замотал головой. — Я не убивал! Это не я был. Это была крылатая тварь. Она напала на нас, я отстреливался, а потом…
— Да-да-да, — девочка загадочно улыбнулась. — Всё было именно так. Только, дядя Кузьма, кто тебе поверит? Никто. И какой тогда смысл во всей этой истории?
— Да, верно… Никакого. Поэтому мне надо уехать.
— Согласна. Только это не так-то просто сделать.
— Почему?
— А ты сколько раз уже пытался?
— Три раза. Можно ещё попробовать. У меня машина…
— Ну попробуй. Только город тебя не отпустит. Вот так вот.
— Почему не отпустит? Какого хрена?
— Не ругайся, здесь же дети, не видишь, что ли? Откуда мне знать, почему? Это к тебе вопрос.
— Ко мне?
— Ну не ко мне же. Откуда мне знать, почему с тобой происходят те или иные вещи? Кто может ответить на этот вопрос, кроме тебя самого? Определённо, здесь тебя что-то держит. Если поедешь на машине, она сломается, пойдёшь пешком — заблудишься и вернёшься назад. Именно так это и работает.
— Что работает?
— Неважно. Ты, дядя Кузьма, можешь считать себя самым умным и попытаться снова, но зачем тратить столько времени, чтобы убедиться в том, что и так знаешь? Глупо.
— И что делать? Мне же надо как-то уехать.
Девочка пожала плечами:
— Поищи другой путь.
— Какой другой? Хватит говорить загадками. Моя жизнь на кону! — странный диалог одновременно и пугал, и злил.
— Дядя Кузьма, не волнуйся ты так и не кричи, а лучше головой своей подумай, — девочка постучала пальцем себе по лбу. — Иди туда, куда никто не пойдёт, и, может быть, что-то получится.
— Это куда?
Вместо ответа на Кузьму устремился взгляд, полный упрёка. Безымянная девочка как будто говорила что-то очевидное и удивлялась, почему взрослый мужик никак не может этого понять.
— Знаешь, я, пожалуй, пойду, — проговорил Кузьма. — Мне ехать надо.
— Да пожалуйста.
Кузьма с облегчением покинул квартиру и побежал домой за рюкзаком. Когда он снова выглянул из собственного окна, оказалось, что качели на детской площадке не двигались, а когда посмотрел на часы на стене, стрелки стояли уже на без одной минуты двенадцать. Надо было убираться из этого проклятого города. Кузьме казалось, что он начинает сходить с ума и, если не уедет, безумие поглотит его.
«Пойти туда, куда никто не пойдёт… — повторял он про себя, выезжая со двора на «Буханке» убитого сослуживца. — А куда никто не пойдёт? В тайгу? Или на север?» Казалось, девочка имела в виду что-то очень простое, элементарное, о чём Кузьма должен был сразу догадаться, но почему-то не получалось.
И лишь когда вдоль дороги потянулась знакомая бетонная ограда, его осенило. А ведь никто из местных даже под страхом расстрела не пойдёт в заброшенную воинскую часть.
«Буханка» остановилась возле КПП. Кузьма смотрел на две облезлые зелёные створки, и постепенно укоренялось понимание, что другого пути нет и не будет. Незыблемость данного умозаключения толкала его в ворота, и он ничего с этим поделать не мог. Он прекрасно знал, что оттуда ещё никто не возвращался, но ведь ему и не надо было. Обратного пути нет.
Кузьма нехотя вылез из машины. Взвалил на спину увесистый рюкзак, в руки взял «Сайгу» и уверенной поступью смертника зашагал к воротам.
Глава 7
Грязно-серые кирпичные стены построек, обезображенный травянистой порослью асфальт, украшенные ржавчиной ангары — это всё, что Кузьма увидел в воинской части, куда он так стремительно зашёл, отбросив груз сомнений. Здесь не было ничего необычного, ничего загадочного, ничего жуткого, кроме набившего оскомину запустения.
Вспомнив россказни Андрюхи про некие секретные подвалы, где якобы прячутся то ли спецслужбы, то ли пришельцы, Кузьма решил осмотреть здания. Он не понимал, зачем ему сюда понадобилось и что здесь можно найти. Никакой угрозы собственной жизни он также пока не наблюдал. Однако слова малиновой девочки сложно было интерпретировать иначе.
Медленно, прислушиваясь к каждому звуку, Кузьма двинулся к ближайшему зданию — одной из безликих кирпичных коробок с пустыми оконными проёмами. Он обошёл строение и залез внутрь через открытую дверь. Обшарил всё: и первый этаж, и второй, и даже цокольное помещение, где фонариком осветил каждый угол, но нашёл только двухъярусные железные кровати, гниющую деревянную мебель и разбросанный повсюду мусор.
Но когда Кузьма подошёл ко второй постройке, услышал шорох, доносящийся изнутри. Там кто-то был. Сердце ёкнуло.
— Эй, кто там? — Кузьма направил ствол «Сайги» на ближайшее окно. — Выходи! А то пристрелю.
Никто не ответил. Вероятно, крыса пробежала или ещё какой зверёк. В отсутствие людей здесь много всяческой живности могло завестись, но вряд ли она представляла какую-то угрозу.
— Если не выйдешь, я зайду сам, — предупредил Кузьма на случай, если внутри всё же прятались люди, и боком, не прекращая целиться в окно, двинулся к двери, как вдруг из здания донёсся голос.
— Не стреляй, братан! Я ничего плохого не сделал.
Голос был молодой, сипловатый. Показался знакомым.
— Кто такой? Выходи!
— Меня Антон зовут, кликуха Вымпел.
— Вымпел? Ты там чего, прячешься, что ли?
— Ну да. А ты меня убить пришёл?
— Зачем мне тебя убивать?
— Ты из дружины?
— Уже нет.
— Что значит, уже?
— Я там больше не служу.
— А что тогда здесь делаешь?
— Зашёл посмотреть, что это за место такое. А ты?
— Пиздиш! Тебя послали меня убить.
— Да на фига ты мне сдался?
— Вы всех наших перебили, я один остался. Вы теперь за мной охотитесь.
— Я за тобой не охочусь. Я знаю, что тебя обвиняют в убийстве. Меня — тоже. Я одного из своих грохнул, теперь из города бегу.
Кузьма надеялся, что, рассказав это, он сможет выманить бандита из укрытия. Вымпел, скорее всего, имел при себе оружие, и заходить внутрь было опасно.
— На хрен ты своего грохнул? — спросил Вымпел.
— Не специально. Поссорились, случайно выстрелил. Я не хотел это делать. Только меня всё равно теперь расстреляют, поэтому приходится бежать.
— Потому что вы — мудачьё. Без всякого следствия людей гасите. Вам по хуй, кто виноват, а кто нет.
— Да знаю, знаю я. Так ты выйдешь, Антон? Или мы так и будет через стенку разговаривать? Не стану я тебя убивать.
— Ты один?
— Один я. А ты?
— И я один.
— Тогда выходи.
Встретить здесь Вымпела Кузьма никак не ожидал и не понимал, как решать возникшую проблему. Этот парень считает Кузьму представителем народной дружины, одним из тех, кто расправился с его бандой и теперь явился за ним. Он как минимум будет защищаться, а то и отомстить захочет.
— Слыш, братан! — крикнул Вымпел. — Я
