– Так-так-так, – сказала Анита. – Выходит, что до сегодняшнего дня Густава Шкреты там не лежало? А где же он шлялся с понедельника по четверг?!
– Наверно, валандался с вами, господин следователь, – предположила я.
Тут Анита закрыла свою записную книжку и положила ее в сумочку. Потом поднялась с дивана, прошлась по комнате и остановилась возле зеркала, чтобы поправить прическу. Убрала со лба прядь, навесила ее обратно, постояла еще немного перед зеркалом и вернулась обратно на диван.
– Как сейчас дам по башке телефонным справочником, – спокойно сказала она. – Выходит, госпожа подозреваемая, вы знали и молчали…
– О чем?
– Обо мне и Густаве Шкрете, – уточнила Анита.
– Конечно знала, – кивнула я. – Он весь пропах твоими духами, как будуарный кот.
– Вот зараза! – неизвестно по поводу чего выругалась Анита. – Ты все знала, а я напрасно мучилась!
– Могла бы спросить, – съехидничала я.
Тут мы пожали друг другу руки. После чего Анита задумалась на полсекунды и допустила, что Густав Шкрета покончил с собой от раздвоения личности. И, как подлец, – у меня дома.
– Может быть, он к тебе лучше относился? – предположила Анита. – Чем ко мне… Я понимаю, что это слабое утешение, но все-таки…
* * *
Мы познакомились с Густавом Шкретой в кафе.
В тот день разорался мой непосредственный шеф, и я ушла с работы пораньше. «Где факсимильное сообщение из Индонезии?!!» В глаза его не видела… С шефом у меня существует негласная договоренность, во всяком случае – я так думаю, что существует. Он на меня орет, а я молча складываю личные вещи. Когда он уходит в свой кабинет, я набираю телефон Аниты и визгливым голосом сообщаю, что я теперь «безработная». «Что-что-что?» – переспрашивает Анита. «Без-ра-бот-на-я!!!» – как сирена, верещу я, чтобы от моего голоса полопались все стаканы в кабинете начальника. «Ага, – говорит Анита, – значит, встречаемся у „Старого Эдгара“». После чего она бросает телефонную трубку и начинает орать на свое непосредственное начальство. Что в таких нечеловеческих условиях она работать не может, не будет, не хочет, и пусть не надеются! Ее начальство предполагает, что у Аниты критический день, а у нас получается масса свободного времени. Я со своей коробкой врываюсь в кафе «У старого Эдгара» и занимаю обычный столик. «Где этот извращенец по имени Эдгар? – интересуюсь я. – Еще не помер? Пусть принесет мне два сухих мартини!» Дежурная шутка, потому что никто не знает, в честь какого Эдгара назвали это кафе лет пятьдесят назад…
Я потягиваю мартини и с интересом рассматриваю содержимое своей коробки: кнопки, скрепки, факсимильное сообщение из Индонезии… Вскоре в кафе залетает Анита. «Передайте этой старой сволочи, Эдгару, – говорит она, – чтобы сегодня не попадался мне на глаза!» Бармен воспринимает дежурные шуточки словно скала, о которую разбиваются глупые волны. Анита плюхается за наш столик, достает сигаретку, пускает дым и туманно улыбается. Потому что приятно в середине рабочего дня выпить с подругой по бокалу мартини и пощебетать о разной чепухе…
В тот день Густав Шкрета у «Старого Эдгара» не появился.
* * *
– Да, – сказала Анита. – Слоны уходят помирать на слоновье кладбище, а Густаву Шкрете понравилась твоя ванна.
– Но как он сюда попал? – задумалась я.
Анита быстренько подскочила к окну, буквально обнюхала раму и подоконник и радостно доложила:
– Следов проникновения не обнаружено!
Теперь она корчила из себя комиссара Мегрэ, только без трубки. А как Густав Шкрета забрался на четвертый этаж, Аниту не волновало.
– Он же не ящерица, чтобы ползать по стенам, – возразила я. – И даже не человек-паук.
– Тогда Густав Шкрета проник через дверь! – важно сообщила Анита, как будто открыла закон всемирного тяготения. – Снял слепок, подобрал отмычки, засунул кредитную карточку в щель…
– Прекрати, – сказала я. – У Густава Шкреты были ключи от моей квартиры.
В этот момент Анита изображала, как можно взломать обыкновенную дверь обыкновенной фомкой.
– Ключи?! – воскликнула Анита. – Как же я сразу не догадалась?! У Густава Шкреты были ключи! И ты еще спрашиваешь – как он сюда попал?!
– Да, спрашиваю! – подтвердила я. – Потому что Густав Шкрета вечно тыкался твоими ключами в мою замочную скважину!
– В смысле? – насторожилась Анита. – Ты на что намекаешь?
– На Густава Шкрету! – фыркнула я. – В левом кармане у него лежали ключи от твоей квартиры, а в правом кармане – ключи от моей квартиры. Или наоборот.
– Ты даже об этом знаешь? – удивилась Анита. – А я все хотела повесить бирки: «Янка», «Анита». Да постеснялась. Он постоянно забывал твои ключи у меня на тумбочке!
– А у меня – твои! – поддакнула я.
– Вот таким подлецом был Густав Шкрета! – подытожила Анита.
Мы снова обменялись рукопожатиями.
– Надо изъять у Густава Шкреты наши ключи! – предложила Анита. – Зачем они покойнику?
– Да, – согласилась я. – Теперь ключи ему ни к чему. Как мертвому припарки.
И мы отправились в ванную комнату, чтобы обследовать пиджак Густава Шкреты. Но ничего там не обнаружили.
– Надо посмотреть, что у него в брюках, – задумчиво сказала Анита.
Я отрицательно покачала головой. И тогда Анита тяжело вздохнула, подошла к ванне и принялась шарить там руками, как будто разыскивала под корягой рака.
– Ты знаешь, – сообщила мне Анита, поглядывая на Густава Шкрету, – а я начинаю к нему привыкать. В этаком состоянии.
– Главное, не увлекайся, – предупредила я.
Потому что Анита имела слабость к рискованным экспериментам.
– Нет там никаких ключей, – наконец заявила она и отошла от ванны.
Итак, по разным бредовым обстоятельствам, о которых я здесь умалчиваю, обращаться в полицию мы не могли. Поскольку на многие вопросы у нас с Анитой не было ответа. На какие-то вопросы нам не хотелось бы отвечать. А то немногое, что мы собирались сообщить, вряд ли могло полицию удовлетворить. И тогда мы нашли хитроумный способ избавиться от Густава Шкреты.
– А давай отвезем его к Йиржи Геллеру! – предложила Анита.
– Ты думаешь, это поможет Йиржи Геллеру вжиться в образ писателя? – осторожно спросила я.
– А разве нет?! – Анита уже прониклась этой идеей. – Пусть он почувствует себя мастером детективного жанра!
Я подумала и согласилась, что это сюжет. Во всяком случае – в стиле пани Хмелевской, которую мы читали с большим удовольствием. Только вот как обстоят дела у так называемого Йиржи Геллера со здоровьем? Может быть, с перепугу он окочурится, и тогда мы будем иметь на руках два трупа.
– А я его предупрежу, – успокоила меня Анита. Она быстренько набрала номер телефона, протараторила: – Алло! Это Йиржи Геллер?! Здравствуйте! Мы сейчас к вам приедем! – И тут же повесила трубку. – Ну, вот, – сказала Анита и выразительно посмотрела на меня. – Теперь все в курсе и во всех подробностях!
