лапши быстрого приготовления, что добавки попросила!
– То был суп! – воскликнула Аня. – И кроме лапши там были и другие ингредиенты. К тому же мы очень долго пилили по каньону, и мне было уже все равно, что есть. А мои припасы давно закончились, еще за завтраком. И что мне, голодной оставаться?
– Ну, видишь, а говоришь, что в жизни бы не стала есть «доширак»! – заметил Андрей. – Это дома можно эстетствовать, а в походных условиях что угодно слопаешь и еще захочешь.
– Но пока-то мы не в походных условиях, – возразила та. – Едем себе спокойно в поезде, сидим на попе ровно, никуда не идем… Вот как помотаемся по Иремелю, тогда, может, ваш «доширак» и сойдет, но не сейчас же!
– А сейчас просто нечего делать, – нашелся Павел. – Вот именно, что нам почти сутки сидеть на попе ровно и ничего не делать. А кроме еды, заняться нечем. Еще хорошо, что часть дороги приходится на ночь, хотя бы сон время убьет. Потому-то в поездах все и едят, что, кроме этого, заняться нечем.
– Кому нечем, а у кого наброски, – заявила Аня и встала. – Пойду кипятка налью, кофе заварю.
Я присоединилась к девушке, чтобы не оставлять ее одну. Мы наполнили наши чашки водой и вернулись в свое купе.
Аня снова принялась за рисование, изредка прихлебывая кофе, я же лениво слушала разговор Андрея с Павлом да периодически поглядывала в окно. Казалось, что поезд движется медленно и едем мы уже два дня, не меньше, хотя на самом деле в вагон мы сели чуть больше двух часов назад.
На остановках мы выходили вместе с Аней на перрон, чтобы размять ноги.
Признаться, и мне сидеть на одном месте не особо нравилось. Если бы я ехала на поезде куда-то по своим делам, то провела бы сутки, а то и двое за просмотром фильмов с ноутбука или смартфона, но отвлекаться на работе я себе не позволяла.
Я пыталась поговорить с Аней на тему записки с угрозой, но девушка по-прежнему на откровенность не шла. Наши попутчики не давали ни малейшего повода для подозрений, поэтому я бестолково пыталась разобраться в пока нерешаемой головоломке.
Приходилось признать, что сейчас я попросту топчусь на месте и остается только ждать похода. Если злоумышленник затеял навредить Ане во время горных восхождений, я смогу предотвратить покушение. А вот если подозрения Зеленцова оказались напрасны и его дочери всерьез никто не угрожает, получается, что я зря трачу время и услуги телохранителя Ане на самом деле не нужны. Но, в конце концов, Федор Павлович и так заплатит мне гонорар – ведь не моя вина, что преступника на самом деле не существует…
В обед мы, как и договаривались, отправились с Аней в вагон-ресторан. Павел и Андрей присоединились к нам – они быстро уничтожили почти все свои запасы и в обед решили поесть поплотнее. Но, увидев цены на имеющиеся в ассортименте блюда, оба долго возмущались.
– Ну и дерут тут! – заметил Павел. – Лучше уж купить что-нибудь, пускай тот же самый «доширак», на каком-нибудь вокзале во время остановки, чем вываливать кругленькую сумму здесь за обед. Нет, девчонки, зря я с вами пошел – давно не ездил в поезде, забыл, что такое вагон-ресторан…
– Ну и пойдем отсюда, – предложил Андрей. – Хотя нет, я, пожалуй, раскошелюсь на курицу. Кто знает, может, на вокзале и не окажется ничего путного, а есть хочется. Ты как, Паш, останешься?
– Ладно, что уж тут… а курица нормальная, думаешь?
– Если не нормальная, я тут такое устрою! – воскликнул Андрей. – За такие деньги тут все должно быть нереально вкусным! Ладно, заказываю курицу… Ну и кофе, гулять так гулять. Эх, елки-палки, тут вроде как борщ тоже есть… И борщ, пожалуй…
Павел ограничился одной курицей и бутылкой «спрайта», мы с Аней взяли еще по салату из овощей.
Девушка не хотела отставать от приятелей и тоже выбрала себе блюдо из жареной куриной грудки, я последовала ее примеру.
Мы подождали, пока нам принесут заказ, и принялись за еду.
Ничего интересного за время нашего обеда не происходило, кроме того, что Павел с Андреем вели увлекательнейшую беседу о том, как наживаются вагоны-рестораны на непутевых пассажирах вроде нас. Но, несмотря на их сетования, я бы не сказала, что, кроме нас, здесь никого не было, – молодая пара с ребенком ели за соседним столиком, чуть подальше от нас молча поглощал свой обед усталый мужчина лет сорока.
Пассажиры заходили в вагон-ресторан, заказывали блюда и неторопливо поглощали их, совершенно не беспокоясь о непомерно высоких ценах. Казалось, что только Павел с Андреем недовольны обедом, остальные посетители не высказывали претензий ни к ассортименту вагона-ресторана, ни к качеству обслуживания.
Увы, никого из Аниных знакомых, не участвующих в походе, я здесь не заметила, поэтому единственным плюсом нашего обеда было то, что мы убили час времени пути.
Позже ребята выходили на станции, чтобы немного прогуляться или купить еды в придорожных ларьках. Аня рисовала, я молча наблюдала за ее творчеством.
Короче говоря, день пути в поезде прошел без приключений, скучно и томительно.
Вечером Андрей с Павлом поужинали купленной едой, Аня тоже нехотя поела свои батончики. Я доела вареные яйца, и мы дружно легли спать.
Точнее, спать легли Аня, Павел и Андрей – я только дремала, время от времени просыпаясь и спускаясь со своей полки, чтобы проверить ситуацию. Но ничего особенного не происходило – только кто-нибудь из пассажиров пробирался к туалету или за чаем, а проводница совершала положенный обход вагона.
Поезд двигался медленно и неторопливо, мерный стук колес перемежался с храпом спящих людей.
В половине четвертого утра я услышала бодрые шаги по вагону.
Я сразу открыла глаза и принялась ждать; вскоре в наше плацкартное купе вошел Иван Маратаев и проговорил:
– Ребята, просыпаемся. Через полчаса мы будем в Уфе, собираемся и выходим.
Павел сразу проснулся, я тоже слезла с верхней полки. Андрей храпел по-молодецки и слов организатора похода не слышал. Аня тоже потянулась и сонно села на свою кушетку.
– Уже приехали? – спросила она. – Надо было ложиться спать раньше, что-то
