пытается это скрыть своей улыбкой.
Спальня Бориса, в которую меня завел Михаил Игоревич, просто была каким-то алкогольным складом. В шкафу, который стоял в конце большой комнаты, было много разных бутылочек с алкоголем. Было всё. Но всё это стоило не как обычное шампанское или же вино.
Я удивленно проследила, затем, как мужчина доставал бутылку коньяка.
— Что предпочитает дама? Тут большой выбор, — выдает мужчина, а я, же не веря своим глазам, потираю их. Не вериться даже, никогда бы не могла подумать, что буду пить со своим преподавателем, будто это сон.
— Журавлева, ты уснула? — пощелкал своими пальцами перед носом.
— Да, извините, — немного заторможено отвечаю. — Буду пить, что и вы, — отвечаю ему я.
— Уверена? Я хочу «Hennessy», — протягивает тот.
Какое совпадение я тоже. Всегда хотела попробовать его, слышала один из дорогих коньяков.
Но откуда столько алкоголя? Как-будто в баре. И это всё в комнате жениха Зары. Он любит выпить? Судя по количеству, тот их продает.
— Да, я с вами, — подхожу ближе, и смотрю на стеклянный бутылки, которые отличались своим внешним видом, цветом и содержимым друг от друга.
Мужчина видит, как я от изумления раскрываю рот, и перевожу взгляд то с одной бутылки, то на другую.
— Я вижу, ты изумлена, — протягивает тот, я киваю головой.
— Ещё бы. Я никогда не видела такое количество алкоголя, тем более у кого-то дома.
— Погоди, пока челюсть не теряй, у моего брата ещё больше спиртного, чем ты думаешь, — усмехается он, снимая очки. Слежу, затем как его рука стягивает с переносицы очки. Я затаиваю дыхание. В этот момент, будто приросла к полу, и не могла пошевелиться. Шатен откладывает их на тумбочку, стоящую рядом с кроватью, и переводит на меня взгляд. Я стою в недоумении. Что это за ощущения, которые проходят по всему телу, будто внутри меня что-то ноет? Меня бросает в жар. Он просто невероятно охрененный. Без очков он выглядит слишком опасно.
Он замечает мои обжигающие взгляды, и слабо усмехается.
— Не знаю о чем ты сейчас думаешь Журавлева, но мне нравится твой взгляд.
А мне ваш. Сейчас вы будто не тот мужчина, которого я невзлюбила в первый день нашего знакомства.
В этот миг, кажется, я теряю контроль над своими ногами, их словно нет, не чувствую пол.
Что такое? Мне вдруг не по себе становится.
— Михаил Игоревич, вы что такое говорите? Я просто изумлена, увидев такое количество спиртного, — как можно спокойней проговорила я, надеюсь ему не слышны удары моего сердца, и он же не умеет читать мысли?
— Это подарки от коллег и партнеров. У Бориса на самом деле аллергия на алкоголь, — выдает Невский. — Хочешь насладиться алкоголем в спальне моего брата? — спрашивает он, взъерошивая свои волосы. — Подержи, Журавлева, — передает мне в руки бутылку, скидывая с себя пальто. О боги, он в обтягивающей водолазке. Сквозь ткань заметно, что у него спортивное тело. Неудивительно почему рядом с ним ошивается та модель.
— Хочу… — произношу я, думая, что про себя, но нет я сказала это в слух, обратив на себя внимание Михаила Игоревича. — Ой, в смысле… Мне без разницы, где пить, то есть я имела ввиду, — покраснев ещё больше, пыталась оправдаться. Карие глаза, которые только что смотрели изумленно на меня, стали лукавыми. Послышался смех. Я насмешила его.
— Видела бы ты сейчас себя, такая смешна. Пытаешься оправдаться. Выглядит мило.
Мило. Мне не послышалось? Этот красивый мужик назвал меня «милой»?
— Я тебя понял, ты хочешь, меня, Журавлева, — выпалил тот, испугав ещё больше, с рук чуть не выпала бутылку.
— Это не так, Михаил Игоревич! — возгласила я, краснея ещё больше. — Вы меня неправильно поняли.
Он и правда меня не понял. Конечно, он красивый, но это не значит, что я хочу с ним переспать. Почему мужчины постоянно пошлят? Бесстыдник.
— Да успокойся, — хватая меня за руку, проговаривает Невский. — Я пошутил.
— Это было не смешно, дядя Миша…
— Разве? А мне показалось, что даже очень смешно, — выпалил тот. — Пойдем в зал.
Послушно последовала за ним. Я расположилась на диване, пока тот направился на кухню за бокалами. Невский пропал на десять минут, а когда пришел, то поставил два бокала рядом с бутылкой и блюдце с нарезанными лимонами.
— Пока ходил за бокалами, заодно и прибрал осколки и протер пол. Если бы Борька увидел, была бы беда. Завтра, когда пойдем на учебу выкинем мусор, — проговаривал шатен, присаживаясь рядом, я кивала головой.
— Мне очень жаль, что разбила стакан, — стыдливо опустила глаза.
— Забей Журавлева, знаешь сколько у брата той посуды.
— Всё равно неудобно, — промямлила я. Почему я веду себя, как тряпка?
— Об этом никто не узнает, — подмигнул мне мужчина, улыбнувшись. Из кухни послышался свист. — Совсем забыл, я же чайник поставил.
— Чайник? — изумилась я.
— Да, ты как относишься к кофе? — зачем-то спрашивает тот. Разве мы не коньяк пить собирались?
— Люблю кофе, а что?
— Сейчас буду учить тебя пить, — протягивает тот, скрываясь уже за дверью кухни.
Чему он собирается меня учить? Пить? А это точно тот Хуанитос, которого я знаю?
Из кухни уже выходит мужчина с подносом, на котором стоят две чашки со сделанным кофе. Ставя на стол посуду, он снова падает рядом со мной. Непонимающе гляжу на него.
— Что такое? Ты про правила трех «С» не знаешь? — спрашивает у меня он. Ничего не понимаю.
— Серьезно, что ли, вот же молодежь пошла… — выдыхает он. — «Coffee, Cognac, Cigare», — протягивает на английском он, что я перевожу почти сразу же.
— Кофе, коньяк и сигареты? — возглашаю я.
— Ничего себе, ты перевела, не такая ты уж и безнадега, — шутит он. — Бери кофе, я тебя научу как правильно пить алкоголь, — говорил Михаил Игоревич, наливая совсем чуть-чуть в бокалы алкогольный напиток.
В руки беру кружку с кофе, и слежу затем, как мужчина так же берет посуду с горячим напитком. — Журавлева, сначала выпивается кофе, а затем начинается дегустация
