одни.
Они поспешили вернуться к терпеливо дожидавшимся гуанако и поскакали назад, чтобы поделиться с Ланцелотом новостью. Дедушка лежал на мелководье в фиолетовом купальном костюме и напоминал яркого морского слона.
– Ага, с возвращением! – Он с плеском вышел на берег.
Перебивая друг друга, ребята рассказали, что узнали о Персивале.
– Вернулся домой? – взвыл Ланцелот, наливаясь краской. – Ну надо же! Всегда он так! Мы тут его спасаем, а ему и дела нет – преспокойно едет домой! Это, знаете, уже последняя капля!
Ланцелот с негодованием зашагал переодеваться в кусты чертополоха. И через секунду оттуда раздался крик:
– А-а-а-а! Стой! Друг! Ах ты глупая тварь! Прекрати! Ох, фууу! Дрянная зверюга!
Ланцелот выскочил из зарослей, преследуемый большим скунсом, промчался мимо детей и нырнул в воду. Когда дедушка пробегал мимо, они почуяли жутчайший запах – смесь гниющей капусты и тухлого лука с нотками нечистот для пущего эффекта.
– Это ваше? – беспокойно спросил Скунс, указывая на Ланцелота. – Я очень извиняюсь, но оно внезапно выскочило из-за кустов и наступило мне на хвост. Я выпустил струю из пахучей железы на случай, если оно враг. Надеюсь, вы меня простите. Теперь вижу, что оно безвредное.
Ланцелот судорожно плескал на себя воду, вопя:
– Что за вонь, что за вонь, невыносимо!
Крепкий запах скунса никак не улетучивался, и ребятам пришлось прижать к носам платки.
– Фу, какой кошмар, – прогундосила Эмма сквозь платок. – Долго он будет так пахнуть?
– Ну, это не навсегда, – заверил её Скунс. – Просто для отпугивания. Дня через четыре, может, пять пройдёт.
– Четыре-пять! – воскликнул Конрад. – Господи, как же мы это выдержим? Он провоняет всю «Белладонну»!
Эмма принесла чистый купальный костюм, полотенце, большой кусок мыла и флакон одеколона. Ланцелот скрылся в камышах, яростно бурча под нос. Потом появился в чистом купальном костюме (зелёном в чёрный и розовый горошек), но, несмотря на то что вылил на себя весь одеколон, всё равно пах скунсом.
– Мне искренне жаль, – извинился Скунс.
– Ничего. Ты не нарочно, – примирительно проговорил Ланцелот. – К тому же я и вправду наступил тебе на хвост. Зато я тебя надолго запомню.
– Думаю, мы будем помнить его до конца жизни, – простонал Конрад.
– Вы будете жить на веранде, – сообщила Эмма Ланцелоту.
– Да, подвесим вам там гамак, – добавил Айван, – и заставим принимать холодную ванну трижды в день.
– И будем кормить вас с длинной палки, – поддразнил его Конрад.
– Нельзя так обращаться с человеком! – возмутился Ланцелот. – За кого вы меня принимаете? За скунса?
– Ну вроде того, – рассмеялась Эмма.
– Вовсе не обязательно оскорблять, – обиделся Скунс. – Некоторым людям мой запах даже нравится.
– Просто у них, должно быть, отсутствует обоняние, – фыркнул Ланцелот.
– Ладно, попробуем мужественно перенести эти неудобства, но купальный костюм придётся оставить здесь. Уж больно пахуч, – сказала Эмма.
Они попрощались с Сычом и Скунсом, который всё продолжал извиняться, и препроводили Ланцелота на веранду.
– Значит, так, дети, – прорычал Ланцелот ребятам, которые жались к поручням в противоположном углу и зажимали носы. – Возвращаемся домой.
– Ой, нет! – хором проныли близнецы. – Давайте дальше полетим!
Но Ланцелот был непреклонен:
– Нас не было почти год, и мама небось совсем заскучала. Кроме того, спасательная операция завершена. Увидимся с Персивалем в Англии.
Они с неохотой согласились и начали готовить «Белладонну» к обратному путешествию. Ланцелоту подвесили на веранде удобный гамак. Ужасный запах никак не выветривался, и внутрь летающего дома дедушку пускали только принять ванну.
Чтобы Ланцелоту было не так обидно, Эмма готовила его любимые блюда, и он от пуза наедался пирогом с патокой и клубникой, жареной индюшкой, яблочным рулетом, запечёнными в тесте яблоками, шоколадным пудингом и прочими лакомствами. Если капал дождик, Ланцелот раскрывал над собой большой зонт, а если холодало, кутался в толстый плед.
Наконец – попутные ветры как раз несли их над Атлантическим океаном – запах скунса окончательно выветрился. А когда «Белладонна» достигла берегов Англии, все дружно решили, что Ланцелот снова пахнет самим собой.
Чем ближе к дому, тем больше ребята волновались. Близнецы часами не отрывались от телескопов – искали в пейзаже знакомые черты. Эмма усиленно трудилась над дневником, зарисовывала, раскрашивала и записывала последние события.
И вот показался их дом. С тех пор как они видели его в последний раз, прошло ровно триста шестьдесят пять дней. Конрад, глядя в телескоп, закричал:
– Ничего себе! Что это за штуковина у нас на лужайке?!
Ланцелот поспешил взглянуть на странное сооружение и испустил радостный возглас.
– Ого-го, так это же летательный аппарат Персиваля! Погодите, я для вас кое-что приберёг.
Он сбегал вниз и вернулся с огромнейшей ракетой в руках.
– Все фейерверки извели, чтобы распугать волков, но один остался, – улыбнулся Ланцелот, поджигая фитиль.
Ракета взмыла в небеса и взорвалась с оглушительным хлопком, разметав по всей округе разноцветные звёзды. На лужайку выбежала миссис Доллибат, а с ней какой-то высокий, худой человек в костюме лётчика. Оба принялись махать руками.
Огромная тень «Белладонны» накрыла лужайку – совсем как год назад. Канаты были сброшены, потом лестница, и наконец Ланцелот и дети оказались на земле. Миссис Доллибат расцеловала каждого, плача и смеясь, радуясь, что они вернулись целыми и невредимыми.
– Ну, Персиваль, – угрюмо поприветствовал брата Ланцелот, – вот мы и нашли тебя. Заставил же ты нас побегать!
– Мы отправились вас спасать! Ланцелот сказал, что вы пропали. Два года от вас ни слуху ни духу! – наперебой загалдели ребята, взволнованные от переизбытка чувств: они наконец дома, и видят маму, и встретились с Персивалем.
– Пропал? Ни слуху ни духу? О чём вы вообще? – удивился Персиваль. – Ну ты даешь, Ланцелот! Я отослал тебе десятки писем, все свои приключения в них описал.
– Но ты же в курсе, я не открываю почту: вдруг там счета или дурные вести, – ответил Ланцелот.
– Ланцелот, ты невозможен! – рыкнул Персиваль таким похожим на брата тоном, что все расхохотались.
– Ну ладно, в конце концов, все живы-здоровы, – сказал Ланцелот и подмигнул ребятам. – Вряд ли наше путешествие было пустой тратой времени, правда?
– О нет, оно было потрясающим! – заверил его Конрад.
– Абсолютно восхитительным! – согласился Айван.
– Просто фантастическим! – сказала Эмма и расцеловала Ланцелота в обе щеки. – Огромное вам спасибо!
Они принесли в дом большой глобус с «Белладонны», чтобы за обедом – а уж миссис Доллибат расстаралась на славу – в подробностях рассказать маме, где они побывали и что видели. Они разложили на столе все свои сувениры и показали дневник.
