Найдя определенное сходство в оттенке наших платьев, я нервно сглатываю. Один из волков, практически сливаясь с темно-серыми тучами, стоит прямо за девочкой. Только желтые глаза заметно выделяются на фоне черного меха. Среди других волков его выделяет злобный оскал…
–Хотите что-нибудь еще? Чашку чая?– спрашивает официантка, забирая пустую тарелку Аделлы.
–Нет, Джаззи. Спасибо.
Я не в силах оторвать глаз от изображения безлицей девочки среди волков. Глядя на острые клыки злобно раскрывшего пасть хищника, теряю самообладание, ноги немеют…
Официантка объясняет про свое имя: «Вообще-то меня Жасмин зовут» ипро их с Аделлой прошлое: «Аделла и я выросли вместе»… Надо что-то ответить, но я, позабыв все приличия, не обращаю внимания на ее болтовню, забираю кошелек со стола и, не отрывая взгляда от картины, пячусь к выходу. Ударяюсь бедром о стол, опрокидывая солонку, и, посмотрев на Жасмин, бормочу:
–Спасибо.
Затем бросаюсь к двери, торопливо ее распахиваю и вырываюсь в осеннюю прохладу, подальше от девочки в синем среди волков.
Глава 12. Зачем все это
Ставлю машину и, собравшись с силами, погружаюсь в суету толпы. Я опоздала на двадцать минут – это не в моих правилах. Тяну на себя огромную стеклянную дверь бутика «Шанель», и меня тут же встречает харизматичный джентльмен в идеально сшитом черном костюме – просит прощения за то, что не успел помочь. Не задерживаясь ни на секунду, мчусь на высоких шпильках в отдельную комнату, где обычно совершаю покупки с личным продавцом. В магазине, как всегда, просторно и светло, играет ненавязчивая музыка и пахнет цветами. Возле стильно оформленных стеллажей с готовой одеждой стоит красавица-брюнетка в кремовом брючном костюме. Ее гладкие волосы собраны в классический низкий пучок. Перед тем как я вхожу в примерочную, мы встречаемся взглядами, но я точно с ней незнакома. В личной примерочной, которая напоминает элегантно обставленную гостиную, удовлетворяющую вкусу большинства клиентов, мне навстречу выходит одетая во все черное Джорджи.
–Привет, дорогая,– говорит она с милым французским акцентом и чмокает воздух возле моих щек.– Шампанское или капучино?– На свежеподтянутом лице сияет натянутая улыбка.
–Стакан воды, пожалуйста.
–С газом или без?
–Без. И, пожалуйста, безо льда.
Ее помощница уходит за водой. Джорджи закрывает дверь и, повернувшись ко мне, спрашивает:
–Как дела, дорогая?– Она берет меня за руки и сжимает бархатистыми ладонями с еле заметными признаками увядания.
–Все хорошо. Как вы?
–О, лучше некуда! Только что из Парижа, ездила к семье. У меня родилась внучка!
–Как здорово! Фотографии покажете?– вежливо спрашиваю я.
–Конечно! Но сначала примерьте платье. Вчера привезли, и я сразу попросила позвонить вам, дорогая! Вот увидите, очень красивое!– Она хлопает в ладоши и удаляется из комнаты.
Забавно, как Джорджи приходит в восторг от всего и вся.
До встречи с Робом о нарядах от кутюр я могла только мечтать, не говоря о личной примерочной и консультанте. Мои родители работали в университете и всегда учили меня и Кэссиди жить по средствам. Отец – преподаватель экономики – советовал планировать все расходы и доходы, включая ожидаемый заработок после окончания учебы. Предупреждал ответственно подходить к взятию кредита, экономить, прежде чем что-то купить. Он был умным и честным человеком; внушенные им строгие принципы до сих пор вызывают во мне чувство вины, когда я сорю деньгами.
В первые годы замужества мне было жутко неудобно перед Робертом за то, сколько я тратила в бутиках. Однако со временем я стала получать удовольствие от одной мысли о том, как у него глаза полезут на лоб, когда он увидит выписку по кредитке.
Джорджи закатывает в комнату манекен с платьем. Следом входит помощница со стаканом воды. Остановив манекен на середине комнаты, продавец-консультант расправляет ниспадающие на пол складки черного шифона. Пышную грудь манекена облегает выполненное в виде необычной драпировки бюстье с рюшами. Мерцающие бретели американской проймы опускаются вниз и перекрещиваются под грудью. Подсвеченное направленным светом платье переливается всеми оттенками черного.
–Что скажете?
–Очень красивое.– Я улыбаюсь, думая, как дорого обойдется Робу мой поход в магазин.
–Мы оставим вас. Когда переоденетесь, нажмите эту кнопку,– говорит Джорджи перед тем, как уйти.
Поставив стакан на журнальный столик, подхожу к платью и, стараясь не зацепить ногтями, трогаю нежную ткань. Оно напоминает мое свадебное платье от ливанского модельера Зухаира Мурада.
В детстве я мечтала, что выйду замуж в расшитом бисером платье русалки с открытыми плечами и парчовым лифом. Какая разница, кто дизайнер? Однако мать Роберта невольно скривила лицо при виде «безвкусицы», которую я предложила. Она безапелляционно порекомендовала присмотреться к более изысканному стилю, который не потеряет актуальности долгие годы, и послала ко мне представителя модельного дома Зухаира Мурада для снятия мерок. Хотя платье вышло потрясающим, я расстроилась оттого, что меня лишили права выбора. В утешение Роберт попытался объяснить поведение матери:
–Зая, ты совершенно ни при чем: не важно, кто перед ней, она постоянно всех гнобит.
Меня задели его слова. Они означали, что я «не важно кто», пустое место рядом с Робертом, на которое можно поставить любую, главное в правильном платье. Для их семьи свадьба – как удачная сделка. Очередной повод продемонстрировать свой успех, укрепить деловые связи. У меня не сохранилось приятных воспоминаний о торжестве, которые согревали бы душу всю оставшуюся жизнь. Я просто выполняла отведенную мне роль.
Нажимаю кнопку и, прижав лиф к груди, жду консультанта, чтобы та достала до молнии на спине. Постучав, Джорджи входит и при виде меня радостно хлопает в ладоши.
–Magnifique![9] Какая красота!
Я поворачиваюсь лицом к большому зеркалу. Платье будто сшито специально на меня. Каждый изгиб тела подчеркнут как следует. Однако лиф чуть отходит от груди, и, прежде чем я успеваю что-то сказать, Джорджи быстро идет к стоящему в углу деревянному комоду и, открыв один из ящиков, элегантно взмахивает рукой в воздухе, в раздумье, какой предмет выбрать. В итоге она вытаскивает что-то из ящика и возвращается ко мне.
–Вот, дорогая, держите. Небольшая поддержка никому не повредит.– Подмигнув, протягивает мне силиконовые вкладыши для груди.– Какую злую шутку играет с нами природа: впервую очередь худеем именно в этом месте…
Смущенно улыбаясь, забираю вставки. Хорошо, что она не стала развивать тему с потерей веса, а просто предложила решение. Я наклоняюсь вперед, вставляю каждый вкладыш на место и выпрямляюсь.
–Voilà![10] – Джорджи с сияющей улыбкой машет рукой в воздухе. По морщинкам вокруг глаз ясно, что она восхищается от всей души.– Как вы прекрасны, моя дорогая!
