— Что правда, то правда, — сказала Франсуаза. — Бедный Маленький принц…
— «Бедный Маленький принц, бедный Маленький принц»! Не такой уж он и бедный! — Джозеф перевел дыхание и снова заговорил:
— Ладно, будь по-твоему… Обидевшись на розу, Маленький принц уходит от нее. Покидает свою планету. С ним столько всего случается, он встречает самых разных людей и в конце концов понимает, что любит розу… Согласен: он совершает очень интересное путешествие, и мы вместе с ним. Но почему-то никто не задумывался: ЧТО ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ДЕЛАЕТ РОЗА? Он неплохо устроился, этот Маленький принц. Не сомневаюсь, он страдает, и не всегда ему попадаются приятные люди, и ему бывает нелегко… Но все же он путешествует по разным планетам, узнает что-то новое, заводит друзей. Он был волен отправиться, куда пожелает… Ну, а роза, с ней-то как?.. Она осталась на своей планете, она одна и целый год проведет в одиночестве! Целый год, совсем одна, на малюсенькой планете! Как ей быть? Что делать? Ждать его? Тоже страдать? Жалеть о прошлом? Измениться, двигаться вперед?.. Или окончательно рехнуться? Мы ничего про это не знаем. Про это все молчат… Мы даже не знаем, какой она стала, когда Маленький принц к ней вернулся!.. А я бы так хотел прочесть что-то и о ней, ну, вроде: «А в это время роза на своей планете делала то-то и то-то». Так нет же! Все только о Маленьком принце! А о розе ни слова… Пусть себе считает слизняков одна-одинешенька! Слизняков, мерзость какая!.. СЛИЗНЯКОВ!
— А в конце они снова вместе?
— Что ты сказала?
— Ну, Маленький принц и роза… Они потом вместе?
— Ну… Разумеется.
— Понятно, — Франсуаза присела на кухонный стол. — А мне помнилось, что он решил еще раз встретиться со змеей, и она его убила.
— Ты так считаешь? — удивился Джозеф. Он встал и принялся ходить вокруг стола в гостиной. — А фраза «но это все равно что сбросить старую оболочку» тебе ни о чем не говорит?
— Помню, но смутно…
— Так вот… Тело Маленького принца — лишь оболочка, которую он надел, отправляясь в путешествие. Но чтобы вернуться обратно, она ему не нужна.
— Так он возвращается домой и встречается с розой?
— Да.
— А потом? — спросила Франсуаза.
— Ну, не знаю… Хочется верить, что все у них в порядке.
— Так конец книжки это не конец?
— Не совсем, — сказал Джозеф. — Подожди, подожди, Франсуаза… Так ты все свои двадцать девять лет считала, что Маленький принц и роза не помирились?.. Так и жила с этой мыслью?
— Не заводись!.. Я уж и сама ничего не понимаю… Да, так и жила… В общем-то я не очень об этом задумывалась… Мне это было не к чему… Я живу с Андресом, понимаешь!.. С Андресом, Джеймсом, а скоро еще и малыш появится… И еще с тобой и с Кларой!.. Черт тебя побери!
Джозеф остановился.
Франсуаза раздражалась все больше и больше:
— Что ты достаешь меня этой оболочкой, не хочу об этом думать!.. Плевать я на нее хотела!.. Я вешу сто двадцать кило. С трудом одеваюсь! Ем мерзкую мусаку… Не хочу думать о Маленьком принце, розе и оболочках! Пусть живут себе на этой планете!.. Рада за них!
И она разрыдалась.
Джозеф в своей гостиной почувствовал себя полным идиотом.
Он встал на колени и схватился за голову. — Да не весишь ты сто двадцать килограммов, — сказал он ласково. Помолчав немного, добавил:
— И потом вес — это не главное… Главное — что у человека в душе…
Франсуаза попыталась успокоиться.
— В душе, в душе, — проворчала она. — Ты бы меня видел!
— Да я видел, — ответил Джозеф. — Смотрел и оторваться не мог!.. Ты выглядишь просто замечательно! Просто плакать хочется, как ты хороша.
— Очень мило с твоей стороны…
Джозеф снова встал и стал ходить вокруг стола.
— Никакой я не милый, — сказал он. — Но у меня есть глаза… и я вижу, что ты — великолепна.
— Хороши же у тебя глаза, раз так…
— Да, мне об этом уже говорили, — признался Джозеф.
Его прогулка по гостиной закончилась у дивана, тут он остановился и сел.
— Но ты же прекрасно знаешь, что красота глаз — как, впрочем, и их цвет…
— Знаю, знаю — все это в душе, — ответила Франсуаза.
Они немного помолчали и Франсуаза совершенно успокоилась.
— Если б я могла хоть косячок забить! — вздохнула она.
— Терпение, — ответил Джозеф. — Тебе остался всего месяц.
Франсуаза слезла с кухонного стола и налила себе стакан воды. Выпила залпом:
— Надо будет как следует это отметить!
Джозеф подумал и сказал:
— Я попридержу бутылочку мескаля для такого случая.
— Ну уж нет. А то опять заявится Иисус и все испортит.
Джозеф снова разлегся на диване.
— Ошибаешься. Иисус хорошо воспитан… Да и потом, если он придет, то вместе с волхвами!
— Но тогда и с подарками?
— Конечно… И ладан обязательно прихватят.
— Он же забьет запах травки!
Джозеф бросил взгляд на потолок.
— Гаспар, Бальтазар и Мельхиор, в стельку пьяные… да еще красавчик Иисус… и все это в твоем доме!
— Здорово! Неужели придется ждать, пока я выпишусь из роддома?
Джозеф оторопел.
— А ты хочешь начать отрываться прямо в роддоме? — спросил он.
— Гм… нет, наверное… не самая удачная идея…
— Нет уж, погоди… Ты в самом деле собиралась устраивать пьянку в роддоме?
— Ну, ты знаешь, ночью там все равно делать нечего… Да и потом, на этот раз я собираюсь взять отдельную палату… В прошлый раз, когда я рожала Джеймса, мне в соседки попалась такая психопатка…
— И все-таки, я думаю, лучше отметить это у вас дома.
— Да, ты прав. Так будет лучше. Три дня я подожду…
— Молодец.
— Когда ты точно знаешь, что ожидание твое не напрасно, — сказала Франсуаза, — ты можешь ждать хоть целую вечность.
— Думаешь?
— Уверена.
Джозеф увидел, как кот украдкой выскользнул из спальни.
— А вечность — это сколько? — спросил он, глядя на кота.
— Ну, не знаю… Год?
Джозеф печально улыбнулся.
— Если так, я почти продержался… Но еще три дня я не переживу…
Кот по стеночке пробирался из гостиной на кухню.
Джозеф поманил его рукой и добавил:
— Порой я впадаю в отчаяние… И мне кажется, что уже ничего не вернешь… Я столько ждал, и это было так мучительно. Иногда я даже думаю, что вообще ничего не смогу, что больше ни на что не способен…
