Но в те годы не надо было обладать пророческим даром, чтобы предвидеть столкновение между Карфагеном и Римом. Двум медведям в одной берлоге, а вернее — двум акулам в одном водоеме становилось тесно.
Апеннинский полуостров уже находился под владычеством римлян, им осталось перебраться через Мессинский пролив, чтобы захватить процветающую Сицилию. Они наращивали свое влияние на греческие города, к большому неудовольствию Карфагена, считавшего Сицилию стратегически важной для себя сферой интересов.
Так называемые Пунические войны описаны и исследованы многочисленными историками Древнего мира, а также специалистами по военной истории. Римляне называли карфагенян финикийцами (poeni), отсюда и название — «пунические». В нашей памяти, естественно, сохранились лишь несколько имен и пара географических названий. Но именно в итоге этих трех войн Рим превратился в сверхдержаву, а фактически — в империю. Поэтому, не вдаваясь в детали, попробуем вспомнить основные события того времени.
Первая Пуническая война началась в 264 году до P. X., когда сицилийский город Сиракузы, а также армия карфагенян осадили город Мессана. Мессанцы обратились за помощью к Риму, войска Республики высадились на Сицилии и наголову разгромили карфагенян и сиракузцев. Вскоре они заключили мир с правителем Сиракуз, тираном Гиероном, и закрепились на острове. Имея такой плацдарм, а по сущности — военную базу, римляне решили все свои проблемы как с пополнением живой силы, так и с фуражом. Через пару лет они настолько усилили свои позиции на Сицилии, что осадили город-крепость Акрагант. Карфагенцы продержались полгода в осаде, но город все же пал, и они отступили за западную оконечность Сицилии, к укрепленным портам. Терпя поражения на суше, карфагенский флот стал беспокоить римлян, нападая на слабо защищенные территории Апеннинского полуострова и Сицилии.
Рим отвечает на вызов и строит флот, выставляя сто двадцать боевых судов против карфагенского флота. И все же силы на первый взгляд неравны: для Карфагена море — родная стихия, его опыт в морских сражениях несравним с Римом — новичком в мореплавании. Ко всему еще римские корабли уступали карфагенским по быстроходности и маневренности. Считалось, что римляне вообще научились строить боевые корабли после того, как за несколько лет до начала войны одно карфагенское судно, выброшенное на берег, было взято за образец. Первое же сражение с частью римской эскадры вблизи Липарских островов, казалось бы, свидетельствует о неминуемом поражении Рима — карфагеняне расправляются с противником, как голодные акулы с мелкой рыбешкой.
Но чего не учли карфагеняне, как, впрочем, многие до них и после них, так это ужасающей (или восхищающей — кому как по вкусу) способности римлян мгновенно делать выводы из своих ошибок, а также совмещать свою преданность Традиции с Прогрессом, особенно в его части, касающейся военнотехнического снаряжения.
Что бы покончить с римским флотом одним ударом, карфагеняне наваливаются на него всеми силами. Но их ждало неприятное новшество — абордажные крючья и перекидные мостки. Крючьями корабли сцеплялись борт к борту, и легионеры по мосткам наводняли палубы противника.
С владычеством Карфагена на море, казалось, было покончено.
Римляне решили разгромить врага на его же территории и двинули на африканское побережье флот из трехсот тридцати кораблей. Вместо того чтобы усилить береговую оборону, карфагеняне решили разбить римский флот и мощной флотилией из трехсот пятидесяти боевых судов атаковали его вблизи южного побережья Сицилии. Им дорого пришлось заплатить за самоуверенность. Флот был разгромлен, а римляне высадились на побережье и осадили Карфаген.
Мирные переговоры ни к чему не привели, поскольку римляне считали, что окончательная победа уже за ними, и поэтому консул Атилий Регул выставил неприемлемые требования. Мало того, римляне решили, что войск и флота хватает с избытком, и большая часть их покинула африканские земли.
На этот раз самоуверенность подвела римлян. Карфагеняне быстро мобилизовали новую армию, которую возглавил Ксантипп, спартанский военачальник с большим опытом. В сухопутном сражении войско римлян было разбито, а консул Атилий Регул оказался в плену. На помощь римскому войску был отправлен большой флот, но разыгравшаяся буря потопила его.
Римляне откатились к Сицилии. Маятник войны снова качнулся, но теперь его колебания стали быстрее — победы и поражения следовали одни за другими, и непонятно было, кто одерживает верх. Римляне захватили карфагенскую крепость, но буря уничтожила их флот, карфагеняне снова стали хозяйничать на море, но их последние крепости на Сицилии оказались в осаде… И даже талантливый Гамилькар Барка, военачальник карфагенской армии, не мог добиться решающего успеха, хотя его опустошительные налеты на побережье Апеннинского полуострова изрядно трепали нервы римлянам.
Для перелома ситуации римлянам необходим был новый флот, и это при пустой казне. Для самых богатых римлян был введен специальный налог, им пришлось расстаться с весьма большими деньгами, но зато были построены двести пятипалубных боевых кораблей. Этот флот и оказался той самой «гирей», которая перевесила исход Первой Пунической войны в пользу Рима, разгромив карфагенян в 241 году до P. X. в сражении у Эгатских островов. Последние крепости на Сицилии были отрезаны от Африки, и Карфаген начал мирные переговоры. В свое посольство карфагеняне включают и пленного — консула Атилия Регула, дабы тот уговорил сограждан на умеренные требования. У них явно были неверные представления о том, что такое характер римлянина…
Вот как описывает Аппиан в «Римской истории» этот эпизод: «Он прибыл как пленник, одетый по-финикийски, и, отстав от послов в помещении сената, объяснил сенаторам, что дела карфагенян находятся в плачевном состоянии, и убедил их или решительно продолжать войну, или заключить мир на более выгодных условиях.
Когда он добровольно вернулся в Карфаген, карфагеняне убили его, набивши повсюду железных гвоздей в доски, между которыми он стоял так, чтобы он не мог нигде прислониться, сами же заключили мир с более значительными уступками с их стороны».
Уступки были действительно разорительными, и гнев карфагенян можно понять. Их вынудили покинуть всю Сицилию, вернуть всех римских пленных, а также заплатить контрибуцию в три тысячи двести талантов серебра, то есть около восьмидесяти четырех тонн. Римляне, как водится у победителей, не преминули воспользоваться своим преимуществом, захватив также Сардинию и Корсику, доселе принадлежащие Карфагену.
Новые земли и новые торговые пути раскрывали новые возможности для предприимчивых граждан. Благо и новые законы этому способствовали. Так, при поддержке консула Гая Фламиния Непота трибун Клавдий провел в 218 году до P. X. закон, запрещающий сенаторам иметь торговые корабли и вообще заниматься торговлей. Им дозволялось заниматься лишь сельским хозяйством, тогда как сословию всадников — все остальное: торговля, ростовщичество и так далее. Знакомая картина, не правда ли? Другое дело, что в те времена, когда знатные римляне ревниво следили друг за другом и жили, можно сказать, у всех на виду, сенаторам вести торговые дела через родственников и подставных лиц было нелегко.
