«споткнувшись» о микрофон радиостанции. Вялые переговоры между двумя патрулями были единственным развлечением сегодняшней ночи на полицейской частоте.
Что-то изменилось! Михаил чуть шевельнул глазами, возвращаясь к жизни.
Рация молчала… Гроза отходила от города все дальше. Даже шум бьющихся о крышу дождевых капель стал слабее. Тогда что не так?
Звонил телефон. Вероятно, уже очень давно. Просто сознание майора выключило этот звук в его восприятии, сконцентрировавшись на внутренней пустоте.
Он не сразу взялся за трубку. Такое бывало с майором в последнее время. Стало сложно быстро реагировать на что-то по утрам и после долгого раздумья. Возраст… или что-то другое… что-то, что тормозило его, останавливало от некоторых поступков.
Рука почти автоматически потянулась к коммутатору. Схватив и потянув трубку на себя, майор, наконец, осознал, что находится на дежурстве…
– Отделение полиции Апшеронска. Майор Симонов. Слушаю вас! – Его собственный голос казался Симонову чужим.
– Ну, наконец-то! Думал, вообще никто не ответит! – Звонивший был явно раздражен и не хотел этого скрывать.
Неприятный голос окончательно вернул майора к реальности. Это произошло еще быстрее оттого, что Михаилу не нравились такие молодые люди. А звонивший был явно молод. Лет двадцати пяти, не больше.
Майор посмотрел на монитор компьютера и увидел телефон звонившего. Код оператора принадлежал столичному региону. Опытный оперативник, Симонов определял это автоматически еще раньше, чем компьютерная программа выводила на экран соответствующее оповещение.
– Кто вы и по какому вопросу? – Михаил старался говорить сухо и без эмоций, как с недавних пор их всех стали учить на тренингах.
– Я тут, блин, застрял у вас в горах. Тут такой дождь, дорогу размыло совсем! Ох ты, мать твою…
В трубке раздались звуки грома, настолько громкие, что они заглушили собой даже голос говорившего.
– …б… это переборчик… Короче, застрял! Дальше ехать невозможно! Черт! Вот хреново, блин… – Звонивший за минуту разговора столько раз употребил словечки, которые Симонов старался не произносить вообще никогда, что майор автоматически перевел общение на другой уровень.
– Постарайтесь не выражаться! Как вас зовут? – Теперь Михаил не слушал, а «задавал вопросы» тоном, не терпящим возражений.
– Андрей… Андрей меня зовут!
– Фамилия? – жестко продолжал Симонов, записывая данные в журнал.
– Проскурин! – Звонивший раздражался все больше. – Ну, так когда вы за мной приедете?
– Где вы находитесь?
– Да в этом вашем ущелье… Координат не скажу – навигатор тут совсем не пашет… курорт хренов!
– Я просил не выражаться. – Майор знал такой тип людей. И знал, что срываться нельзя… Хотя резкий окрик явно привел бы наглеца в порядок…
– Да задолбал ты уже?! Кто-то меня будет спасать или нет? Тут темно совсем. И холодно! И никого нет уже два часа. И у меня бензин заканчивается.
«Москвич хренов! – про себя Михаил мог выругаться. – Обнаглели все! Базарит с офицером, как на рынке, сосунок… Тебя бы ко мне в роту в Ачхой-Мартан…»
– Мне не нравится, как вы разговариваете. – Тренинги не прошли зря, майор ни на грамм не поменял тона голоса. – Учтите, что все наши разговоры записываются.
– И что?! Что я сказал?! Я просто хочу, чтобы вы меня отсюда вытащили! Это ваша обязанность! Я позвонил сообщить, что все вокруг заливает, а я не могу выбраться! И это вы должны волноваться, что вас записывают. Если со мной что-нибудь случится, вы ответите. Понятно?
А вот это уже переходило все границы…
– Мне про вас понятно абсолютно все. – Майор еле сдерживался, чтобы не швырнуть трубку. – В общем, я зафиксировал сообщение. Это моя главная обязанность по отношению к вам на данный момент. А вытаскивание автомобиля из грязи не является задачей полиции. Обратитесь в автосервис или в МЧС.
– Что?! Я не понял…
Видимо, молодой человек кричал что-то еще, но Михаил его уже не слышал. Медленно и аккуратно, стараясь сдержать себя и не дать эмоциям перелиться через край, он положил трубку в ячейку коммутатора.
И почти сразу же резко встал с места, отправился на обычную для нервного состояния позицию – к стене. Десять шагов вперед… десять назад…
Придурок из телефона вывел его из себя.
«Щенок… Кто ж тебя воспитал?! Отодрать бы ремнем, да покрепче…»
Прогулка не помогала успокоиться. Пришлось поднять жалюзи и смотреть на улицу. Долгий осмотр пустой ночной дороги всегда позитивно влиял на майора.
«В горах застрял… Кто тебя просил туда ехать?! Ты предупреждение хоть слышал?! Или на небо хоть раз посмотрел?!»
Майор постарался сконцентрироваться на картинке за окном.
Не до конца переживший ночной ураган Апшеронск выглядел не слишком привлекательно. На прилегающей к зданию управления улице Ворошилова было темно и как-то неуютно… мягко говоря. Проезжая часть превратилась в полноводную реку. Ливневка не справлялась. Теперь по городу легче было передвигаться на лодке, чем на автомобиле. Там и сям валялись поломанные ветки деревьев, опрокинутые урны с мусором, сорванная с фасада магазина реклама меховых шуб.
Михаил вдруг вспомнил репортаж, который видел несколько часов назад. Тот, в котором потоки воды ударили грузовик об опоры моста. Интересно, если в городе сейчас вот так, а что же там, в горах, на склоне? Михаил вдруг представил, как селевой поток несет легковушку к ущелью, разбивает ее о стволы деревьев и швыряет вниз на камни…
Так же быстро Михаил вернулся обратно к столу. Плюсом новой системы связи в оперативном штабе была возможность устанавливать контакт со всеми ключевыми городскими и районными службами нажатием одной кнопки.
– Отделение МЧС по городу Апшеронску. Полковник Галиев. Слушаю вас! – Заспанный голос начальника МЧС звучал почти недовольно.
«Странно! У этих-то работы полно должно быть!» – успел подумать Михаил.
– Галиев?! Это Симонов.
– Мишаня, ты, что ли?! Давно не слышались, друг! – Собеседник был явно обрадован звонку. – А я думал, на неделе наберу или заеду. Да тут видишь, всякие ураганы…
Майору вдруг показалось, что Галиев начал за что-то оправдываться.
– Слушай, Гена, я сейчас на дежурстве и… о личном потом поговорим.
– Да ладно! Ты что, по внутренней связи звонишь? Из оперштаба?
– Ну да.
– Вот… твари, а! Они что, матерого опера на телефон посадили?! – Возмущению Галиева не было предела. Но майор знал – это показное, поддержать друга. Весь город знал, что уже больше года Симонову не поручали ничего, кроме ответов на звонки. – Вот козлы, а? Чья это идея была? Старыгина? Или из Краснодара кто звонил?
– Пока идет следствие, Гена, сижу в дежурке… Старыгин ни при чем! Хорошо, что вообще оставили. И хватит об этом. Я думаю, ты в курсе подробностей!
Прямолинейность майора всегда обезоруживала его собеседников. Галиев не был исключением.
– Ну, есть такое… Грустно все это, Миш. Не должно
