приезде взял на работу в качестве переводчика. Вскоре они подружились, и Зорге предложил китайцу работать на него. Тот согласился, привлек в группу и свою жену. По-видимому, Ван и есть тот самый человек, которого Рут Вернер в своей книге назвала «Янгом» – она все время всех переназывала, даже если в этом не было необходимости.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
