— Почему тебя это волнует?
— Потому что я переживаю за тебя, — сказал я. Это всегда было правдой, но сейчас звучало иначе.
Эмми лишь усмехнулась. Я решил попробовать по-другому.
— Ну же, Эмми. Ты должна рассказать кому-то, и даже если я скажу Гасу, ты думаешь, он поверит, что ты доверилась мне? Ты меня не выносишь. — Я старался не показывать виду, что последняя часть задела меня. — Ты можешь рассказать мне, Эмми.
Эмми глубоко вздохнула, прежде чем заговорила:
— Я… Я получила травму. Меня сбросила лошадь, — сказала она. Её голос дрожал, и полилось больше слёз. — Меня сбросила лошадь, прямо в забор… — Теперь она начала говорить быстрее. Как будто слова обжигали её. — Я потеряла сознание и проснулась с кровью в глазах. Я ударилась прямо головой и не знала, что произошло. Я скакала на другой лошади. Просто выполняла упражнения… Я была так далеко сброшена и так сильно ударилась о забор. Я должна была пострадать сильнее…
Ее дыхание участилось.
Это было опасно.
— Мне жаль, что это произошло, Эмми. Правда жаль.
Помните удар по горлу раньше? Теперь, блять, стало намного хуже. Конечно, она не скакала верхом. Пройти через такое дерьмо могло бы вскружить голову любому. Я мог только представить, насколько хуже это было для Эмми, учитывая, как она потеряла свою маму.
Даже если она не сопоставила эти два события, уверен, что это сделала её голова, признавала она это или нет.
— Я проснулась и попыталась сесть. Я правда пыталась… но не смогла. Я не смогла сделать это и не могу до сих пор. — Дыхание Эмми ничуть не замедлилось. — Я не знаю, что делать. Я не знаю, что делать. Я не знаю, что делать.
— Эмми, эй, всё хорошо. Всё хорошо. — Я продолжал тереть её руки. Всё её тело теперь дрожало, и она подняла руки к шее и начала чесать, будто пыталась вырваться из собственной кожи. — Эмми, скажи, что тебе нужно. Скажи, что мне сделать.
— Мне нужно… — она сказала так, как только могла, между вдохами, — можешь ты…?
— Всё, что угодно, сладкая.
— Обними. Пожалуйста.
Она закрыла глаза и обхватила себя руками, будто обнимала сама себя. Я понял.
Я притянул её в свои руки и опустил нас обоих на землю. Я крепко прижал её к своей груди и начал мягко раскачиваться взад-вперёд. Я почувствовал, как её слёзы мочили мою рубашку.
— Эмми, дыши со мной, хорошо? — Я начал усиливать своё дыхание, вдох и выход, чтобы Эмми могла почувствовать и услышать их. — Ты в безопасности, Эмми.
Мы оставались на полу конюшни ещё немого. Дыхание Эмми начало замедляться, и я позволил своей хватке на ней слегла ослабнуть, когда почувствовалась, как она расслабилась. Я сохранял своё дыхание прежним. Медленным и стабильным.
Через несколько минут Эмми убрала своё лицо с моей шеи. Её лицо было красным, а глаза — стеклянными.
— Прости, — сказала она. — Мне так жаль.
— Эмми. Пожалуйста, не извиняйся. Это случалось с тобой раньше? — Она лишь кивнула. — Как давно? С падения?
— Пару раз до этого, но стало чаще с тех пор.
— Это происходит каждый раз, когда ты пытаешься прокатиться верхом?
— Почти каждый раз.
Блять. Если и была единственная вещь, которую все знали об Эмми, так это то, что она любила кататься верхом. Не просто мчаться, а скакать верхом. Она, вероятно, была единственным человеком, который действительно проскакал каждую тропинку на «Рэбл Блю», а не только главные. Множество раз. Знать, что она не способна скакать верхом, опустошило меня так, как я этого не ожидал.
Всё, что я чувствовал к ней, было непредсказуемым.
Я хотел помочь.
— И ты пыталась ездить верхом каждый день?
Она кивнула.
— Эмми, зачем ты так поступаешь с собой? — Её глаза снова наполнились слезами. Дерьмо.
— Я думала, что станет лучше. Я правда думала, что полегчает.
— Станет лучше, Эмми, — сказал я, — но поговорка «садись обратно на лошадь» не работает, если она вызывает у тебя приступы паники.
— Я не знаю, что делать, Брукс.
Видеть, как больно Эмми, было чертовски ужасно. Я так сильно хотел, чтобы это прекратилось ради ее блага.
Может, я бы смог. У меня появилась идея.
— Ты поставила адский ментальный блок, Эмми. Ты чертовски хорошая наездница — тебе просто нужно научиться снова доверять своим навыкам.
— Как?
— Мы начнем с основ.
Она наклонила голову в мою сторону.
— Мы?
— Да. Я учу людей, как ездить верхом, Эмми. — Я спорил мягко, стараясь не проколоть пузырь, в котором мы находились. В этот момент я бы сделал что угодно, чтобы быть рядом с Эмми, но это было нечто большее. Я хотел, чтобы она вернулась на лошадь, и я хотел быть тем, кто поможет ей. Я хотел, чтобы она смогла делать то, что любит.
— Ты предлагаешь научить меня ездить верхом? — Выдохнула она. Её голос дрожал и был неуверенным.
— Почему нет?
— Мы не друзья, Брукс.
Ауч.
— Почему бы нам не стать ими?
Я хотел быть больше, чем её другом, но ей не нужно было знать это. Никому не нужно было знать это.
Эмми посмотрела вниз, не устанавливая зрительного контакта со мной. Я наблюдал, как её глаза метались взад-вперёд по земле. Она делала так, когда думала. Так было всегда.
Прошла вечность, когда она сказала:
— Ладно. Но ты не расскажешь Гасу или Уэсу, что происходит. Я не хочу, чтобы они знали.
Да, я определённо не расскажу им что-либо, что касалось меня и Эмми.
— Договорились. Мы начнём завтра после всего, что Уэс заставит тебя сделать. Восемь утра?
— Конечно, — сказала она
Я осознал, что мы всё ещё лежим, прижавшись друг к другу, на полу конюшни, и Мэйпл, которая, по-видимому, была самой лучшей лощадью в мире, по-прежнему довольствовалась своими привязями. Эмми, казалось, поняла это одновременно со мной и практически спрыгнула с
