Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
— Ему очень плохо, — встретила его, рыдая, Анна. Она кинулась мужу на шею. Он неловко обнял ее, словно перед ним была чужая женщина.
— Что случилось? Когда он заболел? — Уильям попытался хоть что-то узнать о болезни сына, но Анна не могла больше произнести ни слова. Она слегка покачивалась из стороны в сторону и все сильнее прижималась к мужу.
Когда Уильям, наконец, вошел в дом, в спальне он увидел лежащего на кровати бледного и исхудавшего Гамлета. В комнате было темно: врачи советовали держать шторы закрытыми.
— Месяц назад он простудился. Врач говорил, что он поправится, — бормотала Анна, — но с тех пор Гамлет не вставал. Он почти ничего не ест и не встает с кровати, потому что ужасно слаб.
Уильям присел на край кровати. Сын спал, но его дыхание было прерывистым, а на лбу выступили капельки пота. Уильям легонько провел рукой по влажным волосам мальчика и с тяжелым вздохом вышел из комнаты.
— Все будет хорошо, — попытался он успокоить жену, — Гамлет выздоровеет.
— Теперь, когда ты здесь, я уверена в этом, — Анна немного успокоилась и начала накрывать стол к ужину, — завтра навестим девочек. Они пока живут у твоих родителей. Мы боимся, что они могут заразиться от Гамлета. Да и мне так полегче: за ним нужен уход.
Уильям посмотрел внимательно на жену. «А ей ведь уже сорок, — подумал он, — как, должно быть, ей тяжело одной». Возле уголков рта у Анны пролегли две морщины, придававшие ее лицу печальное и даже скорбное выражение. Из прически больше не выбивались задорные светлые локоны — волосы были тщательно убраны под чепец. Анна еще больше располнела и поэтому уже не бегала по дому, как раньше, а передвигалась медленно и величаво.
Анна и одета была гораздо проще, чем лондонские модницы. Даже жена владельца типографии Филда и та выглядела куда изысканнее. Не говоря уж о дамах из высшего света. Элизабет вечно меняла наряды, шляпки и украшения, никогда не появляясь в одном и том же платье дважды.
— Почему ты так на меня смотришь? — Анна заметила его взгляд. — Я старею, Уильям.
— Что ты! — Уильям стряхнул напавшее на него оцепенение. — Нет, конечно. Я тебя давно не видел. Вот и любуюсь. Давай пойдем завтра в магазин и выберем какой-нибудь наряд. Может, ты захочешь купить себе шляпку или новое платье.
— Куда мне в этом ходить! — Анна улыбнулась. — Мне вполне хватает того, что есть. Лучше купи подарки детям.
Уильяму стало стыдно: собираясь впопыхах в Стрэтфорд, он и забыл о том, чтобы привезти им сувениры.
— Ты права, — Уильям кивнул, — прямо с утра пойду, поищу им что-нибудь.
Из спальни послышались стоны. Анна побежала в комнату к сыну.
— Ему становится хуже. Уильям, сходи за врачом, — попросила она, вернувшись.
Врач пустил мальчику кровь и велел давать ему побольше молока. Также он прописал Гамлету отвар из медуницы, в который следовало добавлять немного порошка, самолично приготовленного врачом.
Жар немного спал, но Уильям видел, что болезнь не отступает. Сын снова уснул.
— Может, следует позвать другого врача? — спросил Уильям Анну.
— Этот — лучший в Стрэтфорде. Я не думаю, что кто-то будет лечить Гамлета лучше, — ответила Анна и пошла делать прописанный отвар.
Уильям остался в комнате сына. Он вспоминал первые годы жизни сына, как тот бегал по дому за сестрой, как играл во дворе с деревянными игрушками, которые ему вырезал Уил. А после он и не знал, как рос мальчик, чем увлекался, о чем думал. Был ли Гамлет похож на него? Также хотел удрать куда-нибудь, когда вырастет? Что думал о своем отце?
Он никогда не узнает, чем жил его сын все эти годы. Да, Уильям стал известен, его пьесы идут с большим успехом в одном из лучших театров Лондона. Ему аплодирует придворная публика, а покровительствует граф Саутгемптон. Он влюблен во фрейлину королевы, а она пишет ему записки и даже иногда прибегает к нему на свидания.
Сидя у постели сына, Уильям вдруг понял, что все это ничего не значит по сравнению с жизнью маленького мальчика, лежащего сейчас на постели. И если бы он мог повернуть время вспять, то готов был бы остаться прозябать в Стрэтфорде в обмен на здоровье сына.
— Когда ты уезжаешь обратно? — спросила его на следующий день Анна.
— Я остаюсь здесь, — твердо ответил Уильям, — по крайней мере, пока мальчик не выздоровеет. А там, может, вы все-таки все вместе переедете ко мне.
— А как же твоя работа в театре? — удивилась Анна.
— Работа подождет, никуда не денется. Не волнуйся. А пьесу я могу писать и в Стрэтфорде. Сейчас главное, чтобы Гамлету стало лучше.
Прошло три месяца. Тем летом в Стрэтфорде было нестерпимо жарко. Анна постоянно протирала сына влажным полотенцем, но облегчения это не приносило. Он мучился, то проваливаясь в беспокойный сон, то ненадолго приходя в себя. Когда Гамлет узнавал отца, слабая улыбка озаряла его осунувшееся лицо. Уильям сжимал в своей руке тоненькие, испещренные венами пальчики сына и старался ободряюще улыбнуться ему в ответ. Он все реже уходил из комнаты, понимая, что проводит с ним последние дни его жизни.
— Прости меня, малыш, — как-то заговорил Уильям, — я помню, как ты родился практически одно временно со своей сестрой. Как вы плакали по очереди, не давая нам с матерью уснуть ни на минуту. Я помню, как ты начал ходить и пытался забираться наверх по лестнице. Как ты начал говорить, смешно копируя интонации сестры. А дальше я удрал в Лондон, — Уильяму казалось, что сын слышит каждое его слово, несмотря на то что глаза его были закрыты, — я забыл обо всех вас, наслаждаясь свободной жизнью, словно у меня и не было семьи. Когда вы ненадолго приехали в Лондон, я мало проводил с вами времени. Мне было куда интереснее болтать с моими друзьями в таверне. Я не боялся потерять тебя. Я думал, у меня все впереди: я успею пообщаться с тобой, увидеть, как ты становишься взрослым. Я даже подумывал взять тебя к себе в Лондон, когда ты закончишь школу.
В комнате стояла звенящая тишина. Из-за задернутых штор было непонятно, светит ли на улице солнце или давно уж наступил вечер. Уильям, сгорбившись, сидел, глядя на умирающего сына.
— Прости, если сможешь, — прошептал он, — поверь, я люблю тебя и никогда не переставал любить. Но совершенные нами в жизни ошибки уже не исправить. Нам не вернуть упущенное время. Но я обещаю, Гамлет, я увековечу твое имя. Я не дам себе забыть о том, что совершил. И ты всегда будешь жить в моем сердце…
Ты посмотреть заставил в глубь души,
А там — лишь пятна черные повсюду,
Которым никогда не стать светлее![3]
Похоронив сына, Уильям еще некоторое время оставался в Стрэтфорде. Он начал писать новую пьесу, редко выходил из дома, общаясь только с женой и дочерьми. Из Лондона ему пришло письмо от Элизабет. Она выражала надежду, что его сын поправится, и писала, как сильно скучает без Уильяма. Он ответил кратко, написав лишь о том, что сын умер и что не знает, когда вернется.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
