Всё дело в том, что лекарь, по своей редкости, следует сразу за артефактором. И если Инга была лекарем, то кем были её родители — остаётся только гадать. В школе бастардов, а это была школа бастардов, не принято было спрашивать о родословной, считалось дурным тоном. Бастарды и полукровки не считались чем-то позорным, просто не упоминали о своих родственниках, чтобы не плодить лишние слухи. Но бастард —лекарь? О таком я ещё не слышал.
— А ты? — я решил проучить слишком болтливого друга.
— Простолюдин, — развёл он руками.
И мы рассмеялись. Было понятно, что он такой же бастард, как и все в этой школе. Но выкрутился он, конечно, красиво.
— Осталось узнать про тебя, — вернул он мне той же монетой. — Как ты очутился здесь, если ты ничего не помнишь?
— С помощью фонда некой Морозовой, — не скрывая, ответил я. — У меня крутые знания по химии.
Ответом мне было два недоверчивых взгляда. Они, видимо, не поверили. И каково же было их удивление, когда буквально на следующий день в школу начали прибывать первые дети, отобранные фондом.
****
— Я всё узнал, — с важным видом прознёс Том, усаживаясь за обеденный стол и внимательно посмотрел на нас.
— И что же ты узнал? — я решил подыграть ему.
— Из вас делают отдельный класс.
— Логично, — ответил я.
Куда ещё деть 25 неодарённых? Не подселять же их в уже сформированные классы. Там совсем другая программа обучения.
— Но это ещё не всё, — официальная причина создания фонда — интеграция талантливой молодёжи и создание благоприятных условий для обучения и развития — процитировал он какую-то брошюру.
— Не официальная же... — подавшись вперёд шёпотом произнёс он.
— Что? — также шёпотом спросила Инга.
— На них будут ставить опыты, мухаха! — заржал он как конь.
— Дурень, — разозлилась Инга.
— А ещё про вас будут снимать документалку, типа реалити шоу.
А вот это уже интересно, то, что создание этого класса полная чушь, было понятно сразу. Жизнь и цели слишком разные у одарённых и простолюдинов. У меня возникло параноидальное чувство, что всё это делается из-за меня. Сначала засунуть в специальный класс, а потом засветить на всю Империю. Зачем? Чтобы те, кто не убил меня в первый раз, пришли и добили? Ловить на живца, где на роль живца определили меня? Скорее наоборот, мои новые «защитники» сообщают тем, кто хотел меня убить: «Он теперь под нашей защитой» . «Ну что ж, раз они хотят меня засветить на всю Империю, я не против, но сделаю это по-своему» , — решил я
****
Княгиня Анна Морозова и её дочь Юлия прогуливались по осеннему саду.
— Мам, я слышала, что ситуация с рудниками благополучно разрешилась? — спросила княгиню её дочь.
— Да, император обещал помочь, — кивнула Анна, думая о своём.
— Император очень великодушен! — воскликнула Юлия.
«Чёрт бы побрал старого интригана», — подумала Анна, — «развели меня, как пастушку на драник.»
И хотя от неё ничего не зависело, она не могла признаваться самой себе в собственном бессилии.
— Юлия, ты слышала, что наследник попросил наш род оказать ему услугу? — наконец решив, как ей следует поступить, спросила Анна.
— Да, кое-что слышала, — осторожно ответила дочь. Она действительно поинтересовалась, чем им пришлось отплатить за помощь, но поняла, что это было что-то незначительное, и сразу же выкинула это из головы.
— Дочь, нельзя так легкомысленно относиться к просьбам Императора, хоть они и незначительны, — нравоучительно сказала Анна.
— Прости, мама, просто я так была рада, что наши проблемы наконец-то разрешились, что не уделила этому должного внимания, — опустив голову, произнесла Юлия.
— Понимаешь, просьба Императора действительно несложна, но мне потребуется твоя помощь, — приняв окончательное решение, сказала княгиня.
Кратко пересказав просьбу наследника, Анна дополнила:
— Проблема в том, что наследник хочет сделать реалити шоу с участием детей, и мне, как главе рода, неудобно будет мелькать в телевизоре. Во-первых, это вызовет ненужные слухи, а во-вторых, многие могут это связать с решением наших проблем, а это уже нежелательно для императорского рода.
— Да, мама, понимаю, — серьезно ответила Юлия. Это был первый раз, когда ей доверили работу для рода, и она не подведёт, — я всё сделаю в лучшем виде.
— Я не сомневаюсь, дочка, — грустно улыбнулась Анна, — иди, а я пока подумаю, как нам лучше всего это обставить.
«Род важнее», — думала Анна, глядя вслед уходящей дочки, — «её не тронут, а вот род может попасть под удар. Ещё бы раньше других вычислить Истинного».
****
Ну вот и настал мой первый день учебы в этом мире. Нас всех построили на плацу перед школой. Первым выступил администратор школы, Олле Нуллонен. В своей речи он посетовал, что телесные наказания в Империи отменены, но даже без них есть много разных и изощрённых методов воспитания. Он также пожелал нам успехов в новом учебном году.
— Не обращай внимания, — шепнула мне Инга, стоявшая рядом со мной, — это он так каждый год
