Книга Гризли в белых носочках - Дарья Донцова

помещиков Суковых. Упоминание о них есть в документах за разные годы. Эти дворяне владели селами, которым сами давали красивые названия. Одни предки страстно любили птиц, разводили их, поэтому при них появились местечки Лебединое, Голубиное, Перепелкино. Следующие поколения оказались страстными обожателями рыбной ловли. Стоит ли удивляться созданию деревень Судаково, Карпино, Ершово? А Архип Суков решил прославить родных. Он назвал села Татьянино в честь матери, Екатеринино, Еленино, Ольгино – наверное, понятно, что так именовали его дочерей. Остается лишь удивляться и недоумевать, почему в тысяча семьсот первом году барин Николай основал село Суково. Почему он решил прославить свою фамилию? История умалчивает. И вот вам шутка судьбы: сегодня все населенные пункты помещиков – Лебединое, Голубиное, Ершово и так далее – исчезли, а Суково осталось!

Фролов откашлялся.

– Но нас с вами сейчас интересует тысяча девятьсот шестнадцатый год. Последним барином из фамилии Суков стал Афанасий Константинович. Он, мужчина в расцвете сил, владел большим количеством земли и слыл хорошим человеком. Помещик заботился о крестьянах, построил школу, мастерские, в которых мальчиков обучали плотницкому делу, а девочек – шитью. Мужчина не терпел пьянства и площадной ругани. Если какая-то женщина прибегала к нему в слезах с жалобой на мужа, который ее бьет, мощно пьет, работать не хочет, то Афанасий незамедлительно лично шел в избу, где храпел алкоголик, выливал на него пару ведер ледяной воды и после того, как дядька приходил в себя, уводил его в ближайший лесок. Через день пьяница – трезвый, без синяков, тихий, мирный – возвращался домой, просил у родных прощения, начинал работать и больше даже не смотрел на бутылку. Каким образом Афанасий добивался замечательного эффекта? Никто не знал. Пьяница никому не рассказывал о том, что с ним случилось в глухом бору… Хороший человек был Афанасий, но имелся у него грешок. Продолжительность жизни в те годы, о которых мы с вами говорим, была намного меньше, чем сейчас. Поэтому незамужняя крестьянская девушка двадцати лет уже считалась перестаркой. Соседи шептались: «Что-то с ней не так – порченая, скорее всего. Либо больная, либо с кем-то на сеновале баловалась, а парень к ней потом не посватался». Суково было большим селом, но все про соседские делишки знали. И, конечно, народ был в курсе, что барин Афанасий Константинович охоч до женского пола. Вот только ни одна любовница у него надолго не задерживалась. Пара месяцев, и очередная метресса возвращалась домой с богатым приданым. Сластолюбец щедро награждал пассию в отставке, та получала сундуки с постельным бельем, одеяла, подушки, платья, украшения, метры тканей. За обозом с девушкой шагали коровы, лошади, в плетеных клетках сидели куры. Еще ей отрезался кусок земли и строился хороший дом. Даже не всякий купец мог дать своей дочери такое приданое. Если дочь какого-то местного селянина оказывалась брюхата без мужа, то у бедняжки потом было несколько вариантов дальнейшей жизни. Первый – утопиться в речке, чтобы не портить жизнь сестрам, а то приличные парни к ним не посватаются, родители юноше не разрешат, скажут: «Забудь Катьку, у нее старшая сеструха – …… А если одна в семье безобразница, то и другие такие же». Второй – можно уйти в монастырь, тогда селяне сделают вид, что ничего про «левый поворот» девицы не знают. Третий – отец объявлял, что дочь уехала к его родне в далекую деревню, чтобы старикам помочь. Возвращалась красавица через год, фигура у нее была стройная, талия – тонкая. Но соседи-то понимали, что она родила младенца да утопила. Такой тоже замуж идти лишь за вдовца с кучей детей. Общественное мнение резко осуждало любительниц гулянок с парнями, хорошего мужа им не доставалось. А вот монахинь уважали. Да, нагрешили, зато как покаялись! Теперь за родню и соседей с утра до ночи молятся! Но с любовницами Афанасия, на удивление, была другая история. К ним – богатым, с деньгами, вещами, скотиной, землей и хорошим домом – спешили самые завидные женихи. Пара месяцев, проведенная в постели Сукова, не делала красавицу порченой. Гулящей ее не называли, ласково именовали «Афанасьевской», хвалили от всего сердца: «Вон, Настя-то как родителям помогла! Денег заработала, сама словно сыр в масле катается, умница, с богатым приданым». И, что интересно, эти красавицы никогда не беременели. А местный люд не удивлялся, потому что у Афанасия была Бессмертная Матрена. Кто она такая? Не поверите – няня барина. Мужчине на момент начала романа с Елизаветой, бабушкой Мольера, подкатывало к сорока. Какой день рождения отметила Матрена? Это никому не ведомо, но она барина еще в колыбельке качала, а тот няньку считал матерью. Мотя слыла знахаркой, могла вылечить разные болезни, выхаживала тщедушных, золотушных деток. Деревенские старики уверяли, что, когда они родились на свет, Матрена уже была пожилой, живет она вечно. Каким образом женщина обрела бессмертие? Так ясно, что она заключила договор с самим дьяволом!.. Елизавета Федоровна, бабушка Мольера, была из «Афанасьевских», и ее барин любил больше всех. С Лизой помещик забыл про всех остальных. В тысяча девятьсот восемнадцатом году, когда девушке стукнуло девятнадцать, Суков перебрался жить к своей последней любовнице, переехал в ее дом. По какой причине он принял такое решение? В деревне на тот момент осталось не так много людей. Первая мировая война закончилась в ноябре тысяча девятьсот восемнадцатого года. Почти всех молодых мужчин из Суково забрали на фронт, а те, кто остался, постарались удрать кто куда вместе со своими семьями, потому что с тысяча девятьсот шестнадцатого по двадцать первый год существовала продразверстка. Что это такое? Армии требовались люди, лошади и продукты. Где взять необходимое? У крестьян! Приезжали в село военные и попросту все отбирали. После того, как Февральская революция уничтожила царскую власть, продразверстка никуда не делась. Война продолжалась, армии по-прежнему требовались люди, лошади и продукты. Пришел тысяча девятьсот семнадцатый. Большевики свергли царя, но крестьяне лишь туже затянули пояса. Теперь к ним прикатывали комиссары и забирали все, на что их взгляд падал. Ура! Подписали мир! Но ничего не изменилось. В городах царил голод, нужны были продукты. И появились в селе люди в кожаных куртках, стали уносить даже у бедняков последнее. Тысяча девятьсот двадцать первый год. Наконец-то отменили продразверстку. В Советской России была разработана новая экономическая политика – НЭП. Но не стоит ликовать, потому что появился продналог, родной брат продразверстки. Крестьян все грабили и грабили. Понятно, почему сельские жители стали массово бежать со своими семьями в города, хвататься там за любую самую грязную, тяжелую работу. Да,