со всемогущим Богом.
Обе ветви неосхоластики в огромной степени полагаются на возможности разума и дедуктивные формы логики Аристотеля. Тем не менее, не отвергается и индукция, поскольку информация, получаемая через органы чувств, формирует часть исходного материала, используемого в дедуктивных рассуждениях.
Суммируя то, что сказано, следует отметить, что неосхоластика верит в иерархию истины. На низшем уровне человек может полагаться на разум. Это область природы и ее научного познания, область довольно ограниченная. Высший уровень — это область первичных принципов и веры. Две эти области часто перекрывают друг друга, образуя, таким образом, два пути к одной и той же истине. Например, существование Бога — вопрос веры, но, несмотря на это, в своей Summa Theologica Фома выдвинул шесть логических доказательств бытия Бога. Неосхоластика наиболее высоко оценивает те истины, которые логичны, непреходящи и неизменны.
Ценности, соотнесенные со здравым рассуждением. Уже отмечалось, что разум является столпом как для метафизики, так и для гносеологии неосхоластики. Это истинно и в отношении ее этики. Нравственная жизнь — это жизнь в согласии с разумом. Человек в основе своей есть разумное существо, и потому всякое благое деяние управляется разумом. Иногда он попадает под контроль и заблуждается под влиянием воли, желаний и эмоций. Вместе с тем, хороший человек — это такой человек, желания которого согласуются с его разумом; если он знает, что что-то правильно, то он будет так и поступать, поскольку разумно делать добро. Этика неосхоластики может рассматриваться как поступки в согласии с разумом.
Эстетическая теория в неосхоластике не столь ясно определена, как в других философских направлениях. Возможно, дело обстоит так потому, что особое ударение, которое делается на разумную природу человека, прямо противостоит таким его способностям, как воля или эмоции, то есть, тем, которые мы чаще всего связываем с творчеством. Ван Клив Моррис, отмечая врожденную способность человека к творчеству, заключает, что неосхоластика относится к искусству как к «творческой интуиции», чему-то мистическому, покушению интеллекта на области, ему неподвластные», как будто искусство ищет пути разрыва с разумом, как в случае современной живописи и поэзии.[46] Основой такого представления является желание человека придать своему материалу тот замысел, который, согласно Аристотелю, потенциально уже заложен в него. Искусство, таким образом, самоочевидно для художника. Он, скорее, интуитивно улавливает замысел своего произведения, нежели приближается к нему логически, пусть даже он и способен оценить произведение искусства через наслаждение, которое оно доставляет разуму.
Неосхоластика и образование
Обе ветви неосхоластики едины в свойственных им взаимоотношениях между их философскими положениями и их рекомендациями в сфере образования. Для обоих групп учащийся — это разумное существо, обладающее естественной способностью постигать истину и приобретать знания. Религиозная ветвь неосхоластики рассматривает учащегося также и как духовное существо, способное вступать во взаимоотношения с Богом. На школу возлагается ответственность помочь учащемуся развить эти способности и качества.
Неосхоластика рассматривает умственные способности учащегося исходя из положений психологии способностей. При таком подходе разум наделяется различными качествами и способностями, которые необходимо заботливо развивать. Поэтому, способность размышлять, к примеру, развивается через знакомство с формальной дисциплиной, свойственной предметам, имеющим наибольшую степень логической организации; способность запоминать развивается через задания учить наизусть; такое качество, как воля, развивается через привлечение учащихся к выполнению заданий, требующих высокой степени настойчивости в достижении поставленной цели. Посредством подобных процедур способности и качества развиваются, а воля приводится в подчинение разуму.
С точки зрения неосхоластики учитель должен рассматривается как тот, кто дисциплинирует разум, как человек, обладающий умением развивать мышление, память и силу воли учеников. Инициатива в обучении принадлежит учителю, утверждает неосхоластика, соглашаясь с идеализмом и реализмом. На учителе вместе с другими авторитетами в сфере образования лежит ответственность за принятие решений в отношении того, какие знания необходимы учащемуся. Замечательно, если эти решения гармонируют с увлечениями и любознательностью ребенка, однако в центре устремлений тех, кто занимается образованием, все же находится забота о надлежащем наборе дисциплин, а не об удовлетворении желаний учащихся. Развитый интеллект требует, чтобы упорядоченно развивалось понимание непреходящих и неизменных аспектов действительности.
Церковная неосхоластика смотрит на учителя не только как на человека, дисциплинирующего разум учеников, но и как на их духовного наставника. Он является той личностью, которая знакомит ученика не только со сферой разума, но также и с более важной областью веры.
Светская неосхоластика утверждает, что поскольку человек является разумным существом, приоритет при составлении учебных программ должен отдаваться тем предметам, которые развивают мыслительные способности человека. Следовательно, необходимо приучить разум мыслить, и образование должно быть направлено на оттачивание интеллекта для того, чтобы человек был в состоянии постигнуть Абсолютную Истину вселенной. Сила разума должен быть укреплена и упрочена в расчете на постижение этой Истины.
Отталкиваясь от этой точки зрения, неосхоластика склоняется к тому, что те учебные дисциплины, которым в наибольшей степени свойственна внутренняя логика, лучше подходят для достижения целей образования и потому должны быть помещены в центр учебных программ. Многие светские неосхоластики рассматривают математику как такой подход, при котором человек в наибольшей степени приближается к Чистому Разуму. Она не осквернена беспорядочностью, обычно свойственной человеческим занятиям, и потому в наибольшей степени выражает разумное устройство мира.
В несколько меньшей степени, но также очень важно для развития ума изучение иностранных языков, особенно тех из них, которые отличаются строгой упорядоченностью правил. Поэтому латынь и греческий часто возглавляют рекомендованный список, в то время как менее систематизированные современные языки занимают в этой иерархии менее высокие места. Другими направлениями обучения, также относимыми к чрезвычайно важным, являются логика и труды величайших умов прошлого. Религиозная ветвь неосхоластики, в целом, соглашается со светской, торопясь при этом добавить в программы в качестве дисциплин первостепенной важности систематическое изучение церковных догм и доктрин.
Согласно традициям неосхоластики, изучение учебных предметов должно преследовать две цели: (1) объяснить учащемуся устройство мира и (2) развить его разум для того, чтобы он был в состоянии постигнуть это устройство. Поэтому при составлении учебных программ упор делается на те предметы, которые подчеркивают интеллектуальные и духовные
