выгонять.
— А как еще? Чурбаны нас ненавидят, и как только русские дадут слабину, их возьмут за шкирку и начнут трясти.
Партиец поморщился.
— Откуда у тебя такие выражения?
— Из армии. Там этих граждан только чурками и называли. Ибо тупые, как пробки.
— С ума сойти! — Сергей Николаевич сделал тут же пометку изучить проблемы межнациональных отношений в Советской армии. Было заметно, что Иннокентий не придумывает. — Но как у тебя все просто! Не давать денег, и все.
— Так России, то есть РСФСР тяжело одной тащить все республики. Или вы не знаете, кто больше всего вкладывает в общую кубышку? Разве что еще Белоруссия и Казахстан.
— Украинская ССР очень промышленно развита.
— Но на свое развитие просит из общего кармана, а все доходы оставляет себе. Снабжение продовольствием и дороги лучше, чем в русских областях.
Партиец запыхтел:
— Я тебе услышал. В Центральном комитете и так идут разговоры о несправедливом разделении полномочий. Возможно, они и правы.
— Правы, даже не рассуждайте! — Сергей Николаевич от неожиданности поднял голову. Такая категоричность звучала из уст молодого человека. — Русский народ, государственно-образующий. Если он не будет сыт и обут, то проблемы начнутся у всех. Крайне удивлен, что вы там, наверху, такой банальности не понимаете. Украина же в скором будущем будет жутко больна национализмом. А его ростки посажены даже не сейчас.
— Уф! — несмотря на кондиционер, руководитель Бюро взмок. — Ты сможешь как-то это оформить все эти предсказания на бумаге? Плюс числа с конкретными датами.
— Что смогу, сделаю. Но сначала мы должны договориться.
Пришел час истины. И этот расклад понимали оба переговорщика. Сергей Николаевич же был уверен в том, что ни в коем случае нельзя отпускать этого парня. И точно не привозить в СССР. Во всяком случае, пока. Кто там его бывший куратор? Вот пусть и займется опекой и охраной важного подопечного. Надо будет сегодня же переговорить с ним.
— Твои условия?
— Мы живем в Панаме, ведем свой бизнес. Изредка ездим в пределах Карибского бассейна.
— Ты понимаешь, что ваши действия придется согласовывать…
— С Крапивиным?
— Хотя бы с ним. Но кое-что и со мной. Нам нужна информация. Её следует поставлять регулярно.
Васечкин пожал плечами. Он угадал. Они пойдут на сделку.
— Хорошо. Но откровения не приходят по заказу. Надеюсь, вы это понимаете?
Сергей Николаевич вздохнул: опять эти мистические штучки. Хотя еще рано что-то решать. Пусть за ним присмотрят. Он на миг похолодел. А если этому парню не понравится их сотрудничество? Он невероятно ловок и сможет заново смыться. Но посадив его на короткий поводок, они рискуют потерять все. Вот клятая дилемма! Еще мощнее засквозило морозом из возможного будущего. Десятилетия понадобились, чтобы, сдирая заживо кожу, обучаясь на смертоносных ошибках, сделать режим менее людоедским. Как камертон настраивать общество на гуманный, позитивный лад. Молодежь в этом плане намного лучше их, она же и попадет первой под будущий удар. Они потеряют два поколения воспитанных на советской идеологии. Такой урон страна точно не переживет!
На веранде было прохладно, вдалеке за зеленым пологом деревьев просматривалось ласковое море. Ветер же не давал прослушать их разговор. После ужина с вином оба переговорщика немного расслабились, но Сергей Николаевич не расставался с блокнотом. Эта обычная канцелярская вещица к вечеру стала одной из самых секретных информационных ячеек на всем свете. Иннокентий выдал немного больше, чем хотел поначалу. Больно приятное впечатление произвел на него этот дядька. Настоящий Серый кардинал Советского Союза. А если направить его в нужное русло, то он с его возможностями горы свернет.
— Поймите, мне видится многое урывками. И часто без точных фамилий и имен.
— Это понятно.
На самом деле начальник Бюро этого не понимал, но как грамотный психолог подыгрывал. А Иннокентий и в самом деле помнил мало что. Его поколение не так много интересовалось историей и политикой собственной страны. Что они знали? Жила-была Великая Россия, затем пришли жиды большевики, убили святого царя, устроили Гражданскую войну и репрессии. Затем кровавый Сталин, любитель разврата Берия, победа вопреки всему огромной ценой. «Трупами завалили». Неадекватный Никитка с кукурузой, бесконечный дефицит, очереди и застой. Затем Перестройка. Счастливая эпоха капитализма, кредитов и ипотеки.
Это ему судьба частенько подсовывала людей заинтересованных и причастных. И память от родителей досталась хорошая. Были бы стартовые условия изначально более адекватные, то окончил бы какой-нибудь институт и свалил зарубеж за деньгой. Началось все с соседа «афганца». Был бравый десантник на той войне ранен, и потому прихрамывал. Общественник помогал своим, а затем «чеченцам». Вот от него юный Кеша много чего наслышался. О чем обычно не говорили другие взрослые.
— Говоришь, КГБ займет непримиримую позицию? А им какой резон пихаться к дикарям?
— Я откуда знаю? Еще МИД и Устинов высказались за. Хотя армия будет категорически против.
— Так. Не понял. Устинов сам министр обороны.
Иннокентий напрягся:
— Ога…
— Маршал Огарков, начальник штаба, — Сергей Николаевич задумался. — Он может. Маршал состояние нашей армии лучше знает. Точно она не готова басмачей по горам гонять.
— Там еще политика во многом мешала. Мы побоимся ударить по Пакистану. А именно оттуда пойдут караваны с оружием и будут готовиться духи.
— Э… — начальник Бюро завис.
— Душманы. Борцы за веру.
Внезапно Иннокентий что-то вспомнил и помрачнел.
— В Пакистане мятежники устроят концлагерь для советских солдат. Те поднимут восстание. Их будут убивать пушками, танками и авиацией. А наши власти даже не отомстят и пасть не откроют. И кто нас после этого в мире уважать будет?
Директор нахмурился:
— Интересное у тебя видение.
— Лоскутами. Поэтому аналитики от меня не ждите.
Сергей Николаевич махнул рукой:
— Там и без тебя умников хватает. Кстати, по умникам. Ты обмолвился, что уже существуют некие центры, что готовят государственный переворот.
— Да, — Иннокентий вздохнул. Эту информацию он оставлял на будущее. Но, похоже, времени уже не осталось. Так что будем творить историю. — Все это проводится под крылом КГБ, — партиец и глазом не моргнул, ожидая продолжения. — Директор института США и Канады, директор Института мировой экономики и международных отношений, директор Института Востоковедения. Все они находятся под прямым патронажем Андропова. 1972 году в Вене был создан Международный институт прикладного системного анализа. От СССР соучредителем института стал именно Джермен Гвишиани, зять Косыгина. Сейчас
