одного военного. — Гвидон когда-то упоминал понятия «оперативное искусство» и «тактическое творчество». Я тогда самонадеянно усмехнулся — звучало... звучало как бахвальство и пафос. А сейчас понимаю — да. И творчество, и искусство. Дорожные знаки, волшебные караси, секреты тыквенного желе, роскошно оформленное варенье... зависть берет. Да. За столом я этого, конечно, не скажу, но тебе не постесняюсь признаться. Твоя Сусанна хотя бы плетеные тапочки и веера присылает...
— Что эти веера? — отмахнулась Виктория. — Кому они нужны? Ни посмотреть, ни на хлеб намазать. А кастрюлю, между прочим, сожгли! Прекрасную кастрюлю, почти новую, ей и пятнадцати лет не было! И хоть бы извинилась! Хоть бы привезла матери мешок сахара! Ни она, ни Казимир, ни о чем не думают, не то, что Гвидон.
— Дядя Ромуальд! Тетя Роза! Тетя Виктория! — закричал упомянутый Гвидон. — Идите скорей сюда! Мама сейчас торт из погреба принесет! Резать будем. Идите! Гирлянды пора включать! Где вы там застряли?
— Идем! — крикнул в ответ Ромуальд и коснулся локтя супруги, побуждая вернуться за стол.
Празднование грибной свадьбы было в самом разгаре — после торта планировалась фотосессия на фоне гирлянд в парике и заморских масках.
Селедка под шубой
— Я всегда кладу вниз селёдку, — сообщила тетя Роза, поправляя шляпку. — Лук первым слоем? Виктория, мне кажется, ты шутишь. Он же не пропитается майонезом.
— А ты не экономь майонез, — парировала тетя Виктория. — Пропитывать надо каждый слой, а не через два на третий.
— Это будет не селёдка под шубой, а майонез с селедочно-овощной приправой!
Две достопочтенные шакалицы воззрились друг на друга с неподдельным негодованием. Тетя Виктория покраснела, у тети Розы побелел кончик носа. Произошёл ещё один раунд перебранки, после которого воительницы кулинарного фронта разошлись по домам, оставшись при своём мнении.
На кухнях Метелицы кипела работа. Возмущённая тетя Роза посетила пару соседок, и была ошеломлена, узнав, что тетя Пелагея бесчинствует на грани святотатства — вообще не кладёт лук в селёдку под шубой. Потому что у дяди Никиты от лука изжога.
— А оливье? Как же ты делаешь оливье? — вскричала потрясённая тетя Роза.
— Тоже без лука. Добавляю немного горчицы для остроты.
Тетя Роза удалилась к себе, осмотрела запасы продуктов, и для успокоения нервов, приготовила немного свекольного салата с майонезом, чесноком и орехами. Варёная свёкла осталась от селедки под шубой, а орехи и чеснок — от фасоли.
Йольская ночь сияла гирляндами во дворах, мелкий снежок, пляшущий вокруг фонарей и общинной ёлки добавлял в пейзаж толику зимнего умиротворения. Но, несмотря на внешнее благополучие, в общине витал дух раздора — в окопах кулинарного фронта продолжались обсуждения рецептов, и каждая воительница убеждала себя и близких, что её выбор продуктов для салата единственно верный.
Утром Метелицу разбудил рёв моторов, вой сирены, свист и улюлюканье.
— Здрассте! — проорал один из волков Светозара, опуская стекло и обозревая окрестности. — А нас командир прислал, чтобы мы у вас немножко вкусняшек отжали! Сказал, что в части продукты закончились, и до следующего года только по одному сухпайку в день. А потом посчитал, и сказал, что даже по сухпаю в день не получится, их на складе кто-то сожрал. Наверное, крысы завелись. Или моль.
— Нам бы еды на три дня! — продолжил второй волк. — Мы вам чем-нибудь поможем, не сомневайтесь! Ёлку нарядим!
— Детки, ёлка уже наряжена.
— Тогда мы её разберём, чтобы вы потом не напрягались!
Тетя Роза решительно пресекла покушение на ёлку, запретив волкам подходить к общинной площади, и увидела в этом визите несомненную волю Хлебодарной, которая послала им экспертов, способных отличить истинный продукт от кулинарной подделки.
Стол накрыли во дворе у тети Виктории. Волки принесли правильную селёдку под шубой от тети Розы, попутно прихватив из холодильника свёклу с чесноком и орехами. Тетя Виктория выставила салатницу майонеза с рыбно-овошными вкраплениями, тетя Пелагея — фальсификат без лука, а мама Дарины — селёдку под шубой с зелёным луком. Узнав, что даже такая добропорядочная шакалица способна на акт вандализма, тетя Роза окончательно расстроилась. Её утешало только то, что Хлебодарная вот-вот изъявит свою волю и нечестивцы будут посрамлены.
Светозаровы волки расселись по лавкам и споро заработали ложками, заедая селёдку хлебом и нахваливая общинную выпечку, никогда не встававшую поперек горла. Селёдка под шубой исчезла за семнадцать минут сорок восемь секунд — тетя Роза засекла время. Дождавшись, пока волки отполируют салатницы хлебными корочками, она вкрадчиво спросила:
— Детки, а какая селёдка была самая вкусная, самая правильная?
Светозаровы волки ненадолго задумались и хором ответили:
— Вся вкусная! Вся правильная! Главное, что было много!
И только один из волков, нахмурив лоб, показал на салатницу из-под свёклы с чесноком и орехами, и сообщил:
— По-моему, в этой лука не было. Кто-то не добавил. Но всё равно очень вкусно, спасибо!
Несмотря на досаду, тетя Роза выделила волкам десять банок маринованных арбузов и кадушку капустного салата со сладким перцем. Остальные жители общины не остались в стороне, и волки уехали домой на проседающих машинах — припасы еле поместились в багажники и на задние сиденья. Когда прощальный звук сирены стих, на Метелицу опустилось умиротворение. Престарелые шакалы и шакалицы разошлись по кухням, чтобы выпить чаю с сухарями и снова взяться за готовку. Потому что после визита волков в общине не осталось никакой селёдки под шубой, ни правильной, ни неправильной. Да что там селёдки! Вообще ничего не осталось — ни салатов, ни выпечки, ни варёной картошки, ни заливной и фаршированной рыбы. Ведь волки не только хорошо поели, а ещё и выклянчили вкусняшек на подарок Светозару. И им никто не отказал, потому что Светозар не просто альфа, а ещё и отец-командир. Его надо кормить лучше всех, чтобы у него хватало сил пересчитывать пайки и вовремя присылать подчинённых в общину.
