в рубашке и джинсах посреди гостей в бальных платьях и смокингах.
Конферансье в белом пиджаке вскричал:
— А вот и наш долгожданный герой! Он не полезет за словом в карман… Или полезет? Мы узнаем об этом прямо сейчас…
Издалека раздался презрительный свист и возгласы неодобрения, которые прервались аплодисментами.
Кто-то вскричал:
— Браво!
И повисла пауза ожидания.
Девушка молча смотрела на меня. Зомби улыбались: по сравнению с безупречно одетыми гостями, я выглядел даже хуже, чем они.
Тут до меня дошло…
Это был поэтический поединок, соревнование. Где обменивались смыслами, мне не понятными. И догадался, что должен дать поэтический ответ.
Резкий прожекторный свет мешал сосредоточиться.
Я неожиданно для себя вошел в состояние суперпозиции и тотчас же знал кому и что нужно сказать. Слова вспыхнули в голове, и я повернулся к человеку в белом.
Это был отрывок, которой я учил в школе на Земле.
Стихотворение не казалось хорошим выбором… Сложно сказать, как в суперпозиции интуиция считает варианты. Возможно, произошла ассоциативная привязка через символы «вина», «плоть», «смерть».
— … Мы любим плоть… и вкус ее, и цвет… — читал тихо я, — и душный, смертный плоти запах… виновны ль мы, коль…
Девушка в трагическом платье покачнулась и оперлась на рояль рукой, а по ряду зомби прошла волна. Двое из них опустились на колени не в силах устоять на ногах. Конферансье побледнел, казалось, что он вот-вот потеряет сознание.
В глубине зала раздались сдавленные возгласы и стон.
Кто-то выкрикнул:
— Прекратите, ради бога…
И вдруг я осознал, что от волнения накладываю намерение стихотворения на окружающих, превращая его в заклинание. Но не мог остановиться и дочитал до конца:
— … хрустнет ваш скелет… в тяжелых, нежных наших лапах…
Меня встретила тишина. И в этой тишине еще один зомби упал на колено, и его вырвало на сцену. Больше никто не свистел и не смеялся.
И тут снова кто-то крикнул во весь голос:
— Браво! Браво!
Зал взорвался аплодисментами и криками восторга.
Из-за кулис на сцену, не торопясь, вышел Принц, он забрал у конферансье микрофон и поднес к губам:
— Это был захватывающий раунд… Наш юный герой приятно всех удивил. Он, определенно, заслуживает прощения… Но примет ли условия тот, кто пришел отказаться от условий?
Принц сделал знак, и прожекторный свет вернулся на сцену. Он задумчиво размышлял вслух:
— Может ли быть убит тот, кого убить нельзя? Можно ли убить бессмертного?
Он сделал паузу и посмотрел на меня:
— Скоро узнаем…
Я увидел по его лицу, что мне удалось парировать стихотворный выпад, смысл которого ускользал от меня, и который, возможно, не был безобидным…
Это был игровой ход. Но суть его была непонятна.
Как бывает непонятен странный ход пешкой, сделанный в дебюте гроссмейстером. На первый взгляд лишенный логики, но приводивший к сокрушительному проигрышу в эндшпиле.
Взгляд Принца по-прежнему оставался спокойным, но в глазах, стоящих рядом с ним молодых людей мерцал страх.
Прожекторный свет снова переместился, высветил девушку за роялем в алом вечернем платье и место перед микрофонной стойкой.
Принц вставил в нее микрофон, и они с зомби скрылись в темноте.
В глубине сцены возникло движение, что-то с металлическим звоном упало за кулисами, и перед зрителями возник Синг. Он с воодушевлением преследовал громадную крысу, которая смешно подпрыгивая, пыталась спрятаться под роялем.
Пианистка вскочила в ужасе.
Синг развернулся, скребя лапами на одном месте, его занесло, он сшиб микрофон.
Раздался электронный вой. Крыса, обезумев, прыгнула прямо в публику, на первые ряды. Я увидел, как она приземлилась на даму с глубоким декольте.
Дамы завизжали, послышались крики возмущения и мужской хохот. Синг со счастливым выражением на морде прыгнул следом.
Крыса метнулась под портьеры и пропала. Чудовище проследовало за ней.
Пользуясь суматохой, я поспешил убраться подальше с глаз долой: от сцены, от Синга и от Принца с его загадками…
И оказался в полумраке коридора за колоннами.
На стене горели магические бра, имитирующие живой огонь. Но этот огонь не обжигал, и не мог ничего воспламенить. Было очень уютно, пахло восточными благовониями, горячим свечным воском.
Между бра в стене были широкие проходы с полукруглым верхом, сквозь которые виднелся другой коридор с колоннами, а за ним еще один зал.
Я разглядел сервированные столы, официанты разносили блюда с закусками и бокалы. Скрипка и контрабас что-то оживленно и страстно играли, но не единого звука не доносилось с той стороны.
Я пригляделся и увидел в арках магические экраны корпорации Зен.
Магические экраны не пропускали звук. Музыканты играли что-то неуловимо быстрое, как в немом кино.
— Динь-дон… — произнес позади женский голос. — Привет, мальчик-колокольчик.
#
День Второй. Сцена 3–5
#
3.
Я обернулся и увидел чудесного ангела.
— Фрея… — представилась девушка.
Шагнула ко мне и протянула руку.
На ней было свободного кроя полупрозрачное платье нежно-зеленого морского цвета. Обнаженные руки, несколько браслетов на запястье.
Густые темные волосы, черные глаза.
Я старался не опускать взгляд.
Потому что… под платьем ничего не было. Сквозь волны ткани легко различалось красивое стройное тело.
Лицо ее показалось мне смутно знакомым.
— Вас я знаю… — сказала девушка. — Видела в газетах.
Я улыбнулся:
— Какой кошмар…
— Ничего, — успокоила она. — Хоть кто-то выглядит естественно.
Фрея подошла ближе и коснулась рубашки.
— Ты мокрый?
— Летел сквозь дождь.
— Пройди экран, сразу высохнешь.
Я указал на метку:
— Уже пробовал вчера… Закоротило.
— А… — произнесла она удивленно. — Вот почему света не было…
Девушка посторонилась, пропуская официанта с подносом в поднятой над головой руке, и на секунду прижалась ко мне.
У Фреи под платьем на уровне пояса торчало что-то твердое. Я рискнул опустить взгляд, и сразу отвел.
Сквозь полупрозрачные сине-зеленые волны платья виднелись изгибы тела и очертания груди. Она, улыбаясь, смотрела в глаза, смущая меня все больше.
— Третья нога? — глупо спросил я.
— Меч… — сказала Фрея с улыбкой. — Ношу между ног. Не знаешь, чего ожидать, все только выглядят милыми.
Она оглянулась, а потом снова посмотрела черными глубокими глазами. От этого взгляда и мятного запаха ее дыхания, сердце билось глухо и часто.
Я спросил, сдерживая странное волнение:
— Как же ты… его достанешь?
— Быстро. Не успеешь глазом моргнуть.
Я посмотрел вокруг. Короткие мечи в ножных были у многих. А еще мне показалось, что за колоннами я заметил Илью.
Фрея провела ладонью по невидимым складкам на платье:
— Это особый покрой, с секретными карманами.
А потом спросила:
— Ты первый раз здесь?
— Ага, — сказал я, глядя ей в глаза. — Это заметно?
— Еще бы…
Я снова посмотрел
