– Нам туда нельзя, – бухтит белобрысый неженка, нервно озираясь. – Мой батя говорит…
– В пекло батю, – растягиваю губы в дьявольской улыбке. – Лучше послушай Леру. За огромными замками всегда таится всё самое интересное, – делаю шаг в сторону, демонстрируя парню ледовое царство, словно восьмое чудо света. – Только глянь, здесь зеркальный каток, и мы будем первыми кто его испытает! Сегодня он только наш.
– Но у меня нет коньков! – пытается отнекаться Свят, почёсывая затылок через шапку.
– А у меня нет страха и совести – всё сходится! – Подмигиваю дерзко. – Тащи свой шарфик сюда, пока нас никто не заметил. И поживее, Рудольф.
Проглотив тревогу, Аристов послушно покоряет ворота, и уже через мгновение танцует на льду, как новорождённый оленёнок: изгибается, пыхтит, теряет без того шаткое равновесие и бьётся пятой точкой о твёрдую гладь.
Я падаю на колени, задыхаясь от безудержного смеха.
А с Яном бы задыхалась от адреналина…
– Не смешно, Лерка, – по-доброму рычит Свят. – Я в первый раз на катке.
– Разве? – Маню его к себе пальчиком. – А как по мне ты прирождённый фигурист.
– Издеваешься? – в голосе Свята чувствуется страх, но и желание преодолеть его.
– Самую малость, – невинно хлопаю влажными ресницами.
Возможно…
Возможно, внезапная идея воспитать себе замену Льдова не так уж и безнадёжна?
Натянув воинственную улыбку, Аристов приподнимается и полный решимости скользит на меня.
Короткий визг продирает горло, а ноги уже несут меня по бесконечному полю. Ненароком ударяюсь в забытое детство. Знакомый азарт будоражит кровь, пульс подскакивает до предела.
Мне почти хорошо. Почти нигде ничего не ноет…
И вот я не в силах остановиться, впечатываюсь в хрупкую фигуру ангела, разбивая её на множество острых ледышек.
Звон стоит как от моих надежд. Довольно символично.
Горите огнём все крылатые эльфы…
Ночное небо незамедлительно просекают яркие лучи прожекторов. Из крохотной будки, что ещё минутой ранее таилась в тени, теперь выпрыгивает союз из охранников.
Пронзительный свист заглушает всё то, что беспокойно щебечет взбледнувший Аристов, безустанно размахивая руками. Я же теряю последнюю надежду на помилование, когда узнаю в нависших надо мной лицах своих старых знакомых.
– Слышь, Петрович, а это не та деваха, что арбуз стащила?
– А ты много таких беременных видел, с розовой-то шевелюрой? Она самая.
Да уж…
Земля круглая как буква «о» в слове «попа».
* * *
– Допрыгались, детки? – забавляется дежурный СИЗО, по другую сторону камеры. – Сейчас мы быстренько вас оформим. Перекантуетесь здесь ночку другую. А там глядишь, мозгов прибавится да дурь выветрится.
Промозглое помещение с обшарпанными стенами обещает массу проблем и напрочь подавляет желание веселиться. Вдобавок меня беспокоит ушибленное на катке колено. Из-за травмы даже встать нормально не получается.
Очередное свидание провалено с треском. Ещё несколько подобных встреч, и меня не удивит конец света во время просмотра кино.
Берусь за голову и украдкой кошусь на Аристова. Съехавшая набок шапка, удручённый вид и ни малейшей попытки вытащить нас из темницы. То ли дело Льдов, который уже бы поднял на уши всё отделение и ни за что бы не подумал сдаться.
С Яном любое заключение стало бы приключением.
– Поздравляю, Аристов, вы арестованы, – некстати отшучиваюсь, надеясь взбодрить одногруппника и заодно перебить вдруг накатившую горечь, но в ответ получаю очередной тяжёлый вздох.
– А я же говорил, что мой батя говорил: «Объект под охраной полиции».
Батю надо было слушать, но ты заигрался и доверился мне. Так кто виноват, что плохой мальчик наказан?
– Какое своевременное замечание, – фыркаю я, опираясь спиной на холодную стену. – Не кисни, Свят, я проведу с тобой ночь…
Собственный блеф разжигает идею, как ту новогоднюю лампочку. А что, если скормить незатейливую байку Льдову, виртуозно обойдя подробности? Ночевка была, а о деталях джентльменам знать не положено.
Его это прошибёт хоть вполовину так же, как меня злосчастный поцелуй с Куницей?
– Ну что, фигуристы, будем личность раскрывать? – пытливо поглядывает на нас моложавый сержант. – Начнём с тебя, снеговик. Фамилия, имя, отчество.
– Аристов Святослав Николаевич, – приподнявшись, чеканит Свят.
Дежурный бледнеет и наспех вводит информацию в компьютер, словно только что поймал рецидивиста. А когда он резво покидает пульт, по пути что-то невнятно горланя в рацию, то становится вообще не до шуток.
– Сдаётся мне, ты здесь не впервые? – шепчу со смесью любопытства и опаски. – Этот парень чуть коньки не отбросил, когда услышал твоё имя. Что ты натворил?
Свят сама невозмутимость. Это интригует.
– Я бывал здесь в детстве. Иногда батя брал меня с собой на работу.
– Да ладно? – Изумлённо присвистываю – Твой отец здесь работает? Так он нас вытащит или выпорет?
Не успеваю дождаться ответа, как двери камеры распахиваются, а порог пересекает кирзовый ботинок: зловеще, неотвратимо.
Вздрагиваю от пронизывающего взгляда мужчины с вычурными погонами. Майор такой огромный, что в его тени мы кажемся тараканами.
– Допрыгался, игроман? – со смешком глумится здоровяк, нависая над Святом. – Пиксельные карлики надоели, так ты на реальных переключился?
– Так точно! – рапортует Свят, уставившись пустым взглядом перед собой.
– Сядешь бессрочно, – залихватски рявкает Аристов старший. – Матери доложить успел?
– Никак нет.
– Из яйца омлет, – продолжает он стебать непутёвого отпрыска. – Зачем за изгородь полез?
– Не могу знать.
– А по башке тебе не дать?
Во! В правильном направлении мыслит мужик. Негоже пацану вестись на прихоти кого попало. Ей-богу, как телок на поводу.
Но всё же, чувствуя немалую вину за содеянное, я наступаю на горло своему эгоизму, и выбираю вступиться:
– Разрешите обратиться, товарищ майор? – выдаю уверенно, пусть на деле сгораю от трепета. – Святослав здесь ни при чём. Это я его туда затянула.
Переключив свой взор, мужчина добреет в лице. Изучает меня, как папку с нераскрытым делом, щурится.
– Учись, болван! – заводит он ладонь за голову сына, поправляя съехавшую шапку. – У Агаты мужества побольше будет. Молодец, деваха! Только одного не пойму, на кой космы марганцовкой покрасила? Болеешь чем?
Будучи растерянной, я всерьёз размышляю над его вопросом.
