нашем доме появилась Вероника, я даже сначала обрадовалась. Отец перестал хандрить, пить и вновь начал походить на самого себя.
Жаль, что идиллия длилась недолго.
Вскоре после свадьбы Вера стала манипулировать папой и намеренно пытаться рассорить нас с ним. Причем козни свои она виртуозно продумывала до самых мелочей и всегда выступала в роли несчастной, всеми униженной жертвы.
Великолепная актриса!
Но и это мы с Русом стоически терпели, ради папы, пока вскоре он не заболел и стал буквально угасать на глазах. Врачи диагностировали запущенное двухстороннее воспаление легких. Два дня реанимации и он умер.
Я на тот момент была в довольно длительной командировке и, вернувшись первым делом, накинулась на молодую вдову: как она могла пропустить у отца такое заболевание? Но та в ответ, только заливалась показными слезами и причитала.
Похоронили отца, и тут начался самый настоящий кошмар…
Каким-то невероятным образом оказалось, что незадолго до смерти папа умудрился набрать кучу долгов. Куда он дел это деньги, взятые в различных организациях неизвестно. Но факт остается фактом. Все наше наследство ушло в счет погашения долгов.
Вот только маленький нюанс: Вероника после продажи с молотка нашего особняка, так и осталась в нем жить. Теперь уже на правах законной владелицы, потому что выкупила его.
Откуда у Вероники взялись такие деньги, история умалчивает, но то, что все это дело тянет на уголовное преступление, я даже не сомневаюсь.
Была попытка обратиться в правоохранительные органы. Но они состава преступления тут не увидели. Заявлению ходу не дали, и посмеялись над моей силишкой буйной фантазией.
В итоге мне пришлось смириться.
Погруженная в свои мысли и воспоминания, не сразу замечаю, что мы подъехали к моему дому.
— Думаю, ты сейчас не в том настроении, чтобы смотреть кино, — криво улыбаясь говорит Паршин и я пораженно вскидываю глаза.
Мужчина умеет удивить и проявляет почти фантастическую чуткость.
— Как ты догадался?
* * *
Влад загадочно улыбается и тянет ко мне руку.
Первая реакция испуганно отшатнуться, но я делаю над собой усилие и замираю на месте, не глядя на мужчину. Теплая ладонь ложиться мне на подбородок и мягко приподнимает его.
— Я заслужил сегодня поцелуй от прекрасной дамы?
Он говорит это с высокопарным придыханием, словно…словно рыцарь. Ассоциации смешиваются, и перед мысленным взором встает образ другого рыцаря. Высокого, широкого в плечах лысого мужика с золотыми зубами, что не побоялся в одиночку отбить девчонку у насильников.
Нет-нет-нет!
Я запрещаю себе о нем думать и уж тем более страдать!
Прикрыв веки, подаюсь чуть вперед к Владу, как бы показывая, что вовсе не против поцелуя и…ничего не чувствую.
Мягкие губы Паршина уверенными опытными движениями, обхватывают мои, лаская, соблазняя, а я ни черта не чувствую!
Где тот ураган эмоций?
Где влечение?
Легкий интерес на худой конец?
Ничего…
— Мне…пора, — выдавливаю, когда Влад, увлекшись, пытается залезть руками под расстегнутую верхнюю одежду.
— Не хочу тебя отпускать, — искушающее шепчет, и мне даже жаль, что этот его страстный порыв оставляет меня равнодушной.
Хороший же, интересный мужчина.
И что со мной не так?
— Прости, — отстраняюсь от него и берусь за ручку двери, — Спасибо за чудесный вечер.
— Ты хотела сказать за испорченный вечер, — грустно, с ноткой иронии замечает он, намекая явно на инцидент в ресторане.
Не нахожусь с достойным ответом и, улыбнувшись на прощание, выскакиваю из автомобиля, испытывая лишь одно желание — поскорее оказаться дома.
Машу мужчине на прощение и быстро забегаю в подъезд, испытывая легкую досаду и как ни странно облегчение.
Дома неожиданно тихо.
Скидываю верхнюю одежду, ботинки и первым делом заглядываю в комнату к Русу. Брат спит, звездой раскинувшись прямо поверх покрывала. Из одежды на нем только домашние шорты. Я, с тревогой глянув на выпирающие с боков ребра, качаю головой и накрываю его одним пледом.
Пусть спит.
Умаялся ребенок…
Тихонько прикрываю за собой дверь и не успеваю даже дойти до кухни, как в дверь раздается стук.
Замираю со стаканом воды в руке и настороженно прислушиваюсь.
Острое чувство дежавю простреливает от макушки до пяток.
А вдруг это он?
Несусь к двери и внезапно нерешительно замираю.
Боже, что я делаю?
С бешено стучащим о ребра сердцем все же нахожу в себе силы и смелость, что бы тихо спросить:
— Кто?
— Доставка! Примите посылку?
Это что еще за номер!
— Я ничего не заказывала!
— Значит вам подарок.
— От кого?! — вопрос скорее риторический, конечно.
За дверью как-то жалобно вздыхают и чуть раздраженно уговаривают:
— Девушка, послушайте, у меня еще шесть заказов, а уже почти ночь. Может все же заберете свой?
Приходится все же открыть дверь.
Первое что я вижу огромный букет нежных кремовых роз.
— Распишитесь, пожалуйста, — невысокий парень в теплой шапке и форме курьерской службы протягивает мне планшет для подписи.
— Э-это мне? — ахаю я.
— Вам-вам, — устало кивает парень, и едва я ставлю свою подпись, мчит вниз по лестнице, оставив меня в полно прострации разглядывать столь неожиданный презент.
Мне тысячу лет не дарили цветов.
Обычно большие букеты приносил отец на день рождения, ну и мой бывший парень поначалу таскал на свидания. Из вежливости…
А тут с доставкой заказали. Надо же.
Вот это Паршин расщедрился.
Тащу свой увесистый подарок на кухню, где не найдя вазы, достаю с антресоли трехлитровую банку. Должно влезть.
Пока ставлю букет, замечаю карточку-послание. Аккуратно снимаю тонкую красную ленту с письма и, развернув с замиранием сердца, читаю написанное корявым, похожим на детский, подчерком:
«Кнопке от Рыцаря»
Глава 12
Соня
Три месяца спустя
Люблю лето за то, что каждый день не надо натягивать на себя три слоя одежды и мерзнуть, пока доползешь до работы.
А то, что жара не страшно.
В нашем микро финансовом клоповнике, хоть и не презентабельном на вид, стоит хорошая и довольно мощная сплит-система.
Паршин постарался…
Он вообще молодец.
Мебель нам новую выбил, премию к отпуску дал и о себе любимом не забыл.
— Сонь, — в десятый раз за день, прилипает к моей спине Влад, стоит мне пройти мимо его кабинета, где всегда открыта дверь, — Я билеты забронировал. Махнем, на море? Всего пять дней.
— Влад, — со вздохом отстраняюсь я, — Я тебе в пятьсот пятый раз отвечаю — нет. На кого я Руса оставлю?
— Он уже большой…
— Угу, большой. Даже представить страшно, что может сделать подросток от безделья, когда взрослых нет дома целых пять дней.
— Ты утрируешь.
— Я говорю факт.
— Твой братец вечно нам все портит!
Тут не поспоришь. Рус
