И вот я смотрю как эмоциональные качели девочки стремительно набирают высоту, круто выходя из амплитуды противоположного полюса. Развлекаюсь? Ну, как сказать. Скорее это собеседование об устройстве на работу, только проходящее по очень особенным правилам. Теперь надо подождать несколько секунд, требующихся зеленокожей и красноволосой чтобы окончательно понять, что напротив неё сидит не отмороженный кид, а вполне договороспособный, хоть и очень странный разумный, который ей нужен (что бы там она из себя не строила) позарез. И… запустить противоход.
— Конечно, если ты мне расскажешь, в чем заключаются твои странности, дочь гоблина.
Пояснять до конца мою позицию «мол, а как иначе мы будем уживаться?», я просто не успел. Всхлипнув и дёрнув ногой, Стелла Заграхорн самым банальным образом потеряла сознание, обмякнув в кресле.
Волди укоризненно на меня посмотрел. Я пожал плечами:
— Только не делай вид, что ты, волосатый, не знаешь о детях гоблинов!
На любом нормальном континенте, отличном от Северной Валты, разумные жахаются друг с другом по велению сердца, из-за чего их расовую принадлежность бывает очень трудно разобрать. Полукровки, квартероны, смески — для Кендры это норма. Разумный может вообще иметь в своих жилах кровь всех известных рас и ему (кроме местных расистов и совсем уж упоротых ценителей чистоты вида) никто и слова не скажет. В этом правиле лишь одно исключение — только чистокровная гоблинша может родить от чистокровного гоблина нормального ребенка. Если невысокий жилистый зеленокожий обрюхатит женщину любой другой расы (или их смеси), то его потомок в обязательном порядке будет страдать тяжелыми психическими расстройствами. Потомки этих психов — тоже. Исключений нет. Пенисы гоблинов существуют только для их очаровательных и чистокровных женщин. По большей частью это и является причиной, почему мелкие, хитрые и невысокие гуманоиды по прежнему живут кочевым родоплеменным строем.
Две верхних позиции в моем листе смертных врагов занимают Аврора и Саломея Аддамсы, дочь и жена известного пирата и ученого Станислава Аддамса. И если доченька, прозванная Суматохой, просто неадекватное существо с чудовищной магической мощью и странными способностями, то её мамуля, воплощенная разрушительная стихия по прозвищу «Смешливая Пикси», самая одиозная и жестокая пиратка известной истории. Учитывая, что обе эти женщины являются массовыми убийцами, то моё предубеждение против детей гоблинов имеет под собой обоснование размером с Эверест.
Но мне нужен транспорт. Да и товарищ надежный не помешал бы. А кто может быть надежнее, чем слабенькая полукровка на дирижабле посреди континента пусть не отпетых, но всё-таки расистов?
Придя в себя и обнаружив, что некий серокожий упырь грязно воспользовался доступом к беззащитному девичьему телу, замотав оное в тоненькое драное одеяльце с витками веревки поверх, Стелла продемонстрировала нам с Волди недюжинное знание нецензурных выражений. Когда у неё кончились слова на октаре, девушка, не делая ни малейшей паузы, перешла на дросик, изрядно тем самым меня радуя. Пришлось подождать минут пятнадцать перед тем, как красноголовка заподозрила что-то неладное, разразившись матерным вопросом:
— Какого;*;:%:* хЁ№ ты меня замотал, собака двуногая, бешеная?!
— Потому что не знал, что от тебя ждать. Пой, птенчик. Чем скорее споешь, тем быстрее расправишь крылышки. В чем твои заскоки?
