интересом оглядываться. Вдруг заметила на невысоком пригорке небольшую светлую избу, увитую цветами. Крыльцо украшали всевозможных размеров кадки с травами, рядом располагался маленький огород, но на грядках росли не овощи, а высокие кусты полыни, таволги, зверобоя и шалфея. Эта изба ей очень напомнила дом знахарки, у которой она училась. Пока Мила думала об этом, незаметно вернулся обрадованный Иномир.
— Все в порядке, — произнес он. — Просто, говорят, недавно строиться здесь стали. Так что пойдем до Вышгорода по хорошей дороге. Так еще и быстрее будет.
— Подожди, давай заглянем в одно место, — она кивнула в сторону избы, — там, кажется, знахарка живет. Быть может, у нее вьюнок есть.
— Мне эти твои цветочки не нравятся. — Иномир забрал у нее поводья. — Сама иди, а я тебя здесь с Белогривом подожду.
Мила кивнула и стала подниматься на пригорок. Постучалась и, не дожидаясь ответа, зашла в избу, увешанную пучками трав — как дома. В нос ударил терпкий, горький запах. В открытые большие окна светило солнце. Посередине комнаты находился стол, только рядом с ним стояла вовсе не знахарка, а высокий мужчина. Длинные гладкие волосы его были седыми, а черты лица строгими и прямыми. Но Милу больше всего удивила его одежда — длинное, застегнутое на все пуговицы, поблескивающие в солнечных лучах, пальто было ярко-зеленого цвета и украшено золотой тесьмой. Широкий бархатный пояс не по-мужски перетягивал талию, а в руках он держал высокую шапку. Самое странное, что, несмотря на жару, она была украшена соболиным мехом. Мила подумала, что этот человек, должно быть, очень богатый.
— Что хотела? — нахмурил он брови.
— А разве здесь не знахарка живет? Мне одна трава очень нужна, — растерялась Мила.
— Нету ее сейчас. — Он забарабанил пальцами по столешнице. — Давай, иди отсюда.
Но Мила продолжала высматривать нужную ей траву в рядах пучков. И подумала, что не может, чтобы тут не было вьюнка.
— Я сказал иди отсюда, — бросил он на нее грозный взгляд.
Мила уже хотела отпрянуть к дверям, как увидела над его головой знакомый пучок. И, не долго думая, подскочила, схватила то, что ей было нужно, и со всех ног помчалась из избы.
— Совсем оборзели, — услышала она голос мужчины и хлопнула дверью.
— Иномир! — радостно закричала Мила, но тут же осеклась.
Пока Белогрив бродил у избы, он, облокотившись на скошенный край забора, разговаривал с двумя румяными девушками. У его ног стоял незнакомый деревянный ящик — видимо, принадлежал новым знакомым.
На вид девушки были немного старше нее, в богатых нарядах. Пышные юбки, короткие передники с атласной тесьмой, высокие кожаные сапоги, на плечах лежали большие платки с бахромой. У одной были совсем светлые волосы, а у другой немного темнее. И заплетены в до того аккуратные косы, что Мила вспомнила про свою подругу Фросю.
Девушки охотно болтали с Иномиром, и во дворе то и дело слышались раскаты смеха.
— А со мной он так никогда не смеется, — пробурчала Мила, сложив руки на груди, но затем оглядела себя.
Сердце неприятно кольнуло, когда она поняла, почему Иномир не улыбался ей так широко и счастливо, почему так звонко не смеялся и почему в его глазах не было того огонька, который сейчас полыхал как пожар рядом с этими красавицами. Она же выглядела как пугало: огромная рубашка и длинные мужские брюки были не только нелепыми, но и испачканными в дорожной пыли и от ночевок под открытым небом, прямо на земле. Голова уже чесалась от грязи, и даже купание не помогло. Волосы спутались и торчали в разные стороны. Туфли окончательно обтрепались, самоцветов и след простыл. А один из бантов развязался и смотрелся особенно жалко над подошвой, которая уже начала отходить на носке. Но хуже всего стало, когда Мила принюхалась к своему вороту.
— Какой кошмар, — скривила лицо Мила. — Надо же так вонять. Хуже старого деда.
Она хотела уже уйти незамеченной, но Иномир выглядел таким довольным, что вдруг ее охватил неожиданный порыв. Злость волной прошлась по ее телу и заставила широкими шагами подойти к забору и вмешаться в разговор. Девушки сразу же на нее вылупились, а Иномир замолчал и посмотрел на нее.
— Ты нашла, что искала? — как ни в чем не бывало спросил он.
— Что ты тут делаешь? — недовольно спросила Мила, уперев руки в бока. — Разве ты не за Белогривом должен присматривать?
— Да я и присматриваю — он же никуда не убежал. Распрашиваю пока, как дела в городе, что нового произошло, — улыбнулся Иномир и подмигнул одной из девушек. Мила от возмущения готова была уже задохнуться. — Заодно помочь решил, — продолжил он и кивнул на ящик, — негоже таким красавицам тяжести таскать.
— Разве ты не мне должен помогать? — перебила его Мила.
— А это что за малец? — скривила лицо одна из девушек.
— Чудище какое-то, — сказала вторая.
Захотелось ответить им что-то гадкое, она уже открыла рот, но вспомнила, как на самом деле выглядела.
— И вправду чудище, — тихо повторила Мила, и ей так обидно за себя стало, что глаза обожгли слезы.
Девушки тихо засмеялись, Мила посмотрела на Иномира, дала ему немного времени, чтобы он догадался, что ее нужно защитить. Но он только хлопал глазами и как будто ничего не понимал. Не в силах терпеть такое унижение, она быстро развернулась и ушла к Белогриву, вытирая щеки. Спряталась за его боком и стала делать вид, что ковырялась в котомке. Иномир не заставил себя ждать: подошел, а она только взгляд ниже опустила.
— Ты чего? — удивленно спросил он.
— Ничего, — ответила Мила, пихая в мягкие лошадиные губы розовый вьюнок, — по дороге дожует. А сейчас пойдем, Белогрив, нам до города совсем немного осталось. — И гордо подняв голову, зашагала вперед под громкий вздох Иномира.
Глава 9
— Надо же, — восторженно воскликнула Мила, напрочь позабыв о голоде и о том, что страшно обиделась на Иномира, когда они вышли к широкой реке. На противоположном берегу возвышался огромный город, окруженный бревенчатой стеной со множеством башен, на которых развивались разноцветные стяги. Захотелось поскорее попасть в этот Вышгород и разглядеть его поближе. Она прибавила шаг, и совсем скоро они подошли к пристани, где суетился народ. Мостов никаких к городу не вело, и пришлось вставать на большую лодку под парусом, перевозящую людей на другой берег и обратно.
— Ой, мамочки, — с испугом прошептала она, вцепившись в Иномира, когда лодка покачнулась от веса Белогрива, и они поплыли по сверкающей воде.
На них упала тень от высоких ворот, и Мила уже отсюда
