Она подошла к торговцу, у которого купила серьги, извлекла из сумки блокнот, написала в нем свое имя и номер коттеджа, в котором они остановились, и протянула ему.
Торговец был явно озадачен.
— Бедняга не знает, что и думать, — заметил Брайан.
Патрисия потрясла серьгами, затем изобразила, как работает ювелир над своим изделием, и сказала:
— Мне нужно поговорить с тем, кто это сделал. — И указала на листочек из блокнота.
Торговец бессмысленно взирал на нее. Брайан, не успевший засунуть в карман бумажник, достал из него десятидолларовую бумажку и помахал ею перед его носом. Затем указал на сережки и на листок из блокнота Патрисии.
Торговец явно оживился, он что-то проговорил и энергично закивал.
— Деньги — язык, понятный каждому, — сказал Брайан.
— Может, он поймет, что нам нужно?
— Надо поговорить с портье в гостинице. Он наверняка знает, где разыскать переводчика.
— Верная мысль, — сказала Патрисия. — Тогда… займемся делом.
Брайан проследил за тем, куда был устремлен ее взгляд: она смотрела на фотографию, красовавшуюся у него в бумажнике. Он тут же его закрыл и засунул в карман брюк.
— Делом? — резко спросил он.
Патрисия кивнула.
— Каким делом?
— Пока не, знаю… — Казалось, она никак не может сосредоточиться на том, о чем шла речь всего несколько секунд назад. Ее взор был устремлен туда, куда отправился бумажник Брайана. — Мне бы хотелось взглянуть на мастерскую, где изготавливают эти изделия. — Она задумчиво посмотрела ему в лицо, явно желая о чем-то спросить. Но ничего не спросила.
— Зачем это тебе? — спросил он, чтобы отвлечь ее внимание.
Патрисия продолжала хмуриться.
— Тебе-то какая разница? — не отступал Брайан. — Закажи такие же сережки какой-то фабрике в Австралии или в Европе.
— Похоже, Брайан, ты не понимаешь даже основополагающих принципов, на которых построен наш бизнес.
— Да что ты!
— Когда ты в последний раз изучал товар?
— Давно, — сказал он. — В любом случае даже если бы я ежедневно забегал в магазин за покупками, то сережки приобретать не стал бы.
Они мне явно не к лицу.
Опять он начинает язвить.
— Естественно. Это же безделушки, бижутерия, не серебро и не золото. Разве можно их подарить женщинам, с которыми ты привык встречаться!
А тебе-то об этом что известно? — говорил его взгляд.
Патрисия в упор посмотрела на него, словно отвечая: еще скажи, что я не права!
Он оставил ее замечание без ответа.
— Такую вещицу с радостью купит молодая девушка — себе или подруге в подарок. Это что-то вроде сувенира, безделушка на память.
— Значит, эти серьги ты купила для своей сестры?
— Для Джессики? — вытаращилась на него Патрисия. — Господи, конечно же нет! Она такая утонченная, эти серьги будут выбиваться из стиля. Они для тех, кто моложе, кто не стесняется поразить окружающих. Кому это доставляет удовольствие.
— Ты с таким восторгом говоришь об этих серьгах, — заметил Брайан. — Как о восьмом чуде света.
— Мы всегда искали, чем бы привлечь в наш магазин молодых покупательниц.
— Думаешь, такие вещи будут покупать?
— Будут, если подать их как следует.
— Да ну? Ты, похоже, уверена в своей правоте. А я вот сомневаюсь. — Он остановился прямо посреди толпы, так что прохожим пришлось обходить их. — Примерь их.
— Что?
— Надень сережки, — сказал он. — Хочу убедиться, что ты права. Увидеть их на тебе.
— Что, прямо здесь? — удивилась Патрисия.
— Что тут такого? Я же не белье тебя прошу примерить.
Он подумал было, что она пошлет его куда подальше. Ей, вероятно, казалось так же, но она лишь пожала плечами и протянула ему серьги. Сама, наклоняя голову то влево, то вправо, сняла крохотные золотые сережки, украшавшие мочки ее ушей.
Да, от нижнего белья это далеко, но даже серьги она снимает обычно не на людях, а в тиши спальни. Где увидеть ее может лишь возлюбленный.
Движения Патрисии показались Брайану такими чувственными, интимными, будто она разоблачалась для него одного. Она положила свои серьги ему в руку, и он ощутил, что они еще несут тепло ее тела. Затем взяла из его ладони купленные серьги. Ее прикосновение было жарким, у Брайана было такое ощущение, словно кто-то открыл печной заслон и на него пахнуло жаром. Жаром, скрывавшимся за напускной холодностью.
Он затаил дыхание.
— Ну как? — спросила она, вставив серьги.
Брайан отреагировал не сразу.
— Дай присмотреться. — Он сжал кулак, в котором лежали ее крохотные сережки, и опустил их в карман. После чего взял Патрисию за руку и увлек к джипу, бросая на нее недоверчивые взгляды.
Сережки блестели в свете звезд и фонарей.
Надо же, ее шея кажется с этими сережками такой длинной, изящной! Да нет, серьгам это не под силу. Просто сама Патрисия высоко держит голову, чтобы он мог их получше рассмотреть. А может, он просто не замечал, какая у нее красивая шея, потому что раньше ничто не привлекало его внимания.
Патрисия обернулась, чтобы убедиться, что он смотрит на серьги. Увидев, что так оно и есть, машинально поднесла руку к уху. Раньше, встретившись с ним взглядом, она принималась теребить волосы. Теперь решила снять серьги. И только для того, чтобы не глядеть ему в глаза.
— Оставь, — резко сказал Брайан. — Не нужно снимать. — И, чтобы смягчить грубость тона, добавил:
— Лучше скажи, чем намереваешься заняться завтра. У тебя ведь уже составлен план?
— План — слишком сильно сказано. Скорее, у меня есть общее представление о том, куда бы мне хотелось пойти.
— Вот и отлично. Я же здесь для того, чтобы помогать тебе. Давай помогу выбрать мероприятия на завтра.
Патрисия искоса взглянула на него, чтобы понять, серьезно он говорит или нет. По всей видимости, она осталась довольна результатами, поскольку произнесла:
— Обожаю ремесленников. Мелкое производство меня подкупает: у них всегда есть что-нибудь интересное. Жаль, что в данном случае изделие выполнено несколько грубовато. Хотя, возможно, благодаря тебе мы сможем исправить этот недостаток.
— Благодаря мне?
— Ведь это ты сказал: человек, который занят этим ремеслом, постарается на славу, если обеспечить его надлежащими инструментами, создать ему подходящие условия труда. Может быть, обучить его чему-нибудь.
