Химера взглянула на остановившихся на пригорке рейтаров, затем снова повернула голову к водителю вездехода.
— Балласт, — усмехнулась она, небрежно махнув в их сторону головой.
Павел сжимал одной рукой рукоять автомата, а другой поднесенный к глазам бинокль.
— Ах ты… Так это же Малон, мать его, Тахо! — Ходокири резко опустил бинокль и зло взглянул на Артема.
Полукров, услышав знакомое имя, вздохнул и убрал свое оружие обратно за спину.
— Что же ты, падлюка, не сказал мне, что наша работа связана этим иноземным пижоном?
Артем пожал плечами:
— А что, ты сам не мог догадаться? Во-первых, с нами Химера. Во-вторых, кто еще платит за работу золотом, да еще в таком количестве? Что тебе не нравится, вообще? Что смущает-то?
— Что смущает?! Когда в прошлый раз этот индюк нанял нас на дело, мне зад порвало осколком гранаты! Забыл? Да ты же сам пулю в ногу словил!
— Ай, ладно, — фыркнул Полукров. — Шрамы как-никак украшают мужчин.
— Ну не на жопе же, придурок!
— Ты еще громче поори, Паша. Не все звери в этом лесу знают славную балладу о заднице великого Паши Ходокири.
— Да пошел ты. — Павел вернул к глазам бинокль. — Слухай, братка, а ты уверен, что наша Химера и ентот Малон Тахо — брат и сестра?
— Одна мама, разные папы, — пожал плечами Артем. — Вроде так они говорили.
— Что-то… как-то… — состроил гримасу сомнения Ходокири.
— Чего?
— Ну, не так после разлуки брат с сестрой приветствуют друг друга. Привет-привет. Кивнули. А морды лиц такие, с какими уместнее метать друг в друга топоры. О! И часиками светит.
— И как ты понял, что они друг другу сказали?
— Да по губам. Много ли ума надо, чтоб по губам слово «привет» прочесть?
— Да, много не надо. Рад, Паша, что ты сей факт признаешь.
— Иди ты в жопу, умник.
— Ту, которая со шрамом? — скривился Артем. — Ладно. Чего тупить-то тут. Поехали к ним.
Малон Тахо устремил взор на приближающихся рейтаров.
— Что это у них лица такие болезненные? Особенно у того, с бородой.
Химера повернулась. Затем снова посмотрела на своего брата.
— Они оба с бородой.
— Нет. У того азиата не борода, а смелый вызов здравому смыслу.
— Ну а у Артема тогда тоже не борода, а густая щетина. Ты что, их имена забыл? У тебя же феноменальная память.
— Я запоминаю то, что важно, сестрица.
— А они что же, не важны? Вспомни, как они в прошлом году справились в Острогожском Чертоге. Вроде тогда сам сказал, что они хорошие ребята.
— Хорошие ребята, — не меняя невозмутимого выражения лица кивнул Тахо. — И работу свою делают хорошо. За хорошие деньги.
— А что плохого в том, что они хотят заработать денег, когда за все в этой жизни приходится платить?
— Ничего, наверное. — Брат пожал плечами.
— Эй, пижон, здорово! — воскликнул подъехавший первым Павел, глуша двигатель своего рейта. — Если я скажу, что рад тебя видеть, то у меня отвалятся уши и нос, ибо Боженька врать не велит.
Говоря это, Ходокири продолжал ехидно улыбаться.
— Взаимно, — невозмутимо кивнул Малон.
— Привет, — мрачно махнул ему рукой Артем.
Тахо снял белую перчатку и, подойдя к рейтарам, пожал им руки. Затем вдруг поморщился:
— А чего от вас так алкоголем пахнет?
— Да вот сами не поймем! — разулыбался Ходокири. — Правда, странно, да, Артемка?
Полукров в ответ лишь слегка усмехнулся.
— Слышь, Тахо, — продолжал Павел, — ты бы так по-пижонски котлами в резервациях не светил. Тут народ, знаешь, вроде миролюбивый, но спрос на котлы такой, что оторвут вместе с клешней и не спросят, как звать.
— Чего? — еще больше поморщился Малон, совершенно не поняв тираду Павла.
— Ну, котлы…
— Котлы?
— Часы наручные, — пояснил Артем.
— Ах это, — кивнул иноземец. — И кому они здесь нужны, электронные? Батарея сядет, и взять ее негде. Вот ведь штука какая: в наше время электронные часы делать легче, чем механические.
Теперь в смысл сказанного не очень въезжал Ходокири. Он взглянул на Артема:
— О чем это он, братка?
— О котлах, Паша.
Тем временем Тахо снова повернулся к лесу.
— А чего ты там высматриваешь? Кустик поудобнее для отправления нужды? — выдавил смешок Ходокири.
— Следы видите? — Тахо указал рукой на снег. — Следы лошади. Причем лошади подкованной. Значит, не дикая.
— И что?
— А теперь взгляните, откуда идут эти следы. Вон ветви на деревьях. Лошадь прошла под ними. Но ветки не поломаны. Даже снег не стряхнуло. Значит, лошадь была без всадника. Даже если бы всадник нагнулся, он непременно задел бы ветки. Лошади же достаточно было опустить голову. Рядом с лошадью человек тоже не шел. Его следов нет.
— А как ты определил, что это была лошадь? — спросил Ходокири.
— Следы видите? — повторил Тахо.
— И что? — Павел едва сдерживал смех.
— Это следы подкованной лошади.
— Так как ты понял, что это лошадь?
— А кто тогда?
— Ну, может, это конь!
— А в чем разница? — недоумевая, спросил Малон.
— В чем разница?! — воскликнул Павел так, словно только этого вопроса и ждал. — Конь еб…
Артем сразу ткнул его локтем в живот, не давая договорить бранное слово.
— …а лошадь дразнится, — выдохнул Ходокири окончание рифмованной фразы и зло посмотрел на друга.
— Ладно, подкованная лошадь, ну, или конь, без наездника, — вздохнул Артем. — А к чему, собственно, ты ведешь?
— Разве это не странно, в глухом лесу? — пожал плечами Тахо.
— Странно, конечно. — Полукров помассировал гудящие виски и поморщился.
Похмелье скверно влияло на его умственные способности.
— В этих лесах, кстати, волки обитают? — продолжал задавать вопросы Малон.
— В изобилии, — кивнула Химера. — Еще рыси и медведи, если тебя хищники интересуют.
— Медведи? А они зимой разве не спят?
— Ну, говорят, до войны спали. А сейчас часто зимой бродят многие. Шатунами зовутся. Голодные и очень опасные.
— Ну и каковы шансы у коня долго протянуть в лесу, если с ним нет человека?
— Собственно, и у человека с конем шансы невелики, если оружия нет, — усмехнулся Павел. — Тем более зимой, когда жрачки зверью мало.
