испытывает ко мне больше чувств, чем следовало бы. Как это возможно, чтобы Дариус любил меня? Неужели это правда? Я знаю, мне не следовало бы желать этого, но я хочу…
Глава 11
Восхищение
— Итак, дорогая, Вы продолжаете рисовать? — спросил ее лорд Ротвейл за ужином.
— Да, милорд. Стараюсь уделять этому немного времени хотя бы раз в неделю, — ответила Марианна.
— Что ж, видел Вашу работу, и она очень хороша. Вы когда-нибудь рассматривали возможность обучения?
Марианна покачала головой.
— Нет, сэр. Байрони — настоящий талант. Ее портреты настолько интуитивны. Уверена, она прославится. Что касается меня, то я просто наслаждаюсь рисованием как творческой деятельностью, и, кажется, хочу рисовать только море. Это единственная тема, к которой я возвращаюсь снова и снова.
Лорд Ротвейл нежно погладил ее по руке.
— Это понятно, моя дорогая, — ласково сказал он. — Когда мистер Маллертон приедет в свой ежегодный отпуск, вы двое должны поболтать. Он также любит морские пейзажи.
— Я бы с удовольствием встретилась с ним, милорд. Великий мистер Маллертон здесь, в Сомерсете, работает бок о бок со мной? Я была бы настолько очарована и ошеломлена, что сомневаюсь, смогла бы говорить, не говоря уже о том, чтобы что-то нарисовать. — Марианна не могла представить себе такого сценария, но для нее было бы большой честью встретиться с самим великим мастером. Лорд Ротвейл и Тристан Маллертон вместе ходили в школу и были лучшими друзьями. Моменты, подобные этим, заставляли ее задуматься, не снится ли ей все это.
Леди Ротвейл заговорила:
— Марианна, дорогая, Вам следовало бы заказать свой портрет у мистера Маллертона, когда он будет здесь. Как считайте, мистер Рурк?
— Я сам спрошу об этом, миледи. Нет ничего, что я хотел бы получить больше, чем портрет моей жены, — спокойно ответил Дариус.
Он, наверное, заказал бы ее портрет, подумала Марианна. Сама идея была почти невыносимой, но она уже достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы понимать, что он поступит в этом вопросе так, как пожелает.
Свой следующий комментарий лорд Ротвейл адресовал Дариусу.
— Что Вы думаете о художественном таланте Вашей жены, Рурк?
— Ну, думаю, она вполне образованна, и мне нравится наблюдать за ней в процессе работы. Сосредоточенность, нахмуренный лоб, интенсивность, с которой она изучает морской пейзаж, завораживают. Однако она очень строга к себе. Никогда не была довольна тем, что она нарисовала, хотя, на мой взгляд, это для вашей Национальной галереи пойдет, — сказал Дариус.
Лорд Ротвейл усмехнулся.
— Полагаю, создание этого предприятия станет делом всей моей жизни, и гораздо сложнее, чем кажется, но, с другой стороны, подобные начинания обычно этого стоят. Мы позаботимся о том, чтобы для нее оставили красивую стену. — Он подмигнул Марианне. — Теперь, если получится убедить Вашего мужа подумать о государственной службе, я представляю, как много хорошего можно было бы добиться с такими людьми, как он, в парламенте. Что скажете, Рурк? Будете баллотироваться по избирательному округу в Килве?
— Я думаю об этом, милорд, — сказал ему Дариус, но посмотрел на Марианну. В его глазах был голод. Марианна знала, сейчас его мысли не о политике. Он думал о том, что хотел бы сделать с ней, когда заполучит ее целиком в свое распоряжение.
***
По дороге домой пристальный взгляд стал только хуже. Дариус сидел напротив нее в карете, его глаза жадно блуждали по ее телу, не оставляя никаких сомнений в том, что у него на уме. Она задрожала в предвкушении, чувствуя, как становится влажной между бедер. Очевидно, их безумный сеанс в библиотеке перед ужином только подогрел его аппетит к более неторопливой встрече сегодня вечером.
— На этот раз сделаем это в нашей спальне, — прошептал он ей на ухо, провожая ее наверх. — Буду ждать тебя, моя красавица… и не утруждай себя лишней одеждой. — На его лице была дьявольская ухмылка. Очень красивый, но похотливый дьявол.
Марианна выбрала одну из своих новых французских ночных рубашек, фирменный жест мадам Трулье. Очень облегающее платье из льдисто-голубого шелка без рукавов, с глубоким вырезом и облегающим силуэтом, подчеркивающим каждый изгиб. Он сказал, чтобы она на себя много не надевала, и, на ее взгляд, это, безусловно, идеально подходило. Хотя это был спорный вопрос, так как в одежде она долго точно не будет. Дариус раздел бы ее в мгновение ока.
Распахнув дверь в покои хозяина, она почувствовала, как мышцы ее живота напряглись, а потребность в воздухе в легких возросла. Его воздействие на нее было беспрерывным. Это был не страх, потому что он никогда не причинял ей боли, но по-настоящему пугал ее — самым невообразимым образом. Когда Дариус хотел ее, она все время нервничала. Не потому, что не хотела близости, как раз-таки наоборот. Он был очень искусным любовником, доставляя ее тело в такие места, которые девушка никогда не могла себе представить, и заставляя ее раствориться в изысканных ощущениях удовольствия и распутства, настолько сильных, что это было немного волнующе. Предвкушение того, что ее ждало, никогда не переставало пугать ее. И она знала еще кое-что. Поначалу Дариусу она нравилась немного пугливой, поэтому он мог ухаживать за ней и наслаждаться ее покорностью, когда доводил ее до экстаза.
В комнате было темно, и она нигде его не видела. Его не было ни в огромной кровати, ни у камина. Ей показалось странным, что она могла раньше его уснуть. Дариус всегда был тем, кто желал, был наготове и ждал ее.
Вздохнув, она подошла к балконной двери и вышла на улицу. Летний воздух был теплым, в небе сияли звезды. Была прекрасная ночь, и она чувствовала запах жимолости, доносившийся до нее с виноградных лоз внизу. Сладкий аромат напомнил Марианне о ее матери.
Теперь, выйдя замуж, Марианна задумалась о своих родителях. Разделяли ли они ту же страсть, что и Марианна в ее собственном браке? Она улыбнулась и покачала головой. Трудно представить. Ничто по-настоящему не подготовило ее к интимности секса. Физическая близость с Дариусом быстро разрушила ее эмоциональные стены. Отчужденность была невозможна, когда другой человек находился внутри твоего тела и заставлял тебя плакать от удовольствия, которое тебе дарил.
Марианна вернулась в дом и стала ждать. Как только она переступила порог балконной двери, сильные руки обхватили ее сзади, надежно прижимая к твердой мускулистой груди. И не только его грудь была твердой. Она чувствовала каждый дюйм его длинного, толстого члена, прижимающегося к ее ягодицам. Марианна не могла видеть Дариуса, потому что он был у нее за спиной, но он определенно был
