— Я слышала, Даррен уехал из Италии, — снова начала трещать Джуди, перебирая косметику.
— О! Правда?
Аманда пыталась не выдать своего интереса.
Молодая женщина улыбнулась и взяла баночку геля для волос.
— Да, странно все это. Вы такие милые ребята, не понимаю, почему он отказался от этой работы.
— Я тоже. — В голове Аманды зашевелились неприятные мысли. — Ты знаешь, почему он уехал?
— По-моему, этот чудак упаковал вещи сразу после съемки. — Джуди замолчала, нанося гель на волосы Аманды. — Как вообще кто-то может захотеть уехать из Италии? Будь моя воля, я бы все время здесь работала. Хотя Даррен всегда был странным…
Аманда не ответила. Ужасная догадка заставила ее похолодеть. И тут же в ней закипела злость.
— Значит, Даррен вернулся в Штаты около двух недель назад?
— Прямо перед тем, как наняли меня. Так я слышала.
Злость Аманды переросла в ярость. Неимоверным усилием воли она заставила себя сидеть в кресле неподвижно, пока Джуди не закончила с укладкой, затем вскочила.
— Я вернусь через минуту.
Аманда сорвала с шеи бумажный воротник, прикрывавший ее одежду, и бросилась вон из комнаты.
Пьетро насвистывал какую-то мелодию, когда переходил маленькую площадь, чтобы добраться туда, где сегодня должна проходить съемка. Летом Венеция необычайно красива. Единственное, что его утомляло, были толпы туристов, заполонивших все улочки вдоль Большого канала. Он нашел великолепное место для работы: несколько темно-красных зданий, стоящих на берегу одного из маленьких каналов.
Пьетро остановился, услышав позади стук каблучков. Он повернулся и увидел, что к нему бежит Эми, полы ее махрового халата развевались на ветру. Он подождал, пока она его догонит.
— Мне нужно поговорить с тобой! — прокричала она издали.
Разговор предстоит не из приятных, понял он, когда рассмотрел ее мрачное лицо. По мере того как она приближалась, он смог различить и искорки ярости в ее серых глазах.
— Конечно, дорогая.
— Не называй меня так!
— Хорошо. — Пьетро потянулся к Эми, чтобы взять за руку, но она отшатнулась от него, как от прокаженного. Он поспешил ретироваться. — В чем дело?
Она сложила руки на груди.
— Я думаю, ты знаешь, в чем.
— Нет, но ты, наверное, мне объяснишь.
— Черт тебя побери! — набросилась на него Эми. — Прекрати играть со мной в кошки-мышки!
Пьетро отвернулся от разъяренной красотки, пытаясь сосредоточить внимание на домах в конце площади, как будто это могло помочь ему понять, что произошло. Невозмутимые немецкие туристы замедляли шаг, проходя мимо них, на их лицах читалась явная заинтересованность.
Пьетро взял Эми под локоть.
— Давай обсудим все наедине. — Он увлек ее за угол, подальше от назойливых взглядов. — Так… — наконец oн отпустил ее, — и в чем же все-таки дело?
Эми топнула ногой.
— Ты прекрасно знаешь, в чем!
Он нахмурился и отрицательно покачал головой. Глаз Эми сузились, превратившись в щелки.
— Когда ты узнал, что Даррен возвращается в Штаты?
У Пьетро неприятно засосало под ложечкой.
— В тот день, когда он уезжал. Мишель позвонила мне, чтобы попрощаться.
— И в тот же день ты выкинул меня из своей жизни, как ненужный хлам.
Пьетро разглядывал носы своих сбитых ботинок.
— Ты несешь полную чепуху.
Эми ударила ладонью по шершавой стене здания, около которого они стояли.
— О да! — Она смерила Пьетро взглядом, который обжигал все сильнее и сильнее по мере того, как расстояние между ними сокращалось. — Ты начал за мной ухаживать, чтобы я бросила Даррена, разве не так?
Пьетро открыл было рот, чтобы отвергнуть это обвинение, но, взглянув в ее проницательные глаза, понял, что она не поверит.
— Так.
Эми нервно рассмеялась:
— Неужели ты настолько самоуверен, что полагаешь, будто одного твоего желания достаточно, чтобы я отказалась от человека, который мне нравится, и переключилась на тебя? Ты не очень хорошо меня знаешь. Нет, пожалуй, ты совсем меня не знаешь.
Отчаяние в голосе Эми заставило Пьетро вновь посмотреть на нее. Он с трудом сглотнул. Ее серые глаза, в которых еще минуту назад бушевала ярость, стали холодными. В них показались слезы, готовые вот-вот пролиться.
Он почувствовал укол совести, увидев страдание на ее лице. Женщина, стоявшая перед ним, была совсем не похожа на ту эгоистичную, расчетливую особу, которую он встретил несколько лет назад. Чем решительнее Пьетро пытался это отрицать, тем более милой, очаровательной и утонченной казалась ему Эми. Он открыл в ней чувствительность и ранимость, которых прежде не замечал, хотя, наверное, она всегда обладала этими качествами, а он просто был слеп, чтобы разглядеть очевидное.
Настоящая чародейка. Слова Нино промелькнули у Пьетро в голове. Она на самом деле колдунья, теперь он точно это знал. Эми огорчилась, ее глаза заволокло слезами, и вот он уже полностью в ее власти, она может делать с ним что угодно. Да, но при этом она выглядит так трогательно и беззащитно.
— Эми, — вздохнул он, — прости меня.
— О, это, конечно, поможет!
Пьетро поморщился. Ее сарказм был лишь попыткой скрыть боль, которую он ей причинил. Его нещадно мучила совесть.
— Я пытался помочь Мишель. — Он хотел разжечь в себе ярость, которую ощущал в первые дни, когда увидел Даррен и Эми вместе. — То, что делали вы с Дарреном, было отвратительно. Когда ты кружишь голову женатому мужчине, нужно быть готовой к тому, что это закончится не самым лучшим образом.
— Откуда ты знаешь, что я делала? — Эми уперла руки бока. — Ты все это придумал, вот что! Ты хоть раз подошел ко мне и спросил, что между нами происходит?
Она была так близко, что Пьетро видел, как сильно бьется жилка у нее на шее. Его охватило непреодолимое желание приникнуть к ней губами. Однако он сдержался и лишь еще глубже засунул руки в карманы брюк.
— Мне не о чем было спрашивать. Все и так было ясно.
— Какой же ты самонадеянный осел! — язвительно бросила она.
— Эми! — Он не хотел, он не осмеливался дотрагиваться до нее, но почему-то его руки потянулись к Эми. Пьетро нежно обнял ее за плечи и прижал к стене дома. Неровный кирпич царапал его пальцы. — Дорогая, мне правда жаль.
Как только он коснулся Эми, то сразу вернулись воспоминания о том, как он ласкал ее, какими восхитительно страстными были ее поцелуи. Воспоминания, от которых он хотел избавиться, когда долгими ночами бродил по улицам Венеции. Он настолько изматывал себя бесконечными прогулками, что потом валился с ног от усталости и мгновенно засыпал. Спал же на удивление крепко, без снов об Эми.
