— это не то, о чем я мечтала, но не могу отрицать, что это было совершенно не то.
Я не уверена, что означает сегодняшний вечер и означает ли он вообще что-нибудь, учитывая его репутацию. Я представляю, что у такого мужчины, как он, сотни женщин, готовых раздвинуть для него ноги, так что я ничего не жду.
Я отказываюсь быть уязвимой несмотря на то, что в моей груди нарастает тоска.
Верно. Это был просто секс, ничего больше.
Прочистив горло, я отвечаю:
— Признаюсь, мне нужна была компания. Я постоянно вижу Джоша и Тейлора на работе, и видеть их еще и дома было бы кошмаром.
— У тебя нет других друзей?
Мой инстинкт детектива не позволяет мне открыться ему в том, что касается моей сестры и лучшей подруги. Но моя уязвимость как женщины, находящейся под воздействием гормонов оргазма, сейчас под контролем.
— У меня есть младшая сестра и лучшая подруга. Других друзей нет.
Он проводит рукой по моей спине, его прикосновение становится мягким, и по моему телу пробегают мурашки.
— Ты можешь писать мне, когда я тебе понадоблюсь.
Я наклоняю голову, чтобы посмотреть на него.
— Как другу?
— Другу? — Он фыркает, ласково поглаживая мои волосы. — Мы не друзья, милая. Ты моя.
— Как именно? Твоя шлюха? Собственность?
— Ты просто моя.
Я сдерживаю улыбку. Я его.
— Ты знаешь, что я не собственность, на которую ты можешь претендовать только потому, что хочешь.
Он откидывает мои волосы за ухо и целует меня в макушку. Этот жест так мил, что у меня в животе порхают бабочки.
Боже, Джейн. Возьми себя в руки, девочка.
* * *
Я пытаюсь поспать как можно дольше, но солнечный свет, бьющий в веки, не дает мне этого сделать. Такое ощущение, что я смотрю прямо на солнце с закрытыми глазами.
Пытаясь отвернуться от яркого света, я натыкаюсь на что-то твердое и теплое.
Мои глаза распахиваются и расширяются от пронзительного взгляда голубых глаз, смотрящих на меня. Они напряженные, но в то же время наполнены теплом и мягкостью.
Черт. Я совсем забыла, что Маркус остался прошлой ночью. Мои щеки пылают, и я проклинаю свою бледную кожу. Вчера у меня была лучшая ночь в жизни, а потом я заснула с мужчиной.
Когда много лет назад я поступила на службу в полицию, это было сделано с одной целью — я поднимаюсь по карьерной лестнице, пока не получу полномочия должным образом расследовать убийство моего отца.
Свидания и секс всегда были на втором плане, не настолько важные, чтобы сбить меня с курса. Игрушка, спрятанная в ящике рядом с моей кроватью, всегда была достаточна для удовлетворения любых моих потребностей.
Но теперь я знаю, что лучше.
Вибратор — ничто по сравнению с настоящим сексом. Мой вибратор не может шептать мне на ухо грязные слова или вызывать дрожь по позвоночнику легкими прикосновениями.
А вот Маркус может.
Хотя какая-то часть меня хочет пожалеть о том, что я занялась сексом с Маркусом, я решила этого не делать. Меня тянет к нему с той самой ночи, когда мы впервые встретились, я даже прикасалась к себе однажды ночью, думая о нем, и я бы сделала это снова.
— Доброе утро, солнышко, — говорит он с яркой улыбкой.
Он прекрасен. Он совсем не похож на жестокого, красивого, злого бога, каким он всегда выглядит. Я закатываю глаза, притворяясь, что моя грудь не трепещет от того, что он назвал меня солнышком.
— Солнышко? Серьезно? — От его ухмылки у меня перехватывает дыхание. — В одну минуту ты назвал меня птичкой, потом аморе, а теперь солнышко? Выбери для себя уже что-нибудь, — дразню я.
Обхватив меня руками, он притягивает меня к себе. От его тела исходит тепло, и мне хочется раствориться в нем.
— Ты моя, милая. Только моя. Я буду называть тебя любым сладким именем, каким захочу.
Я снова краснею. Мне не нравится, что я краснею, как подросток, черт бы побрал мою бледную кожу, но я ничего не могу с собой поделать.
— Тебе разрешено называть меня так, только когда мы наедине.
Он опускает глаза, заправляя мои волосы за ухо.
— Я не играю по правилам, милая.
— Странно. Ты играешь по правилам мафии, не так ли?
— В мафии ты либо делаешь все по правилам, либо умираешь. Мой брат дал мне возможность уйти после смерти наших родителей.
— Но?
— Наш младший брат ненавидит мафию. Я не мог оставить Доминика одного. Я вырос в этом мире, правила — мой образ жизни. Они впитались в мои вены.
В его глазах есть грусть, но этого недостаточно, чтобы я сделала вывод, что он ненавидит эту жизнь и ушел бы, если бы ему дали такую возможность. Этого также недостаточно, чтобы считать его хорошим человеком. Я провела исследование мафии, прочитала о ней все, что могла, и знаю одно: хороших парней в мафии нет.
Маркус — не исключение, и мне нужно постоянно напоминать себе об этом. Он такой же кровожадный монстр, как и все остальные, и мне все равно придется однажды надеть на него наручники, когда мне больше не понадобится его помощь.
Мое сердце бьется чуть быстрее. Я знаю, что однажды мне придется арестовать его, и, возможно, меня повысят в должности за то, что я уничтожила одну из самых известных преступных семей. Но это также приблизит меня к убийце моего отца.
Это все, чего я хочу, верно? Так почему же мое сердце разрывается от осознания того, что однажды я предам его?
Разговор портит мне настроение. Я радуюсь, когда в животе урчит, а Маркус хихикает.
— Как насчет того, чтобы пойти позавтракать? — Он поднимается с дивана и начинает одеваться. — Что бы ты хотела съесть?
— А что у тебя есть? — Шучу я.
Он улыбается, затягивая штаны до пояса.
— Я не завтракаю, но я буду есть все, что ты захочешь. Мы можем заказать еду, если хочешь или пойти куда-нибудь поесть.
Я качаю головой.
— Это неромантично. Большинство мужчин предложили бы приготовить завтрак.
— О моих кулинарных способностях нечего и говорить, солнышко, — усмехается Маркус. Но я обещаю, что заглажу свою вину, заказав лучший завтрак в городе. Блинчики, вафли, яйца — все, что душа пожелает.
— В книгах мафиози обычно хорошо готовят. — Я вздыхаю, накручивая волосы на палец. — Я немного разочарована.
— Реальность в основном отличается от вымысла, amore. Есть много вещей, которые я научился делать с помощью ножа, но нарезка лука не входит в их число.
Он поднимает с пола рубашку, и
