ноги, чтобы не пнуть его.
— Я с Ли в зале Водолея, — это единственное, что я могу придумать, и я быстро добавляю: — Так что, зал Льва — это тоже красивый особняк?
— Ну, он не так потрясающ, как Пемберли, но шокирующе красив. — Она улыбается мне, и я не могу не радоваться, что у неё между передними зубами застрял кусочек салата, потому что, конечно же, она знает, что такое Пемберли — она идеальна. Затем её улыбка охватывает весь стол. — Пожалуйста, скажите, что я не единственная, чьи родители не подготовили меня ко всему этому.
Руби пожимает плечами. — Мои просто сказали «кацу».
— О, подождите, я думаю, я знаю, что это значит. «Победа»? — Сэм смотрит через Лили на Руби, которая дарит ей маленькую улыбку и кивает.
— Победа чего? — спрашиваю я.
— Я не хочу быть стервой, но я действительно рада, что твоих родителей тоже не подготовили, — говорит Лили мне с ещё одной красивой улыбкой.
Я чувствую, как моё лицо начинает гореть. Нет протокола, как рассказать новым друзьям, что у меня нет родителей, потому что они мертвы. Прошло пять лет с тех пор, как произошла авария, но это не становится легче. К счастью, Сэм спасает меня.
— Мои родители признали, что рассказали мне слишком много, но только потому, что я их об этом постоянно допрашивала. — Она наклоняется и понижает голос, чтобы мы все наклонились вперёд и практически затаили дыхание, чтобы её услышать. — Я знала, насколько всё это шикарно. Моя мама сказала, что это потому, что это место такое старое, и также Лунный Совет считает, что, если они окружат нас всем этим элегантным убранством, мы будем вести себя лучше. — Она быстро пьёт свою воду. — Но они действительно рассказали мне кое-что о Испытаниях.
— Испытаниях? — пискнула я. Ли никогда не говорил, что нас ждут испытания!
— Не волнуйся. — Сэм похлопывает меня по руке. — Испытания как тесты, а не как доказательства перед судьями.
— Мой отец сказал мне только вернуться таким же, как он. «Победителем», — говорит Ли.
Я смотрю на Ли, как на инопланетянина.
Руби говорит: — Мои сказали, что это соревнование, которое длится всё лето.
— Да, — говорит Сэм. — Значит, есть три испытания — по одному в месяц. Они сложные и опасные, но важные, потому что помогают нам учиться контролировать свои силы.
— И потому, что в конце лета будет победитель, — говорит Руби.
— Мои родители сказали, что ожидают от нас — Люка и меня — работать в команде и делать всё хорошо, — Лили фыркает, что звучит изящно. Как можно изящно фыркнуть? — Но это не так. Мне восемнадцать. И Люку тоже. Я больше ему не нянька. Я не собираюсь работать с этим придурком. Я буду соревноваться против него.
Я наблюдаю, как выражение лица Лили становится жёстким. Она действительно не любит своего брата. И я её не виню. Мне внезапно приходит мысль, и я спрашиваю: — Есть ли приз?
— Уважение, — говорит Руби.
— Мой отец сказал, что победитель получает приз, но сколько бы я ни докучала ему, он не сказал мне, что это за приз, — говорит Сэм.
— Победитель Испытаний привлекает внимание Лунного Совета. Они лично интересуются учеником и его будущим. — Голос Ли приобретает ту новую грань, которую я называю его тоном «должен преуспеть во всём». Ли весёлый и смешной, любит поэзию, и я даже подозреваю, что ему нравится моя одержимость лордами и дамами и прочими подобными вещами. Но за последние два года Ли стал сильно стремиться к успеху. Во всём. Это неплохо, но это определённо новая черта Ли.
— Когда начинаются Испытания, и как я… — Меня прерывает мигание света в столовой. Из громкоговорителя раздаётся скрипучий голос декана Роттингема.
— Ужин завершён. Все студенты должны вернуться в свои залы. Ваш багаж был доставлен. У вас есть час, чтобы устроиться перед отбоем. Завтра завтрак в семь часов утра, лекции и упражнения начинаются в восемь. Снова, добро пожаловать на Лунный остров и начало вашего будущего.
Глава 8. Рен
Когда Ли пожелал мне спокойной ночи и ушел к себе в комнату, я распаковала свои вещи и приняла ванну. Я надела свою любимую пижаму (свободную футболку с изображением толстого картофеля и толстого французского бульдога с равенством между ними) и свернулась калачиком под толстым пуховым одеялом, закрыла глаза и попыталась заснуть. Кровать была мягкой. Простыни пахли лавандой. Подушки были набиты пухом и идеальны. Декан сказал, что завтрак в 7:00, а до этого осталось — я взглянула на будильник на тумбочке — меньше семи часов.
Я зевнула, снова крепко зажмурилась и перевернулась на бок, лицом к большому окну. Серебряный свет почти полной луны рисовал тени на моих закрытых веках. Не могу поверить, что я здесь. Я на Лунном острове, учусь в Академии Луны. Я Мунстарк!
Ну, я была Мунстарк. Однажды.
Что это значит? Случится ли это снова? Я действительно почувствовала прикосновение магии, когда пересекла странный барьер, скрывающий Лунный остров, и до прошлой ночи никогда не ощущала даже маленькую искру магии. Но означает ли это, что я действительно разовью магические способности? Это кажется невероятным, просто возмутительным. Всю свою жизнь я знала, знала, что я Мундэйн в мире, где на самом деле есть Магики, и мне это устраивало. Больше чем устраивало. Я спланировала свою жизнь. Я была довольна — даже счастлива.
Но кто я теперь? Я рада, что нахожусь здесь с Ли и Сэм, но не могу сказать, что довольна. Слишком много неизвестного. Какая у меня магия? Я определенно была Мунстарк прошлой ночью. Ли имеет фотографию, которая это доказывает. Но что, если моя магия просто исчезнет? Воспоминание о той потрясающей силе, которую я ощущала в тот краткий, яркий миг, вызывает приятную дрожь по телу, и я позволяю своим глазам немного приоткрыться. Достаточно, чтобы увидеть тонкую полоску лунного света, прорвавшуюся через щель между тяжелыми шторами, которые я, как мне казалось, закрыла.
Я снова вздрагиваю.
Я плотно закрываю веки. Засыпай. Засыпай. Засыпай. Я пытаюсь считать овец, но они превращаются в шерстяных Грейс Келли, что только заставляет меня скучать по дому.