Я, еще живя в Незервилле с двумя девочками-подростками понял, что пытаться воззвать к здравому смыслу у кипящих силой юности организмов дело довольно безблагодатное. Пусть даже Элли ничем не кипела, будучи вполне себе рассудительной девочкой-призраком, но зато полностью и во всем поддерживала вполне живую Эльму, которая и рада была стараться за обеих в плане наведения суеты. Приходилось идти на уловки, ибо юности не свойственно понимание хрупкости жизни. Воспитывать приходилось через лишение сладостей, ну а в самых крайних случаях преступницы и хулиганки лишались доступа к холодному и огнестрельному оружию. Вот это для Эльмы было крайне серьезно — девочка сразу понимала, что лишена статуса взрослого человека, а значит вся с ног до головы серьезно виноватая.
В данном случае, всю воспитательную работу проделали веревки и одеяло, под которым этой полунагой девчонке быстро стало жарко, душно и противно, что помогло вскоре наладить нам продуктивный диалог. Я ей рассказал удачно зарекомендовавшую себя историю беженца с Эласты, которому слегка повезло с наймом, а полугоблинша в ответ, помявшись ради приличия, рассказала свою.
Это было похоже на романтичную сказку.
Гоблинских племен на Северной Валте было мало. Слабые и не имеющие завязок в городах, гонимые местными орками, они кочевали по болотистым пустым землям дикой местности, не дичая только за счет того, что периодически ловили различных путешественников и авантюристов, узнавая у них новости внешнего мира. Грустное и печальное бытие, изменить которое взялся некий Заккери Заграхорн, молодой и очень амбициозный гоблин, ушедший в добровольное изгнание.
Идеей-фикс будущего отца красноголовой Стеллы было создание дирижабля. В идеале — достаточно большого, чтобы перевезти сородичей на другой континент за пару-тройку лет, но он был согласен и на маленький кораблик, который бы мог позволить племенам быстро и эффективно обмениваться товарами, инструментами и знаниями. Детали трудового подвига отца Стелла рассказывать отказалась, лишь упомянув, что это колоссальное для гоблина-чистокровки достижение Заккери таки смог получить, в процессе приобретя как связи с теневыми структурами нескольких стран, так и обзавёдшись семьей в виде орчанки Мэйглис.
Хотя было бы правильнее сказать, что сначала его, избитого до полусмерти, подобрала эта самая орчанка, а уж потом, явно набравшись от полученных тумаков ума, Заккери закончил и всё остальное, став попутно очень неплохим механиком. В основном вся деятельность гоблина-изгнанника сводилась к тому, что он либо шёл через леса и болота с рюкзаком полным наркотиков и запрещенных зелий, либо сидел дома у Мейглис, ожидая заказа на очередной поход, попутно почитывая книги по механике. Так или иначе, он заработал и натаскал достаточно, чтобы соорудить «Солнышко», на котором и вернулся триумфально в свое бывшее племя, оставив Мейглис и трехгодовалую Стеллу неподалеку. На всякий случай. А то мало ли как отнесутся сородичи к той, чей народ гоняет их как мышей?
Дальше сказка стала слегка черной — оставленные слишком уж неподалеку жена с ребенком встретили гоблинов из племени, Мейглис этой встречи не пережила, успев лишь спрятать ребенка, а вскоре узнавший о случившемся Заккери нашёл дочку живой и невредимой. После чего он угнал свой же дирижабль… скинув на стойбище топливо, запасами которого «Солнышко» было загружено под завязку. На будущее же запасался, для своих. Надо ли говорить, что обезумевший от ярости гоблин предварительно нашёл слова, что помогли ему собрать всё племя в эпицентре будущего пожара?
Вот такая вот трагичная история, после которой на Северной Валте появилась парочка контрабандистов, не брезгующих никакими заказами. Не очень известных, но крайне востребованных — умеющих раз за разом брать очень горячие вещи из тайников, быстро доставляя их адресатам. Тайники у теневого общества Северной Валты были очень своеобразные — места, где водились ихорники. Плотоядные твари, которых оберегали от немногочисленных свободных Должников, прекрасно работали в качестве охранников закладов, а шестиногий трактор с пулеметом позволял гоблину и его дочке без особых проблем извлекать заказы из схронов.
