сопротивляются?» — думал я, и воображение рисовало мне всякие мрачные картины. Перед глазами, как в калейдоскопе, мелькали какие-то отрывочные видения из моей прошедшей короткой жизни. Мучали разные мысли. Мне казалось, что товарищи будут смеяться надо мной: «Вот это сыщик! Напугал людей до смерти, пистолетом махал у них перед носом. Видно, душа у него заячья». Еще я представлял себе, как Иван Федорович, потирая переносицу, скажет: «От кого, от кого, а от тебя не ожидал. Я считал тебя уже опытным, а у тебя нервишки сдали, применил насилие к невиновным. Наверное, тебе нужно отдохнуть».
В двухэтажное здание милиции, обросшее всевозможными пристройками, я привел задержанных почти обессиленный. Наверно, в эти пятнадцать минут, пока я их вел, у меня появился первый седой волос.
Ответственный дежурный Володя Багров, энергичный, знающий свое дело сотрудник, без всяких слов понял, что к чему. Он увидел даже больше, чем я: у одного из задержанных во рту блестела желтая коронка. Он быстро развел их по разным углам дежурной комнаты, пригласил понятых и приказал помощнику:
— Обыскать!
Я уселся на диван у стены и безразлично наблюдал за суматохой, которая началась в дежурке. Кажется, происходящее не доходило до моего сознания. Я пришел в себя, когда услышал голос Володи:
— А нож зачем?
Его помощник достал у высокого парня из-за пояса отличный финский нож с наборной рукояткой из цветного плексигласа. У второго ничего не обнаружили, но позднее он рассказал, что по дороге в милицию сумел освободиться от улики.
К утру на столе у прокурора лежали протоколы допросов Евтухова и Поварова. Запирались преступники недолго: задержание было для них настолько неожиданным, что просто парализовало их волю. Они подробно описали все разбойные нападения, совершенные ими за полгода.
Володя Багров в эту ночь тоже потрудился на славу. В местах, указанных преступниками, было изъято много вещественных доказательств.
Читатель, особенно искушенный в вопросах криминалистики и психологии, скажет обо всем этом: «Ерунда!» Я и сам не перестаю удивляться, как же это произошло.
В беседах с Евтуховым и Поваровым я выяснил, что в тот день с утра их мучила необъяснимая тоска. И все же после долгого перерыва они именно в тот день решили «выйти на дело».
Потерпевшие опознали грабителей. Суд приговорил преступников к длительным срокам лишения свободы.
Позже я рассказал как-то одному ученому-криминалисту об этом случае и добавил, что до сих пор не перестаю удивляться возникшему у меня в тот день «шестому чувству», которое помогло мне узнать и задержать преступников. Но мой собеседник сказал, что ничего удивительного в этом нет. Беседуя со свидетелями, знакомясь с тщательными протоколами их допросов, в которых они называли приметы преступников, я создал в своем воображении яркие и точные образы этих двух парней. Эти образы и воспроизвел мой мозг в нужный момент.
В те времена в криминалистике еще не получило широкого применения такое понятие, как фоторобот. Сейчас создание портрета преступника по приметам научно обоснованно и значительно расширяет розыскные и следственные возможности.
Два дела
1
Машина с красным крестом промчалась по улицам просыпающегося города и резко затормозила около небольшого сколоченного на скорую руку домика, рядом с которым стоял добротный сруб. Из домика вышла пожилая женщина в черном платке.
— Где больной? — спросил ее врач.
— Здесь, здесь! — замахал рукой появившийся вслед за женщиной высокий тощий старик.
На деревянном топчане лежал без сознания парень лет двадцати двух. Лицо у него было землистого цвета. Защитная гимнастерка и такие же брюки вымазаны в земле. Порой он стонал. Наклонившись к нему, врач ощутил запах спиртного.
В комнату заглянул шофер «скорой помощи» и вопросительно посмотрел на врача.
— Носилки, — скомандовал врач.
Парня осторожно уложили на носилки и понесли к машине.
— Только не тряси, — предупредил врач шофера.
Машина плавно тронулась с места...
Два дня спустя прокурор района Сурин внимательно слушал своего помощника, который докладывал ему о результатах проверки, проведенной по факту смерти Сергея Черепанова:
— Установлено: Черепанов Сергей Геннадьевич был знакомым супругов Добыш Адама Павловича и Марии Михайловны, которые строили дом на улице Чернышевского. 13 августа Черепанов приехал к ним на велосипеде помочь в работе. Кроме него и супругов Добыш, в постройке участвовали брат и сестра хозяина, брат и мать хозяйки.
— Вы уже со всеми побеседовали? — спросил прокурор.
— Да, я опросил их всех.
— Хорошо, продолжайте.
— Вечером, после работы, все вместе выпили четыре бутылки перцовой настойки. Хозяин лег спать, а гости стали расходиться. Первыми ушли брат и сестра Адама Добыш, затем мать Марии Добыш, последними уехали на велосипедах потерпевший и брат хозяйки. 14 августа в четыре часа утра Мария Добыш услышала лай собаки и разбудила мужа. Примерно в шести метрах от двери они увидели лежащего рядом с велосипедом Черепанова. Он был без сознания. Супруги затащили его в помещение и вызвали «скорую помощь». Вскоре он был доставлен в больницу, где, несмотря на принятые меры, в 17 часов того же дня, не приходя в сознание, скончался. Из истории болезни и из беседы с врачом можно сделать вывод, что Черепанов умер от отравления алкоголем. Я считаю, что обстоятельства гибели Черепанова совершенно ясны и надо подготовить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
— А какое заключение дал судебно-медицинский эксперт о причинах смерти?
— Заключения пока нет, оно будет через несколько часов.
— Окончательное решение примем после его получения, — сказал прокурор.
2
— Итак, вы утверждаете, что обнаруженные у вас при обыске ценности достались вам в наследство от умерших родителей? — спросил я сидящего напротив меня толстого лысого человека. Тот с придыханием ответил:
— Да, это так, гражданин следователь.
— Однако установлено, что наследства вы не получали. Вот этот документ доказывает, что родители ваши живы. Можете посмотреть его.
Прочитав документ, толстяк побледнел, на лбу у него выступили капли пота.
— Что вы теперь скажете? — поинтересовался я у него.
— Я все расскажу, гражданин следователь. Только дайте подумать.
Теперь я не сомневался в том, что на следующем допросе обвиняемый расскажет правду. Расследование дела о крупном хищении в системе райпотребсоюза подходило к концу. Была проведена большая работа, допрошены десятки свидетелей, собрано много доказательств преступления, но, несмотря на это, организатор группы расхитителей Аликин запирался. Теперь все его объяснения опровергнуты.
