— Если рассуждать, как ты, то получается, что и в медицине работают одни бесчувственные люди.
— Еще бы! Они настолько привыкают к виду крови и запаху тлена, что могут спокойно перекусить сандвичами в прозекторской. А отрезать от живого человека кусок мяса — для них вообще плевое дело.
— Фу, Диана, мы ведь сидим за столом. — Шарлин брезгливо поморщилась.
Миссис Роуз прислушалась.
— У кого-то звонит телефон. Диана, не твой ли?
— Наверное. Я оставила сумку в прихожей. — Диана вскочила и вприпрыжку понеслась к надрывавшемуся сотовому.
Семейство Роуз, не сговариваясь, умолкло и прислушалось. Услышав, что Диана разговаривает с Эмметом, они многозначительно переглянулись. Рождение тайного сообщества, объединенного одной идеей, состоялось. Ни у кого из его членов не осталось сомнений в том, что Диана по уши влюблена в нового друга. Оставалось гадать, сколько времени понадобится самой Диане, чтобы признаться в этом.
— Что-то важное? — спросила с улыбкой Шарлин, когда сестра вернулась за стол.
— Эммет волнуется, куда я запропастилась.
Мать, отец и младшая дочь обменялись многозначительными взглядами.
— О, он уже волнуется, когда тебя нет вечером дома.
— Шарлин, что за намеки?! Разумеется, Эммет обеспокоен. Любой человек забил бы тревогу, потеряв друга.
— Особенно такую симпатичную подружку.
— Мам, пап, как вы ее терпите?! У меня уже больше нет сил препираться с Шарлин! Я пошла. Закройте за мной дверь.
— Диана, на улице непроглядная темень. Тебе следовало бы вызвать такси.
— Эммет настоял на том, чтобы забрать меня лично.
Роузы снова переглянулись.
— Вы сговорились выводить меня из себя? Перестаньте делать вид, что вам известно нечто такое, о чем не знаю я! — взорвалась Диана. — У меня всегда были поклонники, но вы меня решили сосватать именно Эммету.
— Потому что ты смущаешься, запинаешься и краснеешь, когда говоришь об Эммете. У тебя может быть сколько угодно поклонников, но ни одному из них не удалось так глубоко проникнуть в твое сердце.
— Мам, теперь еще и ты начинаешь! Мало мне было Шарлин. Пап, скажи хоть ты им, что я говорю об Эммете с теми же интонациями, что и о своих прежних… — Диана осеклась, вспомнив, что совсем недавно убеждала родителей и сестру в том, что их отношения с Эмметом не переходят границ дружбы. Теперь же из ее слов следовало, что она ставит Эммета в один ряд с предыдущими любовниками.
— Милая, давай мы поговорим об этом чуть позже. Могу сказать лишь одно: Эммет на тебя исключительно положительно действует. Ты ведь сегодня пришла к нам благодаря ему, да?
Диана вынуждена была кивнуть в ответ.
— Тогда я ему заочно симпатизирую. Все твои прежние мужчины только отдаляли тебя от семьи.
Телефон Дианы снова зазвонил, и она, поспешно перецеловав мать, отца и сестру, вышла в темный подъезд.
9
— Ой, прости, Эммет, я не думала, что ты…
Диана смутилась. Правда, не настолько, чтобы не обратить внимание, насколько рельефны мышцы груди Эммета. На коже поблескивали капельки воды. Видимо, Эммет предпочитал не вытирать тело полотенцем после душа.
— Для начала доброе утро. Как спалось?
— Доброе утро. Хорошо, спасибо, — отчеканила тоном примерной ученицы Диана.
Она всеми силами старалась отвести взгляд от обнаженного торса Эммета, но глаза словно нарочно искали запретный плод. Когда же Диана опустила их, чтобы избавиться от соблазна, ее ожидал еще больший сюрприз. На Эммете не было ничего, кроме полотенца, повязанного вокруг бедер. В кухонную зону из ванной комнаты вели мокрые следы босых ног, на которые Диана поначалу не обратила внимания.
— Почему ты так рано встала? Сейчас ведь всего семь утра.
— Мы вчера толком не поговорили перед сном, и я решила наверстать упущенное с утра пораньше. Заодно выпью с тобой кофе.
— Отличная идея. Сам бы я ни за что не решился тебя разбудить. — Эммет улыбнулся и присел на высокий табурет возле барной стойки, отделявшей кухню от остальной части квартиры.
— Может быть, ты сначала оденешься? — робко предложила Диана, чувствуя, как пол медленно, но верно ускользает из-под ног.
Как же ей хотелось погладить Эммета по груди, коснуться губами его соска… Диана тряхнула головой, пытаясь справиться с наваждением.
Эммет усмехнулся.
— Что случилось? Ты похожа на щенка, выбежавшего из воды. Так смешно помотала головой, словно стряхивала воду. Неужели тебе настолько неприятен мой внешний вид? — Он лукаво прищурился, пристально глядя на сконфузившуюся Диану.
— Раз ты намерен и дальше бегать по дому голышом, то приготовь мне, пожалуйста, кофе.
— Подождешь немного? Я собирался минут через десять спуститься в булочную за свежей выпечкой.
— Давай я схожу.
— Тогда мне круассан с ежевичным джемом и пару слоек с печенью.
— Я мигом. Я возьму твои ключи?
Вопрос был риторическим, Диана задала его скорее из вежливости, нежели ради того, чтобы попросить разрешения. Поразительно, но она действительно чувствовала себя в доме Эммета полновластной хозяйкой.
Диана натянула кроссовки и выбежала из квартиры. Обещанный ею миг растянулся на пятнадцать минут, и Эммет уже начал беспокоиться, не заблудилась ли его гостья в незнакомом квартале. Появившаяся на пороге с лучезарной улыбкой Диана развеяла его опасения.
— Я накупила всякой всячины. Не могла выбрать и решила взять всего понемножку. — Она выгрузила на стол гору круассанов, пирожков, слоек и паев. — Правда, они все перепутались. Так что тебе очень повезет, если ты угадаешь, где твой ежевичный круассан и слойки с печенью.
Диана произнесла все это таким беззаботным и веселым тоном, что Эммету и в голову не пришло пожурить ее за неосмотрительность.
— А еще я купила газету с объявлениями. Постараюсь подыскать квартиру как можно скорее. — Диана села за стол и развернула газету, едва не расплескав кофе из стоявшей перед ней чашки.
— Что пишут? — спросил Эммет, заметив, что Диана уткнулась в газету и с повышенным интересом читает заметку, втиснутую между рекламными модулями.
— Не могу поверить… — пробормотала Диана, оторвав взгляд от газеты. — Оказывается, Солвей развелся.
— Солвей? — переспросил Эммет озадаченно.
— Да, Леонард Солвей, известный продюсер бродвейских мюзиклов. Смотри, что здесь пишут: «В результате развода бывшая супруга Леонарда Солвея, прожившая с ним в браке пятнадцать лет, получила жалкие крохи от многомиллионного состояния мужа. Ей досталась новая машина, квартира в Нью-Йорке и шестьсот тысяч долларов в год алиментов».
