получит её в Царствии Небесном, но тут её взгляд упал на стоявшие в углу у выхода из комнаты совсем новые белые сапожки на каблуках. Светлана сразу это заметила:
— Ой, Надюш, вот не поверите, купила на Вайлдберриз, вроде по размеру, походила неделю и поняла — не могу. А сдать уже нельзя. Возьмите, пожалуйста, вам, наверное, как раз будут. У вас ножка меньше.
— Нет-нет, ни в коем случае! — замотала головой Надя. — Я не могу взять. Я и на каблуках ходить не умею… Если только позаимствовать на один вечер. — Она удушливо покраснела. — У меня сегодня свидание…
— Хоть на десять вечеров! Забирайте!
Из "Доверия" Надя вышла в щëгольских белых сапожках, которые были чуть великоваты, зато ужасно шли к её наряду, и даже пальто над ними смотрелось изящнее. Но переходя дорогу в сторону автобусной остановки она вдруг вспомнила, что уже часов пять ничего не ела. Точнее, ощутила острый приступ голода. Нужно было попить у Светланы чаю с кексом, но они так заболтались… Надя посмотрела на часы — времени было ещё достаточно. Она свернула в ближайшее кафе, где, она знала, можно взять прекрасный кусок пирога по вполне приемлемой цене и стакан чаю совсем уж за копейки. Надя толкнула стеклянную дверь, простучала каблучками по плиточному полу (этот звук ей тоже нравился, она чувствовала себя из-за него изысканной леди) и замерла поражëнная. Слева от неё на высоком стуле у барной стойки сидел Влад. Волосы его были взъерошены, рубашка расстëгнута у горла, галстук валялся перед ним на столешнице, рядом с загипсованной рукой. Он тоже обернулся на стук каблуков, но в отличие от Нади не оторопел, а расплылся в улыбке:
— Наадяяя… Как хорошо, что вы пришли… А я как раз думал о вас. Но это со мной постоянно в последнее время…
Надя нахмурилась и подошла ближе. Перед Владом стояло несколько пустых стопок и нарезанный лимон на блюдце.
— Вы… пьяны? — спросила Надя.
Влад тоже оглядел небольшую батарею из стопок и кивнул:
— Почему бы и нет? В конце концов, я живой человек, тоже иногда испытываю эмоции…
Надя вздохнула, положила сумочку на барную стойку и оперлась пятой точкой на краешек соседнего стула.
— Ну и что там с вашими эмоциями?
Влад внимательно посмотрел Наде в глаза. Его тëмный блеск распался на искорки, которые плясали, как язычки пламени.
— Вам правда интересно?
— Иначе я бы не спрашивала.
— Иногда мне кажется, что вы со всеми так… как со мной… просто от широты души.
— Что вы имеете в виду? Что "как с вами"?
— Ну, такая милая и заботливая и… Иногда мне кажется, что я вам… не знаю, приятен, а потом… а может, это я всё порчу, только не всегда понимаю, чем.
Наде не хотелось влезать в эти дебри, и она попыталась вернуть разговор в прежнее русло:
— Так что там с вашими эмоциями?
— Моего друга и коллегу арестовали за коррупцию, — скороговоркой произнëс Влад и опрокинул себе в рот стопку, в которой ещё оставался алкоголь.
Надя ахнула:
— Какой ужас! Но… но ведь он ничего такого не делал, верно?
Влад потëр лоб и усмехнулся:
— Я тоже не верил до последнего. Но факты — упрямая вещь.
Он принялся объяснять Наде про неправомерное уменьшение налоговой базы, про какие-то аффилированные лица и кучу аббревиатур, но в конце концов заметил, что она давно потеряла нить и снова скривился в невесëлой ухмылке:
— Простите. Я загружаю вас совершенно посторонними проблемами.
— Нет-нет, всё в порядке. Жаль, что я не всё понимаю, но это очень важно — выговориться в такой ситуации. Вы разочарованы в своëм друге?
Влад задумался.
— Мне кажется, произошло что-то более масштабное. Более серьëзное разочарование. Как будто из меня вынули какую-то пружину.
— Один батюшка, которого я смотрела лекцию в интернете, сказал, что разочарование — это посещение Бога.
У Влада дëрнулся уголок рта.
— Вы верующая… Ну да, конечно… Так и причём тут Бог? Мне кажется, это наоборот, больше похоже на оставление Бога.
Надя отрицательно покачала головой:
— Бог просто помогает нам избавиться от иллюзий. Что мы что-то можем без Него. Вот что такое разочарование.
— А когда большевики расстреливали попов и сжигали церкви — это тоже было избавление от иллюзий?
— Вы мешаете горячее с горьким. Разочарование там было ни при чëм. — Надя вздохнула. — Но я знаю, из моих уст это звучит неубедительно. Да и вообще, здесь не место для проповеди.
— Хорошо, — Влад вдруг встал на ноги, и довольно твёрдо. Подхватил куртку левой рукой. — Пойдëмте в другое место.
— Какое? — опешила Надя.
— Любое. Хоть церковь, хоть морг — мне всё равно.
— Но зачем? — Надя глянула на часы и ужаснулась: до свидания оставалось каких-нибудь пятнадцать минут, а ей ещё добираться не меньше получаса. Это если без пробок.
— Вам надо идти, — мрачно констатировал за неё Влад, и в его голосе прозвучала такая вселенская скорбь, что Надя просто не смогла его бросить.
— Нет, — вздохнула она. — Мне никуда не надо, я только хотела поесть…
— Это замечательно! Я знаю отличное место неподалёку отсюда.
Замечательным местом оказался весьма пафосный ресторан, но как ни странно, Надя не чувствовала себя в нëм лишней. Наверное, это побочный эффект от сапог на каблуках. Она ещё на ходу отправила Антону сообщение с извинениями, что не сможет прийти. Тот моментально ответил, рассыпавшись в сожалениях, и предложил перенести встречу на завтра. Надя согласилась.
В ресторане, куда они пришли, оказались космические, по Надиным меркам, цены. Встать и уйти она сочла невежливым, поэтому заказала только пасту с овощами и сыром, а Влад сразу принялся изучать барную карту.
— Не пейте больше, — посоветовала ему Надя. — Это ещё никогда никому не помогало в скорби.
Влад послушно отложил меню.
— А что же помогает?
— Бог.
Влад подпëр кулаком подбородок и принялся сверлить её своим искристым взглядом. Какое-то время Надя терпела, не отводя глаз, но потом не выдержала и сделала вид, что осматривает обстановку. А посмотреть было на что! Дизайну этого помещения явно уделил внимание дизайнер высшего класса. Бархатная мягкая мебель сочеталась с деревянными полками, на которых располагалось несметное количество самых разнообразных украшений, от от металлических до хрустальных. Стеклянные бра украшали стены, а над столиками нависали текстильные абажуры, которые изливали на них мягкий тëплый свет. В этом свете всё смотрелось приятнее, загадочнее. Даже обклеенное пластырем лицо Влада.
— Как отреагировали на работе на ваше разукрашенное лицо? — поинтересовалась Надя.
— Они сразу решили, что я подрался из-за девушки. Я не стал спорить. Тем более, что так
