с огромными грустными глазами в красивом бальном платье, – решила девушка.
Начало творческого процесса было вялотекущим: Арина задумчиво рисовала в альбоме внешность будущей куклы. Но когда она начала подбирать нужные материалы для шитья процесс превратился в настоящий смерч, который раскручиваясь, засасывал в свою воронку всё, что находилось в пределах его досягаемости.
В поисках необходимых инструментов и материалов открывались всевозможные коробки, сумки, чемоданы, была проведена полная ревизия антресольного добра бережно хранившегося на случай «а вдруг пригодится».
Арина погружалась в творчество, как в параллельный мир, переставая обращать внимание на окружающую реальность.
Татьяна Александровна знала, когда дочь в творческом экстазе, вернуть её в действительность невозможно.
По квартире поплыл аромат свежей выпечки, но дверь в комнату дочери по-прежнему была закрыта.
Сняв с противня пироги, Татьяна Александровна выбрала несколько самых румяных с капустной начинкой и, прихватив кружку с молоком, отнесла всю эту вкусность в комнату Аришки.
– Спасибо, мамуль, – кивнула девушка, не отрываясь от шитья, – пока мне некогда, поем потом.
Она сидела за столом, у швейной машинки, окруженная ворохом цветных лоскутов и обрезков синтепона.
Татьяна Александровна, улыбнувшись, оставила пироги и молоко на подоконнике и, молча, удалилась.
Уже поздним вечером, когда кукла была закончена, Арина поставила её на тумбочку у кровати. Творение было пока без одежды и ничем не напоминало принцессу, просто тряпичная девчонка, как и другие, стоящие в книжном шкафу. О том, что это принцесса, знала только Арина.
– Каждой из нас нужен тот, кто в её обычной внешности разглядит принцессу, – подумала девушка, лежа в кровати, и это была её последняя мысль перед сном.
Ночью, когда Татьяна Александровна, увидев свет ночника, выползающий из-под двери, зашла в комнату дочери, Арина уже крепко спала. На тумбочке стояла готовая кукла с огромными синими глазами. В этих глазах была такая пронзительная грусть, что казалось, из них вот-вот польются настоящие слезы.
– Маленькая моя, – погладив куклу по голове, – прошептала Татьяна Александровна, – как же грустно прощаться с детством.
Она уже хотела уйти, но подумав, нашла на столе кусок ткани и бережно накинула его, как плащ, на тряпичные плечики куклы. Потом она выключила ночник и вышла из комнаты.
Вадим
Был уже поздний вечер, но находиться дома Вадиму не хотелось. Созревшее желание полной реконструкции своей жизни требовало от него какой-нибудь деятельности. На повестке дня, точнее вечера, у него было две встречи: с девушкой из Меркурия и Директором. При мысли о незнакомке, у Городецкого начиналась нервная дрожь. С одной стороны, ему нужна была эта девушка, но с другой, ему предстояло идти не куда-нибудь, а в публичный дом. Утром Вадим был заполнен эйфорией под самую макушку, как воздушный шар. Тогда он готов был бросить к ногам незнакомки весь мир и себя в том числе, но сейчас, автоматическое включение кнопки «Страхи и сомнения» останавливало его от необдуманного поступка.
– Почему необдуманного? – сам себя спрашивал Коммерческий директор, – я ведь целый день только об этом и думал.
Неожиданно он вспомнил слова женщины, которой утром отдал сигареты: « То, что видишь, всего лишь обстоятельства, в которых человек оказался. Смотри сердцем, оно не обманет».
И решительно поднявшись, Вадим направился к выходной двери.
В «Меркурии» за стойкой администратора была высокая стройная дама слегка за сорок, с дежурной улыбкой на лице. Как не любил Вадим эти дежурные улыбки. Они «наклеиваются» на лицо, когда нужно скрыть настоящие эмоции, и оттого, что эти улыбки у всех одинаковые лица людей совсем не различаются. Есть люди гениально умеющие использовать дежурные улыбки. Они появляются у них на лицах по любому поводу, раз – и он уже в улыбке, два и снова без улыбки.
– Здравствуйте,– обратился к ней Вадим, – Я был здесь прошлой ночью, хочу… повторить, с той же партнершей.
– Здравствуйте, – улыбающаяся дама театрально выдержала паузу, – уточните, пожалуйста, какую комнату Вы занимали,
– Комнату № 8.
Улыбка исчезла с её лица, далее последовало некоторое замешательство, но дама с ним быстро справилась. Она тут же набрала на мобильнике номер и попросила кого-то спуститься в холл, обратившись к нему по имени – отчеству.
– Пожалуйста, подождите нашего директора.
– А что, какие-то сложности в моем случае?
– Да нет, всё, что происходит в Меркурии, находится под контролем нашего директора, а у меня вчера был выходной день, поэтому я и попросила его подойти к нам.
Через какое-то время в холл вышел молодой человек в дорогом костюме, который сидел на нем безукоризненно, но как-то не очень вязался с его взлохмаченной брюнетистой головой. Дежурной улыбки на лице подошедшего не было, и это был хороший знак. – Может быть, у него я всё и выясню, – подумал Вадим.
Молодой человек, представившись, начал объяснять ему, что девушка, о которой идет речь, уволилась, и вчера была её последняя смена, как говорится «прощальная гастроль». Где её искать, никто не знает, она вообще не москвичка, приезжая из Подмосковья. Тогда Вадим попросил хотя бы назвать её настоящее имя и фамилию, но в этом собеседник ему тоже отказал, сославшись на этические принципы заведения. В общем, визит в «Меркурий» ничего не дал.
Вадим совсем не ожидал такого поворота сюжета.
– Что за хрень,– думал он,– события начинают приобретать какую-то загадочность. Сначала ночь как сон, то ли была, то ли нет. Теперь девушка бесследно исчезла. Вот теперь я точно должен её найти, чтобы окончательно разобраться в этой истории. Но как найти человека в Москве, если не знаешь, ни имени его, ни фамилии? Из всего, что имеешь – только образ перед глазами.
Единственной надеждой в данном случае был Сашка.
– Это он организовал посещение салона, возможно, этот директор «Меркурия» и есть его хороший знакомый, которому он звонил вчера вечером. Возможно, он и расскажет Сашке о незнакомке. Если организовать им встречу на директорском уровне, глядишь, и результат будет другой.
Вадим набрал номер друга.
– Привет, Директор, какие у тебя планы на этот поздний вечер?
– Можно в бильярд партий несколько, а ты что предлагаешь?
– Мне бы с тобой поговорить долго и серьезно.
– А тема?
– Моя семейная жизнь
– Что, дала трещину и превратилась в большую задницу?
– Нет, закончилась…
– … Где встречаемся?
– Поехали в любимый ресторан, там и поговорим.
Вечерний ресторан был совсем другим. Друзья бывали здесь по вечерам редко и сейчас чувствовали некий дискомфорт от того, что их окружало. Директору, конечно, было на руку то, что их обслуживала другая смена, было неловко встречаться с Женькой, которая, как он чувствовал, его не простила.
Свой монолог Вадим начал с сообщения о
