вечером…
— Когда именно?
— Неделю назад, может, чуть раньше, Егор завел разговор про поездку. Сказал, что нужно познакомиться с его родственниками.
— Разве вы не познакомились с ними на свадьбе?
— Нет. Мы не организовывали торжество. Просто расписались, и все.
— Вы не хотели красивую свадьбу?
— Хотела.
— Тогда в чем дело?
— Егор сказал, что не хочет собирать гостей. Ему было неудобно перед моей семьей. Ведь за все платил бы мой отец. У Егора не было таких денег.
— Этот поступок вас удивил? — полковник продолжал крутить сигареты в кармане.
— Я бы сказала, покорил. Это было так честно и искренне. И я пошла ему навстречу. Я привыкла, что мужчин всегда больше интересовали мои деньги, а не я. А Егор оказался другим. Честным.
— Че-е-е-естным, — повторил Виноградов, растягивая слово.
— Да! Честным!
— Ольга, сколько вы были знакомы до свадьбы? Напомните мне.
— Полгода.
— Полгода — небольшой срок.
— Да, небольшой. Но я полюбила его и сразу поняла, что это мой человек.
— А как вы познакомились?
— Он работал в банке моего отца. Охранником, — выдержав паузу, сказала она.
— То есть он знал, что вы дочь банкира?
— Конечно. Мы познакомились случайно, на новогоднем корпоративе. Он пригласил меня потанцевать, — Ольга прикрыла глаза. — В следующий раз мы встретились через неделю. Егор предложил выпить кофе после работы. Я согласилась. В нем было такое очарование, что я влюбилась, как шестнадцатилетняя девчонка. Но, самое главное, он показался мне искренним и честным. Да, он был простым парнем, без особого образования и выдающейся карьеры, но я увидела в нем человека. Все остальное было для меня не важно.
— Вы никогда не думали, что он мог вас обманывать? Что на самом деле он не тот, за кого себя выдает?
— Это глупо, — она растерянно посмотрела на Виноградова. — Зачем ему тогда нужно было врать?
— Вот и я думаю о том же. Зачем?
Она наклонила голову и внимательно посмотрела на полковника. Молчание длилось несколько секунд, но оно было утомительным. В воздухе чувствовалось напряжение.
— Вам не кажется, что вы переходите черту?
— Нет, — спокойно ответил полковник.
— Вы считаете, что он заранее продумал план знакомства со мной. То есть он все это подстроил. Никаких чувств у него ко мне не было, лишь холодный расчет. Так?
— Почти. Я понимаю, что вам неприятно это слышать. Правда часто неприятна. Очень. Для одних она спасение, для других — виселица. Простите меня, но сейчас я обязан говорить правду.
— Я вам не верю!
Полковник ничего не ответил и отошел в сторону. Его брови были нахмурены, а тубы сильно окаты. Каждая мышца лица была напряжена.
— Вы не ответили на мой вопрос о драгоценностях. Чье это было решение?
— Егора. Он попросил взять их с собой, чтобы показать матери и сестре. Сказал, что они никогда не видели такой красоты. Я же уже говорила вам!
— Как вы на это отреагировали?
— Спокойно, — она слегка пожала плечами. Мне понравилась эта идея. Я решила, что подарю им то, что они захотят.
— Это очень благородно с вашей стороны. Еще раз повторите, во сколько вы оцениваете украденное?
— Точно не могу сказать, но думаю, что около пятидесяти тысяч долларов.
Кот громко присвистнул.
— За пятьдесят штук можно и убить, — усмехнулся Николай.
— А вы смогли бы? — резко спросил Виноградов, не сводя с Шарапова глаз.
— Я тут при чем?!
— Пока ни при чем. Я просто задал вам вопрос. Так смогли бы?
— Конечно, нет. Из-за денег марать руки?
— А из-за женщины? Любимой женщины?
Улыбка мгновенно исчезла с его лица.
— Вы хотите познакомиться со мной поближе?
— Нет. Я и так все про вас знаю, — Виноградов сделал шаг ему навстречу. — Так смогли бы?
— Я не буду играть в ваши игры, — Шарапов посмотрел на часы. — У вас осталось не слишком много времени, может, вы потратите его с пользой?
— Именно этим я сейчас и занимаюсь, — Виноградов смерил его взглядом и вернулся на свое место. — Ольга, насколько мне известно с ваших слов, у Егора не было проблем со здоровьем.
— В последнее время он жаловался на боли в области сердца.
— Он вызывал скорую? Или обращался к врачу?
— Нет. Я предлагала, но он сказал, что все само пройдет. Нужно было не слушать его! — она провела ладонью по лицу.
— Это бы все равно ему не помогло, — тихо сказал полковник. — Но сегодня в поезде он жаловался не на боли в сердце?
— Он сказал, что у него болит живот. Поэтому и не пошел обедать со мной.
— Что он еще сказал?
— Сказал, чтобы я не спешила, а он постарается уснуть. Я и не спешила, не хотела его беспокоить.
— Вас не было в купе сорок минут.
— Да.
— Что вы увидели, когда вернулись?
— Увидела, что Егор лежит на своей полке. Я сначала подумала, что он спит, и села у окна.
— Через какое время вы заметили, что он не подает признаков жизни?
— Минут через пятнадцать. Меня что-то смутило, и я подошла к нему, начала будить… Ну а дальше вы все сами знаете.
— Я напоминаю вам, мои друзья, что на теле у Егора не обнаружено следов насилия. В этом была главная ошибка столь гениального плана! Я повторю — гениального! Потому что, когда узнаете развязку, вы будете аплодировать стоя, как на лучшем спектакле. Но нужно немного подождать. Я только начал гримировать актеров. Уже совсем скоро они выйдут на сцену и поразят вас своей безупречной игрой. Почти безупречной.
— Я как будто оказался в театре, — Кот в предвкушении потер руки.
Виноградов едва заметно улыбнулся.
— Подождите, — Ольга встала. — Вы не можете так говорить! Почему вы сейчас при всех унижаете моего покойного мужа? Что вы вообще хотите?
— Я хочу правды. Я хочу, чтобы виновные понесли наказание, и не более того.
— Он умер своей смертью!
— Нет.
— Тогда где ваши улики? Где доказательства?
— Уважаемый Архип Георгиевич, — полковник обратился к пожилому мужчине. — Расскажите нам, что вы знаете.
Архип Георгиевич растерялся от внимания к своей скромной персоне, но быстро взял себя в руки. Откашлявшись, он начал говорить:
— Я слышал стук двери вашего купе, — он посмотрел на Ольгу. — Слышал, как вы вышли. Но после этого дверь открывалась еще несколько раз.
— Сколько именно? — уточнил Виноградов.
— Я насчитал пять. Первый раз это была Ольга. Я узнал ее по звуку каблуков.
— Вы чрезвычайно внимательны, — улыбнулся полковник. — Я поясню. Архип Георгиевич слышал, как Ольга выходила из купе. Минут через десять-пятнадцать дверь снова хлопнула, а спустя еще десять минут кто-то вышел из купе.
— Я насчитал только три, — ухмыльнулся Николай.
— Не
