такое уж это и чудо.
— Вы серьезно? Где? — Я рассыпала муку, угроза собственной жизни была мною мгновенно позабыта.
— У графа фон Болуара. Вернее, его сына. Купил ему питомца за бешеные деньги, нашел тоже питомца! Там одни зубы чего стоят… Впрочем, не отвлекайся! Одна ты не сможешь обеспечить потребности в еде всех молящихся, так что пришлю тебе двух помощниц. Молоденькие девочки, совсем недавно в церкви, готовятся к вечному служению. Научи их всему, пусть работают. А вот про свой мир лучше не рассказывай. Вопрос денег обсудим, когда я посчитаю настоящую стоимость пиццы.
— И когда это будет?
— Сейчас и займусь. Завтра еще пройдусь по местным кормильням, сравню цены. И к вечеру обсудим твою зарплату.
Я согласилась, конечно. Не думаю, что он как-то обманет меня. Дарий был самым настоящим служителем Пресветлого, и он явно не будет подличать и жулить, так что я была спокойна.
На следующий день с самого раннего утра я обучала двух помощниц делать пиццу. Девушки оказались умненькие, сестрички-близняшки, немного младше меня. Родители их недавно умерли, и все наследство оказалось у старшего брата, который не спешил делиться с несовершеннолетними сестрами. Он и отправил их в вечные служители, чтобы замаливали грехи рода. Так что и Эльвира, и Эльза старались вовсю. Последнее обстоятельство немало меня удивило, и при малейшей возможности я попыталась прояснить для себя этот вопрос. Но девушки меня как-то сторонились, так что разговорить их оказалось возможным только через несколько дней, когда они ко мне немного привыкли. Мы как раз доедали одну из пицц в конце трудового дня. И я дала волю любопытству.
— Вы давно в церкви? — начала я издалека.
— Три недели, — отвечала более шустрая Эльза.
— А почему вы тут? Тоже ищете свой путь?
— Нет, — ответила кроткая Эльвира, — мы тут навсегда. Надо замолить грехи рода.
— А с чего вы взяли, что на вашем роду есть грех?
— Слишком рано умерли родители. Да еще и оба сразу, — глаза девушек увлажнились, — это всегда какое-то проклятие, которое нужно снимать долгой молитвой.
— А простой маг не поможет?
— Ты что, это же дорого! — возмутилась Эльза. — А у нас не так много денег. Брату надо продолжать род, он единственный мужчина в семье, поэтому все наследство мы оставили ему.
— Сами оставили? — я была поражена.
— Ну… Он так сказал… Но мы согласны! — она посмотрела на притихшую сестру. — Он женится, будет продолжать род. А чтобы у него все было хорошо, мы должны усердно молиться. Проклятие снимется, и род не прервется.
— Звезда в шоке… — пробормотала я.
— Что, прости?
— Девочки, давайте еще раз. Вы добровольно отказались от наследства, да и вообще от жизни, лишь бы хорошо жилось брату?
— И продолжился род! Это самое главное, понимаешь? — Эльвира нашла в себе силы даже повысить голос. Сестра задумчиво смотрела на нее.
— Ну, так выходите замуж да продолжайте род сами!
— Мы же будем носить фамилию мужа, то есть мы не являемся носителями родового имени, — попыталась объяснить Эльза, но я уже почувствовала сомнение.
— Да и демоны с ним! — воскликнула я, и Эльвира ахнула.
— Ты что! Не произноси таких слов под крышей церкви!
— Ой, ну, пардон. Но я имела в виду, что ваш брат и так рано или поздно женится. А вы тоже могли бы спокойно выйти замуж, нарожать кучу ребятишек и жить припеваючи с другой фамилией. Подумаешь, фамилия!
— Не смей так говорить, не смей! — зарыдала Эльвира, закрыла лицо передником и убежала. Эльза же спокойно взяла очередной кусок пиццы и с наслаждением вгрызлась в него.
— Я что-то не то сказала? — я была обескуражена поведением обеих сестер.
— Да нет, все нормально, — громко и с удовольствием чавкая, ответила Эльза, — просто это ее мечта была, она мне с детства все уши прожужжала, что выйдет замуж за мужчину, у которого будет домик на берегу озера, а еще она хотела непременно четверых ребятишек. И чтобы дома чисто, а она готовила пироги. И чтобы гости по вечерам, а она хорошая хозяйка.
— А ты о чем мечтала?
— Примерно о том же. Только не в собственном доме. Вообще я хотела бы работать в кормильне. Чтобы приходит, значит, злой и голодный человек в кормильню, а ему — раз! — и пироги с капустой. Или с рыбой. И человек становится добрый-добрый. И говорит: «Спасибо, хозяюшка, ты настоящая волшебница!»
— Ну, так и устройся в кормильню, кто тебе запрещает?
— Геликс велел грехи замаливать.
— Вот после работы приходила бы в церковь и замаливала бы. Если вообще есть что замаливать.
Эльза промолчала.
— А тебе не кажется, что ваш Геликс просто не хочет отдавать вашу часть наследства?
— Да там наследства-то… — вздохнула Эльза, — не так уж много на самом деле. Нет, ты не думай, Геликс хороший, нас с Элькой никогда не обижал. Ну, может, наследство и зажал, да. Но с другой стороны… Ну как вот мы теперь без родителей? Хорошего мужа сосватать — родители нужны. Думаешь, этим будет заниматься брат? Он нас на два года старше всего.
— А лучше быть вечной служительницей?
— Ну а что? Нам тут неплохо. Но ты знаешь, — понизила голос она, — если Дарий позволит нам продавать пиццу, у нас ведь будут деньги, да?
— Будут, конечно! Да ты поговори с Дарием, объясни все. Вряд ли он примет вас с сестрой в вечные служители, если вы этого на самом деле не хотите.
— Эх, знать бы еще точно, чего конкретно мы хотим, — вздохнула Эльза, — но ты права, конечно. Не дело это, идти против собственной воли. Хоть мы и просто слабые женщины, все же существа разумные, правда?
— Правда, — улыбнулась я. Кажется, эта сестренка точно не станет вечным служителем. Извини, Пресветлый!
На следующий день и Эльза, и Эльвира как ни в чем не бывало хозяйничали на кухне. В течение следующей недели я постаралась сбросить на них всю основную готовку, сама только руководила. Ну, до тех пор, пока там не появлялась Чина. Эта девица и меня тоже заставляла пахать до седьмого пота. Идея Дария насчет столовой для всех заработала и начала приносить неплохие деньги. Верующие охотно покупали пиццу сначала просто поесть, потом стали забирать с собой. Дарий начал привлекать меня к бухгалтерии, потому что ему самому было уже сложно справляться с таким количеством подсчетов. Альбертан, узнав об этом, потешался вовсю, говоря, что мой статус повысился от простой кухарки до удачливой торговки. Поздравлял и пророчил мне карьеру министра финансов. Но мне пока комфортнее было на кухне. Как-то привыкла уже, особенно если Чина
