об этом поместье, например. Вот скажи, разве тебе никогда не хотелось уметь что-то? Такое, которому никогда не выходило учиться?
Глава 6.3
Я только кивнула. Такого в моей жизни было очень много. Рэй продолжил:
— Вот узнавание — почти то же самое. Каждый человек — как шкатулка с секретом. Только секретов много, и все откроются лишь самым близким. Я хотел бы начать открывать наши шкатулки друг другу. И для этого постараюсь проводить с тобой как можно больше времени. Начнем прямо сейчас. Поедим, и я проведу тебя по поместью, расскажу обо всём, что здесь есть. Да и обо всех. И скажи, как тебе Летти? Она подходит?
— Спасибо, что убрал от меня Марту, — решительно ответила я. — Кроме неё и других служанок матушки я согласна на кого угодно, если честно. Но Летти хорошая. Ты… скажи, ты отослал её? Она не останется в поместье?
Рэй замялся, чуть отводя взгляд.
— Из поместья — да, но она очень просила Йонну не возвращать её обратно к твоей мачехе. Кажется, ей грозило что-то жуткое за то, что она не сумела здесь остаться. Поэтому я отправил её в дом отца, ему как раз нужна была новая служанка, чтобы готовить и прибираться. Но не волнуйся, Кори. Если вдруг он поймёт, что Марта пытается служить прежней госпоже — он решит эту проблему, не привлекая нас вовсе.
Я только кивнула. Хорошо. Хорошо. Главное, Марты больше не будет рядом. Ни её, ни всех остальных. Матушка может прислать ещё кого-то, но для этого ей нужно попасть в дом и самой. А мне почему-то казалось, что Рэй был предельно серьёзен, когда говорил, что ноги её тут не будет.
— Ты не расстроена? — обеспокоенно спросил он, и я невольно улыбнулась. Как редко меня кто-то спрашивал, обеспокоена я или нет, кто бы знал!
— Нет, спасибо. Я правда очень рада, что её не будет рядом со мной. Матушка… очень строга к слугам, так что Марте и правда может сильно достаться, если она вернётся. Я не желаю ей этого. Твой отец — точно не из тех людей, кому она может чем-то навредить.
— Хорошо, я рад, — улыбнулся он мягко, и принялся за еду.
А дальше мы молчали, думая каждый о своём. Рэй, вероятно, не хотел отвлекать меня разговорами от принятия пищи, а я просто не знала, что ещё мне ему сказать. Есть, на самом деле, не хотелось вовсе, и я не чувствовала ни вкуса, ни запаха того, что медленно клала в рот. Но матушка терпеть не могла, когда я смела капризничать и отказываться от какого угодно блюда, так что я привыкла есть независимо от того, хочу я этого или нет. Ничего нового в этом не было, всё как всегда. Впрочем, когда принесли десерт, Рэй спросил:
— Тебе плохо? Почему ты так смотришь на еду? Что-то случилось?
Он выглядел расстроенным, и я решила, что ему не нужно знать всего, что творится у меня на душе.
— Почему ты так думаешь? Всё хорошо, спасибо.
— Потому что ты посмотрела на пирог с кремом и яблоками так, словно это самое ужасное, что ты видела в своей жизни. Еще и с такой обреченной тоской… если ты не хочешь десерт — мы можем пойти осматривать поместье. Не нужно заставлять себя его есть.
Тон его голоса был такой, как бывал у отца, когда матушка в очередной раз говорила о своих страданиях по любому поводу. Словно ему и правда было не всё равно?
Я вздохнула:
— Я была бы благодарна.
Рэй неожиданно зло усмехнулся, и резко сказал:
— Кори, ты хотела правил? Хорошо, пусть будет одно. Если тебе чего-то не хочется или не нравится, ты говоришь об этом мне или кому угодно из слуг, если меня нет рядом. И больше не заставляешь себя есть, не изображаешь, словно отлично выспалась, и не пытаешься сделать вид, что всё хорошо, когда тебя что-то беспокоит. Это отныне и твой дом тоже. А дом — это место, где безопасно. И где не нужно плодить страдания почем зря. Хорошо?
Глава 6.4
Я даже рот приоткрыла. Откуда он узнал, что я не спала? Рэй следил за мной? Но в ответ на его вопрос кивнула. Правила — это понятно. Тем более, что это — не худшее из тех, которым мне доводилось следовать.
— У тебя круги под глазами, и ты бледнее, чем была вчера. Это заметно, если хотеть увидеть, — ответил он на невысказанный вопрос.
А я не удержалась:
— То есть если я вообще не хочу никаких твоих «узнаваний», а хочу нормальный брак, мне тоже об этом говорить?
Он задержал на мне взгляд. Потом встал со своего места, подошёл еще ближе, и прямо на ухо сказал:
— Ну если ты уже готова к тому, что я увижу тебя обнаженной, то ты можешь об этом сказать, конечно. Но лучше всё же не в столовой.
Его дыхание обожгло до самого нутра. Щеки затопило жаром стыда, и я едва не отшатнулась. Зачем… раздеваться? Разве?.. У меня даже слов не было, чтобы ответить хоть что-то!
А Рэйнер как ни в чем не бывало отошёл от меня, и кивнул в сторону выхода из столовой.
— Я так и думал, Кори, — уже совершенно спокойным тоном, а не этим, пробирающимся под кожу, сказал он. — Раз ты пока не готова, то предлагаю всё же осмотреть поместье. Поверь мне, оно того стоит. Ты со мной?
Я снова кивнула, и встала со своего места. Что это было? Почему рядом с ним было так жарко? И чего я опять не знаю о браке? Кажется, что ничего совсем, но не у Рэя же спрашивать. Я сгорю со стыда на месте, если хотя бы попробую задать подробный вопрос. «Рэй, а что ты собираешься делать со мной обнаженной? А сам ты тоже разденешься?» Наверняка я буду звучать совсем нелепо. У такого человека, как он, точно уже были любовницы, и скорее всего они всё ещё есть. Может, он и с Анной…
Но я думала, для этого нужна специальная одежда, а тело без ткани видят только слуги, когда помогают за ним ухаживать. Теперь же я не понимала ничего. Матушка говорила, что если мужчина увидел тело женщины, то она падшая, и ей нет места в Чертогах Светлейшего. Да и лат Вистан говорил то же самое, только другими словами.
Смотреть в сторону Рэя
