Данила потянулся вперёд и взял Ваську за руку. Впервые с того момента, как они расстались тем далёким утром. Ну, впервые, когда она находилась в памяти, ведь он как-то тащил её сюда и осматривал в медицинской кабинете. Явно руками пользовался.
Васька прислушалась к собственным ощущениям. И с тоской поняла, что ей нравятся его прикосновения. До сих пор. Посылают такую же приятную, волнующую зыбь по телу, и сердце невольно сжимается от счастья.
Жалкая, жалкая Васька, так жаждет любви, что даже его отвратительный поступок ему простила. Наверное, потому что отца своего не любит и не уважает. И в глубине души, если уж совсем начистоту, она даже радовалась, что папашу кто-то нагрел. Сам-то он не брезговал грязными сделками, она может и дура, зато со слухом и наблюдательностью у неё всё в порядке. Во многом отец заработал свою репутацию именно сделками, в которых почему-то всегда выходил единоличным владельцем прибыли, и сколько раз его проверяли — всё по закону, комар носа не подточит! Скольких он разорил? Вряд ли точная цифра когда-нибудь всплывёт на суд общественности.
Но это всё лирика. Дальше-то что?
— В общем, наша цель сейчас — улететь с планеты. Так? — Тихо спросила Васька.
— Так.
Данила ответил с паузой, а потом вдруг наклонился и прижался губами к её ладони. И прошептал:
— Ты теперь ещё красивее, чем я помню.
Васька вдруг испугалась и резко выдернула руку. Вся как-то подобралась и отпрянула. Данила этот поступок никак не прокомментировал, разве что двигался, возвращаясь на место, очень осторожно. Будто иначе взорвётся.
— Если нам удастся отсюда улететь, то дальше что? — Спросила Васька.
— В космосе сориентируемся и прыгнем ближе к обжитым зонам. Придется потерпеть как минимум месяц. А там, как только появится связь, передадим информацию властям об остальных ваших потеряшках. Их сразу спасут. У меня на корабле есть шифровальщик, передадим так, что нас не вычислят. В общем, товарищи твои будут в порядке, можешь не волноваться.
— А я? Меня ты куда денешь?
— Увезу к себе на Краинт.
— Зачем?
В этот раз Данила думал долго. И ответил так.
— Ты же не думаешь, что я позволю твоему отцу пройтись по своей дочери так, как он прошёлся по тебе?
— И ты хочешь спрятать её на краю вселенной, чтобы она всю жизнь там проторчала? Вдали от людей?
— Я надеюсь на правило десятилетия. Есть такое в судебной практике. Слышала?
— Нет.
— Это когда по истечению десяти лет с момента совершения преступления преступник может подать просьбу о рассмотрении дела по смягчающим обстоятельствам. Работает, если нет человеческих жертв, а только имущественные вопросы. Там наказание предусмотрено лёгкое. И можно повторять запрос каждые пять лет.
— А если не выйдет?
Данила поиграл желваками.
— Мы всё решим, Василиса. Давай сначала выберемся отсюда. Какой смысл думать сразу обо всех проблемах? Дай мне сосредоточиться на первой и самой важной — как нам отсюда убраться!
Разве Васька могла ответить нет? Что бы это изменило? Она под внимательным взглядом Данилы взяла свой экран с зарядной площадки и ушла обратно в каюту. Всё равно аппетит отсутствовал напрочь, больше пары кусков овощей запихнуть в себя не удалось. А чай она прихватила с собой. Нужно было подумать.
Но оба они знали, что Васька никому не позвонит и не напишет.
* * *
Общая могила вышла совсем небольшой. И останки скольких людей там лежали, было неизвестно. Курсанты насчитали девять мужчин и пять женщин, возможно, их было больше, но изучать и рассматривать кости они не стали. Что это даст? Поэтому просто выбрали подходящее место и похоронили людей по своим законам, потому что не могли бросить гнить их кости, как какой-то мусор.
Лука возвышался над могилой и без слов становилось понятно, как сильно его всё это потрясло. Впрочем, как и остальных. Жанна стояла рука об руку с Ахлейном, вымытым и одетым, и думала, что теперь всё иначе. Сколько бы они не испытали до этого момента, с самого начала полёта, это всё были просто весёлые приключения… а трагедия — вот она, настоящая, тихо поджидала, пока её обнаружат. Теперь больше ничего не будет по-прежнему.
После импровизированных похорон курсанты вернулись на базу. Лука спрятал горсть чипов, найденных в костях, в сейф командного пункта и приказал собираться. Перенести базу они не могли, а оставаться возле пелены, природа существования которой оставалась неизвестной, после всего произошедшего было опасно. Первую партию жителей местные выкосили — что им помешает выкосить вторую?
Совещание на этот раз вышло коротким и скомканным. Никто не говорил, кроме командира, все были… ну, какими бывают люди на массовых похоронах. Жанна привычно нащупала руку Ахлейна. То, как он нашёл кладбище, ничем принципиально новым от его прошлых историй не отличалось. Растворился в небытие и ноги сами привели. Раньше такое объяснение легко принималось остальными, или, по крайней мере, относительно спокойно, но сейчас звучало почти как издевательство. Жанна понимала, что Ахлейн не врёт. Или что, он раньше здесь был и все места знает? Нет, конечно! Но атмосфера на базе курсантов невольно разладилась. Большинство злилось, все были настороже, то и дело вспыхивали ссоры и разногласия, даже без особых поводов.
— Нам нужно объединяться со студентами. — Сказал, в конце концов, Лука. И курсанты согласились. Оставаться здесь нельзя. Как и оставлять студентов, теперь, когда точно установлено, что опасность реальна. Да ещё такая — полтора десятка обученных военных покрошены словно капуста! Вместе с костями!
Генри немедленно связался с базой студентов и запросил их координаты. Рассказывать подробности курсанты не стали, просто сообщили, что столкнулись с подтверждением существования на планете агрессивного внеземного разума. Оценить уровень опасности они пока не смогли, но в любом случае однозначно лучше держаться вместе.
По итогу договорились, что курсанты направятся к катеру, где ещё осталась часть студентов, а оттуда станут действовать по ситуации.
И вот курсанты собрались, причём сделали это тайно. Вещи складывали в трансицепах, чтобы тем, кто за пеленой, если они наблюдают, до последнего момента было непонятно, что происходит. Потом зарядили два транспортёра, взяли все запасные батареи, за две минуты погрузились на платформы и улетели прочь от пелены.
Жанна сидела на краю второго транспортёра, провожая базу грустным взглядом. Бока массивных трансицепов, которые, по сути, спасли их, дали приют в сложные времени, теперь казались брошенными и преданными. Сколько всего разного остаётся там! Чужие вещи, чужая смерть и чужие кости. И Тайна за пеленой — то, из-за чего курсанты теперь бежали. Именно так. Они бежали, хотя и называли этот побег «тактическим отступлением». Бежали, чтобы не закончить так же как первая группа, которая осталась лежать в чужой земле.
