– видела, как «большая дева» баловалась с каким-то парнем. Как выразилась девочка, «жимкались», смеялись, а потом парень эту деву толкнул на ледянку. И сам – следом туда же. Вместе с горы и покатились, поехали! К проруби…
Что за парень – девочка сказать не могла, как и про девицу. Для шестилетних все, кто старше семи-восьми годков, люди совершенно неинтересные.
Прорубь…
Судя по всему, именно тогда Ирина и оказалась в проруби! Что ж ее ухажер не спас, не протянул руку? Да и сама-то девчонка почему выбраться не сумела? Ловкая, здоровая, молодая?
– Я от проруби-то еще дальше пошла… – тихо сообщила Добровоя. – Там – след санный. А саженях в десяти в сугроб что-то выброшено… Посмотрела… Палка – тяжелая, с коричневатыми пятнами! Очень похоже на кровь! Вот и думаю – не этой ли палкой Ирину и угостили? – С этими словами Войша потянулась к брошенной на лавку котомке и вытащила оттуда небольшую увесистую дубинку.
– Таким рыбу обычно…
– Ну да, – внимательно осмотрев предполагаемое орудие убийства, сотник мрачно насупился и сдвинул брови. – Вот от чего у нее рана на голове! Очень может быть, очень… Значит, все же пыталась выбраться дева. Не дали! Палкой по голове оглоушили, словно сома или щуку… Однако почему дубинка? А, скажем, не кистень? Кистень-то, считай, почти у каждого есть. И спрятать его легче.
– От кистеня рана другая, – пригладила волосы Добровоя. – Дубинкой можно и не в полную силу ударить, с кистенем же куда труднее так рассчитать. Ударили б кистенем, сразу б и видно – удар! А тут… вроде бы как и сама упала…
– Все так, – Миша покусал губу. – Опять под несчастный случай сработали… с-суки. Кстати сказать, и здесь – сани… И у мастерских незадолго до пожара тоже сани видели. И чужих парней! Ладно… может, из Турова подобрее вести поступят…
Выпроводив гостей, сотник уселся в любимое полукресло и, вытянув ноги, принялся разговаривать сам с собой – думать.
«Ну, что скажете, сэр Майкл? Что имеем? Классическую диверсию против установленного порядка управления! А всякая диверсия должна иметь тактическую и стратегическую цель. Стратегическая цель – запугать, ослабить, тактическая же – вполне конкретная. В данном конкретном месте устроить конкретную пакость. Что мы и видим! И что теперь делать? Да ясно – что… Вычислить всех причастных и строго наказать! Иначе сочтут слабыми. Нападут. Сделают все, чтоб убить. Такие уж тут времена… мрачные, лихие… Да, есть закон – “Русская Правда”, но по сути – кто сильнее, тот и прав. Власть и есть закон. Закон сильного да подлого… волчий».
Именно об этом и говорил Миша с Кузнечиком, с Тимофеем, Тимкой, отроком из далекого будущего, ранее проживавшим в землях сгинувшего боярина Сан Саныча Журавля (тоже нашего современника). Оклемавшийся после отравления угарным газом Тимка ночевал у Михайлы. Не планировал, правда, на ночь оставаться, просто заглянул вечерком… да беседа и затянулась. А потом уж куда на ночь-то глядя идти?
Тимофей припомнил, что Сан Саныч имел тайные связи с младшим братом киевского – главного – князя Мстилава, Юрием (будущим Долгоруким) и предлагал тому свою помощь в деле сохранения единства русских земель в будущем. Однако князь Юрий высокомерно отказался от помощи, не хотел быть кому-то обязанным, сам думал стать во главе всех русских земель, плел интриги и копил силы.
– Для него, Миш, не только ратнинцы, но и «журавли» – возможные соперники, с коими держать надобно ухо востро и вредить по возможности.
Там, в будущем, Кузнечику – Димке – было девятнадцать лет, и он стремительно умирал от саркомы. Здесь же Тимофею недавно стукнуло четырнадцать, по меркам Средневековья – вполне уже взрослый парень. Правда, выглядел Тимка совершенно по-детски… в отличие от осанистого заматеревшего Миши.
Зато как мозги работали! Много чего Кузнечик уже придумал: и станки, и прицелы, и всякие прочие приспособы… Так сказать, явил собой чудо инженерной мысли в Средние века!
– Я вот так думаю, князь Юрий от нас не отстанет, – потягивая сбитень, негромко промолвил Тимофей. – Потому что себе на уме. Умный, коварный, хитрый! Зря Сан Саныч Журавль на него ставку делал и много чего лишнего рассказал! Юрий и запомнил – сила неведомая зреет в землях Журавля и вот, в Ратном. Неведомая, а потому – опасная. А то, что опасно, должно быть уничтожено. И тут уж без особой разницы, когда эта опасность возникнет – сейчас или в будущем. Надо, чтобы ее вообще не было. Ничего непонятного, неведомого… Все уничтожить… и всех!
Михайла покачал головой:
– Ну, ты уж совсем князя Юрия за демона держишь! А ведь никакой он не демон – обычный средневековый феодал.
– Имеющий много возможностей нас уничтожить! – резко парировал Кузнечик. – Что мы и видим сейчас…
– А почему ты считаешь, что вредителей и убийц подослал именно Юрий? – сотник все же ввязался в спор. Так ведь именно в спорах и рождается истина, если это, конечно, не спор ради самого спора. – За убийцами много кто стоять может. Те же «лешаки», из тех, что не подчинились Глебу. Еще чарторыйские бояре, пинские… Да те же полоцкие князья!
– Все может быть, – согласно покивал отрок. – Врагов у нас много. Но самый опасный – именно Юрий, князь. Потому что знает о нас куда больше, чем другие. А то, что не знает, про то догадывается. Ах, Сан Саныч, Сан Саныч, много ты лишнего наговорил.
– Ну, так ведь рассчитывал… – встав, Миша прошелся по горнице, разминая ноги. – Русь отстоять, единство… Сложно это, Тима, почти невозможно.
– Да почему ж невозможно-то?
– Потому что есть такое объективное понятие – общественно-историческая формация. Да, марксистское – но во многом – верное.
Сотник перестал шагать, сел…
– Понимаешь, основа всему – экономический базис, от него все зависит, все остальное – надстройка. Экономическому базису раннего феодализма – его еще варварским называют – соответствует сильная княжеская власть. Князь опирается на воинов, дружину, а они, в свою очередь, от князя зависят, от походов его… Богатство-то с чего к ним притекает? Вот то-то и оно… Нынче же хозяйство сельское скоро разовьется настолько, что любому землевладельцу куда выгодней дома сидеть, чем шастать походами, где еще неизвестно, повезет или нет. Здесь же, у себя в вотчине, все ясно-понятно. Вот вам оброк, а вот – барщина. Постоянный доход, ничего экстраординарного, разве что неурожай, голод… А ежели враги? Ежели смерды восстанут? Своих-то воинов маловато будет. Тут вот князь и нужен, с дружиною. Но не киевский, а свой, местный, чтоб далеко не ходить. Вот это, Тим,
