— Нет, ты видела такое? Дочь Магнуса Хорфагера идет покупать себе одежду в секонд-хенд.
Из-под ее длинной юбки на секунду мелькнула и исчезла кисточка коровьего хвоста. Ее собеседница улыбнулась, показав кончики острых клычков:
— Не похоже, что бы ее это сильно огорчало. Думаю, скоро в Стае случится много чего интересного. Эти Хорфагеры — крепкие орешки, если судить по молодому Орвару и его приятелям.
— Тебе виднее, — хихикнула парикмахерша.
Учитывая, что ее клиентка, не покладая рук, трудилась в веселом заведении «Резвая лошадка», куда нередко заглядывали молодые эйги, ей действительно было виднее.
В магазине поношенной одежды Фрейя чуть не потерялась. За узким и непрезентабельным фасадом скрывалось длинное помещение в два этажа, загроможденное бесконечными рядами вешалок. Девушка вошла в него буржуазного вида изящной барышней в замше и кашемире, а вышла обратно неопределенного пола подростком в мешковатых штанах цвета хаки с огромными карманами, длинной серой толстовке, черной стеганой куртке и брусничных Мартенсах.
— Ну, как я выгляжу?
Гарм придирчиво обнюхал ее новую одежду, на секунду задумался, но затем одобрительно фыркнул. Два оборотня, в неприметном черном Вольво с затемненными стеклами, который с самого утра следовал за Фрейей по улицам Розенгарда, переглянулись и пожали плечами. От этих Χорфагеров всего можно было ожидать.
От созерцания наследницы самой голубой крови в Стае, а может и во всем Великом Свитьоде, в поношенной куртке и мешковатых штанах их отвлек стук в боковое окно.
— Чего надо? — Один из эйги опустил стекло, и в салон заглянула заросшая клочковатой бородой физиономия. То, что это все-таки человеческое лицо, а не пучок пакли, можно было определить по сизому носу в красных прожилках и бледно-голубому водянистому глазу. Второй глаз был закрыт черной повязкой.
— Парни, не найдется пары риксдалеров[30] для усталого странника? — Спросила голова и, видя, что оба оборотня зависли в раздумьях, подбодрила их: — Такая круглая штучка. Пошарьте-ка в карманах.
— Ну, так бы и сказал. — Один из свинфилкингов действительно полез в карман. — На, держи. Все, что есть.
Одноглазый в недоумении рассматривал пакетик из фольги с надписью DUREX:
— Это чего?
— Такая круглая штучка, что лежала у меня в кармане. Смотри внимательнее, старпер, может вспомнишь, зачем она нужна.
Спорить обладатель бороды не стал. Просто положил пакетик в карман и ласково произнес, сверля шутников единственным глазом:
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним, ребята.
— Просто последним смеется тот, кто не понял шутки, чувак.
Посмеиваясь, эйги закрыл окно. Машина тронулась и медленно поползла за идущей по тротуару девушкой. Одноглазый выпрямился во весь свой немалый рост и задумчиво смотрел им вслед.
— Н-да, не те стали эйги в Свеаланде.
Подняв воротник потрепанной куртки, он повернулся и пошел через улицу, где примерно на уровне тротуара в наступающих сумерках мягко светилась надпись: «ГЛАЗ ОДИНА».
Последней остановкой Фрейи перед домом была продуктовая лавка, хозяином которой оказался для разнообразия самый обыкновенный человек, правда, угольно-черный и в тафье[31]. Зато колбаски у него оказались самые что ни на есть свеаландские — из Фалунда. И самое приятное, что свежие. Даже Фрейя со своим тонким нюхом не смогла бы придраться к качеству мяса.
— Пять фалундских колбасок, пожалуйста.
Одну ей и по две Гарму и Фенриру. Не есть же ей одной, в конце концов. К тому же Гарм сегодня заслужил свою колбасу тем, что безропотно таскался с ней по всем магазинам, а Φенрир — что со вчерашнего дня вел себя достаточно прилично и не торопился превращаться в чудовище.
— Гарм, домой.
Она попробовала присвистнуть — получилось. Услышав слово «дом», пес потрусил по заснеженному тротуару бодрее. Фрейя последовала за ним.
Нельзя сказать, что жизнь налаживалась, но надо признать, что она оказалась более терпимой, чем ожидалось.
ГЛАВА 10
— Парни, не найдется пары риксдалеров для усталого странника?
Одноглазый мужчина со всклокоченной бородой по очереди подходил к стоящим на светофоре машинам. Нельзя сказать, что все, сидящие в теплом нутре этих вонючих и скрежещущих железом повозок были людьми жестокосердными — кое-кто все же давал ему мелочь.
Бродяга, отойдя на тротуар, пересчитал свой утренний сбор и со вздохом опустил его в карман.
— Кажется, не у всех сегодня удачный день, — проговорил за его спиной веселый молодой голос.
— Ну, не все же такие везунчики, как мы, — ответил ему второй, не менее молодой и веселый.
Одноглазый обернулся и прищурил свой единственный глаз. Перед ним стояли два парня в одинаковый черных джинсах, синих куртках и армейских ботинках. На первый взгляд их можно было принять за братьев, настолько похожи они были — оба светловолосые, сероглазые с мальчишескими ямочками на румяных щеках. Только хорошо приглядевшись, можно было понять, что разница между ними есть и весьма существенная — хотя на самом деле оба были одного роста, но один из них, тот, что со странными вертикальными зрачками, по непонятной причине казался выше своего приятеля на полголовы.
— Конечно, — усмехнулся первый, — мы же профессионалы экстра-класса.
— С нами шутки плохи, — согласился второй.
Бродяга решил вступить в беседу:
— Сдается мне, вы ребята неплохие.
— И мухи не обидим, — подтвердил первый.
— Если, конечно, она сама не напросится, — заметил второй.
— Но вступили на опасный путь, — продолжал бродяга.
— Пришлось, — вздохнул первый.
— Не сами, жизнь толкнула, — пояснил второй.
— Но боги от вас не отвернулись?
— Только благодаря их помощи и держимся, — ухмыльнулся первый.
— Ну и сами стараемся не оплошать, — кивнул второй.
— Что ж, тогда вы мне по нраву, — заключил одноглазый.
— А вот насчет тебя я еще не уверен, хотя… — прищурился первый.
— У него неплохой потенциал, — задумался второй.
— Чувак не так прост, как кажется, — сформулировал свое впечатление первый.
— Точно, со вторым дном чувак, — согласился второй.
Бродяга стоял перед ними, переводя взгляд с одного на другого.
