даже не уверена, что еще живу. Потом вроде опять та же комната. Опять питье, на этот раз сопротивляюсь, но вливают силой. И все это повторяется, повторяется.
А потом вдруг резко отпустило. Открываю глаза – в комнате темно, ночник небольшой горит. На стуле напротив Тина посапывает в подозрительно неудобной позе. Но как-то не хочется ей мешать. И знакомое урчание. Голову поднимаю – Армаильчик мою руку вылизывает. Глянул, что голову подняла, подошел, мокрым носом в щеку уткнулся, урчит еще громче. И ведь не говорит ничего, а как-то понимаю, что бежать надо, и как можно скорее. Только как тут бежать? Еле села, все плывет в глазах.
Что же это за лекарство такое вливали. И тут дошло до меня, что это вообще наркотик мог быть. И герцог запросто мог сделать из меня наркоманку. Хотя, зачем ему это? О, нет. Он хотел сделать из меня послушную марионетку! Как же я сразу-то не догадалась. Страшно стало очень, вот тебе и любовь…
В общем, вспоминаю, как равновесие держать. Из одежды на мне только цыплячьего цвета ночная рубаха в пол, ничего другого в комнате нет, даже шкафа нет. Обуви тоже нет в поле зрения. Лезть под кровать проверять точно не получится. И уже не потому, что темноты боюсь подкроватной. Кажется, я теперь уже ничего не боюсь. Просто не представляю, как с моим головокружением еще и под кровать заглядывать. Сняла тихонько накидку с кровати, закуталась и аккуратненько к выходу двинулась. Неуверенно, словно заново ходить учусь.
Ничего, Олечка, столько лет ходила, этот навык так быстро не позабудешь. Потихоньку, помаленьку, прокрались мы с Армаилом к выходу. И даже дверь оказалась не заперта очень кстати, открылась и закрылась без малейшего скрипа.
Хотела пойти по знакомой дороге к тем воротам на выезд, однако, проводник повел меня совсем в другую сторону. Сначала по дорожке, потом и вовсе по мокрой траве. Ноги заледенели, но это ничего, главное живой остаться. Иду, время от времени останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Вот так постою у очередного дерева, намечу следующее и иду к цели. Потом еще постою, отдохну, выберу новое дерево и вперед. Короткими переползаниями.
Привел так меня Армаил к ключику. Прямо из небольшой расщелинки в земле фонтанчик бьет. Показал, что пить можно. Сам полакал язычком и на меня глядит. Я ему верю. Потому тоже стала пить, тем более что после той гадости во рту горечь невозможная.
Пила долго, думала что лопну. Но вроде как полегчало. Особенно после того, как в кустики сходила. Ничего, Олечка, наши так просто не сдаются. Наши на всех фронтах воевали, а здесь и подавно пробьемся. Что дальше? Повел меня Анмаил снова куда-то. Чувствую, передвигаться легче стало. Уже не ближайшее дерево высматриваю как пункт очередной, а даже третье-четвертое.
Правда, когда он меня к высокой каменной стене привел, что-то я взгрустнула. Стене этой не было конца и края ни вправо, ни влево. Видимо, забор местный. А котейка ловко так прыгнул на плющ и полез вверх. Забрался на стену и смотрит на меня, мол, давай так же. А на улице уже светает, между прочим. В общем, сняла я накидку, свертела в тугой узел и попыталась на ту сторону перекинуть. Раза с третьего сработало. Потом давай цепляться за все подряд и пытаться как-то залезть. Пыхтела, пыхтела, кажется, целую вечность. Забралась. Не успела дыхание перевести, глянула вниз, куда спускаться, чуть не свалилась досрочно. Это со стороны герцогской усадьбы плющ, а с той стороны вообще ничего, просто камни.
Армаил опять замурчал, вроде как подбадривает. Пригляделась – точно. Некоторые камни заметно так выпирают, можно попробовать зацепиться. Эх, зря на курсы по скалодрому не записалась, звали же подружки. Тут такой опыт точно бы пригодился. Ничего, вся жизнь впереди. Главное – начать. Еще и Армаильчик ловко так прыгнул сначала на один камень, потом на второй. Повернулась тылом к свободе и пытаюсь первую опору ногой нащупать. Потом вторую, потом третью. Лишь бы никто сзади не стоял, а то вид сейчас не очень. Ночнушку-то задрать пришлось. Спасибо служанкам, хоть панталончики оставили. Могло быть и хуже.
Найду опору ногой, плавно на нее вес перенесу, затем руку перецепляю. Отдохну немного и все сначала, только с другой ноги. Не знаю, сколько прошло времени, по ощущениям – вечность. Но когда коснулась ногой земли, даже затрясло от радости. Чуть не разревелась. Да только рано расслабляться. Послышался из-за стены лай собачий. Далеко еще, конечно, но это ведь ненадолго. Вот тебе и «кино и немцы». Оглянулась, покрывало свое увидела, подхватила узелок и думаю, куда дальше. Армаил мой тут как тут, опять куда-то побежал. Оглянулся, мол, что медлишь.
Но приключилось со мной вдруг странное. Словно третий глаз открылся, вот чувствую, что надо в другую сторону идти, и все тут. Даже силы прибавилось.
Повернулась и припустила в неведомом направлении, куда внутренняя чуйка тянет. Армаильчик мявчет, за собой зовет. Но как ему объяснить, что мне туда надо? Ноги сами несут, откуда только силы взялись. Какое-то время кот рядом бежал, жалобно мяукал, потом отстал. И то верно. Не дело ему за мной шастать. У меня свои дела. Под ногами камни начали попадаться, лес совсем поредел. Остановилась. Вижу – два огромных валуна рядом подозрительно так стоят. Подхожу – а меж ними проход. В душе радость так и шевельнулась.
Пробираюсь внутрь. Узковато, но не критично. Протискиваюсь. Тютелька в тютельку проход по моей фигуре. А дальше стены пещеры разошлись, так что вполне комфортно передвигаться. Чувствую, вперед мне надо. Хоть уже и темно стало, свет сюда не попадает. Да только и не совсем темно. Где-то далеко впереди мерцает что-то. Не знаю, что именно, но чувствую, нужное мне очень. Просто вопрос жизни и смерти. Только почему-то никак дойти не получается до этого нужного. Уже и покрывало это где-то бросила, чтобы не мешалось. Пару раз о колючие выступы каменные ночнушкой зацепилась. В итоге собрала ее и завязала узлом на уровне бедер. Ноги саднит, видимо, уже в кровь расцарапала.
Потом еще хуже, вода под ногами появилась. Камни скользкими стали, быстро не пойдешь. Вроде как по руслу ручья иду. И все в темноте, только впереди то неуловимое сияние. Чувствую, что устала уже смертельно. Хочется прямо здесь лечь и полежать. Но гонит вперед опасность. Вроде как что-то мое сейчас заберут. От такой несправедливости и про себя забудешь. В общем, плетусь дальше.
Вода все прибывает, теперь приходится держаться
