успокоиться. Нападая на след преступника, я всегда приходила в неописуемый восторг. Наверное, как Алекс, несущийся за лисой. Ведь это почти победа! Финишная прямая, на которой надо немного поднажать, выпуская последние сохраненные ресурсы, и всё! Конец игре.
Вернувшись из кухни с полупустой кружкой в левой руке, я остановилась в проеме двери, опершись о косяк правым плечом. Спросила:
— Какой твой положительный ответ?
— Вполне может быть. И то, и другое.
— А какие-нибудь вещи необычные тебя тогда не насторожили?
— Нет вроде. Кроме того, что напали без предупреждения.
— А человека или кого постороннего не видел? — продолжала я допрос.
— Не-а.
— Сдается мне, надо бы нам туда вернуться и осмотреться, — я, наконец, подошла к тому, для чего спрашивала. — Ты точное место помнишь?
— Найду. Там их и моя кровь. А такой запах долго не выветривается. Собираемся?
Алекс решительно поднялся с дивана и потянулся к своим джинсам, валявшимся скомканной кучкой под стулом. Хорошо, хоть футболку удосужился на спинку кинуть, когда в спешке раздевался, а то сейчас пришлось бы надевать мятую. Гладить времени уже не было. Я закусила удила и тоже, скинув халатик, натягивала голубые шорты с белой футболкой. Как солдаты на плац, мы выскочили из квартиры за каких-то пять минут.
Усевшись в машину, Алекс озабоченно произнес:
— Все-таки зря мы никому не позвонили. А вдруг вор реально там прячется. И он опасен, как любой загнанный в угол зверь. Не думаешь, что он к тому же сбрендивший охотник? А это совсем не пустяк, когда нас всего двое.
— Он охотник, — ответила я, выруливая со двора. — Без сомнений. Я видела, как он двигается, как всё время настороже. Ни разу, пока был рядом с Верглигором, не расслабился. Но он один. Пока один, — вспомнила про предполагаемую армию, но ничего Алексу не сказала. Ведь возможно я не права. — Мы только на разведку, а уж по результатам Стефана вызовем. Пусть дальше сам с городскими работает.
— Хорошо, — кивнул Алекс.
И мы помчались за город, поставив навигатору задачу довести нас до поворота с трассы в лес. Оставив машину на дороге, спустились с насыпи и пошли по невысокой траве, перемежаемой серо-зеленым мхом. В кроссовках было удобно, так что дискомфорта от смены налаженной городской жизни на натуральную природную я не испытывала, шустро двигаясь вслед и отставая всего на несколько шагов от Алекса. Он постоянно принюхивался и задавал темп, сворачивая между деревьями и обходя кусты.
Однако, не полагаясь на волчий нюх, который может подвести из-за охотничьей присыпки, я прихватила и втайне от Алекса, чтобы не уязвить его самолюбие, запустила впереди нас свой маячок. Это такой кругленький почти прозрачный шарик размером с глаз. Ну, если быть совсем уж точной, то это и есть глаз вепря, оживленный магией некроманта и умеющий летать. Страшно дорогая штука, купленная мною по случаю, будучи в бытность детективом.
Переводя на язык современных гаджетов, можно сказать, что это квадрокоптер, камера которого показывает мне, что видит. А мой левый глаз при активации маячка им управляет. Не очень, конечно, удобно, когда перед обеими гляделками разные картинки, но когда привыкнешь, оно того стоит.
Вот и сейчас чуть успела остановить от непродуманного шага Алекса, все-таки потерявшего след и закрутившего головой вокруг в попытке поймать ветер, приносящий запахи.
— Стой! Замри! — крикнула я, когда любимый чуть не вляпался, свернув направо, где блеснула тонкая проволока от растяжки. Понятно, что оборотню от взрыва почти ничего не будет, а мне-то может осколком прилететь, несмотря на то, что перед поездкой мы основательно заправились бальзамчиком. — Вообще не двигайся, — прошипев, остановилась сама и, когда он повернул ко мне голову, ткнула пальцем в сторону гранаты, замаскированной во мху.
— Ого. А ворюга-то основательно подготовился, — Алекс наклонился и осторожно ухватил гранату, прижимая к ней чеку. Провел пальцем по проволоке, проверяя, нет ли на другом конце аналогичного подарочка, и облегченно выдохнул, отсоединяя растяжку. Выпрямился, повернулся ко мне и хотел спросить. — А как ты уз…
— Вот так и стой, — перебил его хрипловатый мужской голос. — Шевельнешься, получишь пулю в затылок. И ты тоже не двигайся, — дуло ружья, высунувшегося из-за дерева метрах в пяти за спиной Алекса, мотнулось в мою сторону.
— Дяденька, вы чего нас пугаете? — пискнула я, включая дурочку с переулочка. — Мы же заблудились и не знаем, как из леса выбраться. А тут вы ещё со своими угрозами, — выдвинула самую простую версию нашего появления вдали от ближайшего жилья. — Ой, Алекс, я сейчас описаюсь.
Сжала ноги вместе как можно сильнее, изображая, что держусь из последних сил и реально напружу, если дяденька нас не отпустит. А сама глазом вепря, велев маячку залететь за дерево сбоку, рассматривала незнакомца. Им оказался среднерослый, худой, с выступающими скулами (они оказались настоящими), стриженный по-армейски коротко брюнет в камуфляже с нарезным одноствольным ружьем, направленным теперь в Алекса.
«Не успел сбежать, — подумала я. — Как раз собирался, похоже, — обратила внимание на прицепленные к ремню ножны с длинным кортиком и тяжелый рюкзак за спиной. — Наверняка, обе половинки скрижали там».
— Хорошая попытка, мадам, — произнес незнакомец. — И если б не этот болван, я бы даже поверил, что вы заблудились. Только вот какая штука, — хрюкнул, усмехаясь. — Он сказал «ворюга». Значит, вы не грибы ищете, а меня. Посему будем прощаться, — вышел из-за дерева, становясь на одну линию с нами, чтобы Алекс не смог отпрыгнуть, не подставив под пулю меня, и прицелился.
Задумка была хороша. Двух зайцев одним выстрелом — старый проверенный у охотников приём, практически никогда не дающий сбоев. Понятно, что Алекс до последнего будет меня прикрывать. Следовательно, его сто процентов убьют. Меня — плюс минус. Если пуля пройдет сквозь тело, то точно заденет. Не убьет, так ранит. А там и добить недолго. То есть шансов уйти живыми у нас почти нет.
— Он прямо за мной? — шевельнул одними губами Алекс, но я отлично услышала и кивнула головой. — А пули у тебя хоть серебряные? — попытался отвлечь охотника, чтобы выиграть время. — Меня простыми не убьешь.
Я увидела прощальный взгляд любимого и поняла, что он задумал — конечно, ценой своей жизни спасти меня. Но мне этого не надо!
Я хочу жить только с ним, моим истинным!
