забрать ее, — высказала очевидную мысль я.
— Угу, — продолжил проявлять чудеса ораторского искусства мой жених.
— А тебе приспичило вот прям сейчас эту книгу тащить с полки!
— Угу.
— Ты меня вообще слушаешь?
— Угу.
— Что я сейчас сказала?
— Угу.
— НОРОН!
— А?
— О чем ты там вообще думаешь?!
— В основном о тебе, — неожиданно признался Маркус. — Что, правда второй?
Я закатила глаза.
— Лучше бы ты думал о мантикорах, честное слово!
— Мантикоры — это не так интересно, как твой второй…
— Спалю, — пригрозила я.
— Молчу-молчу… — понятливо отозвался Маркус.
Затем неожиданно схватил меня за руку и очень целенаправленно зашагал куда-то в проулок.
— Мантикору увидел? — с надеждой спросила я.
— Нет, кофейню-кондитерскую. Мы сейчас сядем, закажем кофе…
— Но я не хочу кофе.
— Хорошо, ты закажешь себе чай.
— Ладно, а потом?
— А потом ты достанешь из сумки наш трофей, и мы займемся его изучением.
Кофейня оказалась очень в духе города. Крошечные столики стояли прямо на улице, шаткие стулья, натянутый над головой тент для тени. Норон заказал себе большой кофейник и крошечное пирожное, я же взяла пузатый чайничек душистого чая и корзину со сладкими сдобными завитушками.
— Давай сюда книгу, — скомандовал Норон, когда наш заказ принесли.
— Эй, я, может быть, хочу первая ее прочитать! — возмутилась я, когда парень ловко вырвал книгу у меня из рук.
— Ты знаешь, что это? — спросил он, демонстрируя добычу.
— Книга, которую мы стащили из местной библиотеки.
— Нет, это охотничий дневник.
— И?
— Это такая записная книжка, которую ведет каждый уважающий себя охотник. В нем ведутся пометки про животных, способы их ловли, иногда рецепты и методы свежевания…
На последних словах я почувствовала легкую дурноту и отложила сдобу, которую жевала, а Норон понимающе усмехнулся.
— Поэтому читать ее буду я, — тоном, не терпящим возражений, произнес парень. Как будто я собиралась с ним спорить!
— И если найду что-то полезное — ты узнаешь об этом первой, — добавил Маркус.
— Ну еще бы, — пробормотала я, бездумно качая ложкой в чашке чая.
Мы надолго замолчали. Маркус читал, а я… я думала о произошедшем в библиотеке. Точнее, старалась не думать, но почему-то все равно думалось. Я даже успела рассердиться на саму себя за все эти лезущие в голову мысли и воспоминания, когда Норон, наконец-то, оторвался от книги:
— Есть две новости: хорошая и, как водится, не очень.
42
— Если ты сейчас скажешь, что мы стащили пустой блокнот, я за себя не отвечаю, — честно предупредила я.
— Нет, это то, что нужно, — закрывая книгу, произнес Норон. — Здесь есть описание поимки мантикоры, и это хорошая новость.
— А плохая? — спросила я, готовясь к худшему.
— Нам придется отправиться в поход, — сияя, как новенький магический светильник, заявил парень.
Я с минуту смотрела на его радостную моську, ища хотя бы намек на розыгрыш. Но нет, Норон был максимально серьезен.
— Какой еще поход?!
— Ну, я предполагаю, что мы возьмем каких-нибудь ездовых животных и отправимся по охотничьим домикам, согласно этим заметкам, — Норон кивнул на книгу.
Я живо представила себе эти охотничьи домики, превращающиеся в избушки и сараюшки по мере удаления от цивилизации.
— Есть встречное предложение! — я изобразила воодушевление. — Ты идешь в поход, а я жду тебя здесь.
Норон многозначительно приподнял бровь, и пришлось пояснять:
— Ну вот смотри, я же не виновата, что ты утопил библиотечный архив?
— Допустим, — процедил парень.
— И я, совершенно невиноватая, попала на заочное обучение. Из-за тебя, между прочим.
— Из-за меня?
— Ну ты же не разорвал помолвку, и ректор наверняка решил, что я окажу на тебя позитивное влияние, и выставил из академии вместе с тобой.
У Норона, кажется, немного дернулся глаз. Видимо, живо представил себе это «позитивное влияние». А я меж тем уверенно гнула свою линию:
— И раз ты не удосужился разорвать помолвку, и я тут оказалась из-за тебя, то, как настоящий благородный аристократ, ты просто обязан оставить меня в этом милом безопасном городе со всеми удобствами, пока ты исправляешь ситуацию.
Норон снова приподнял бровь, пришлось разжевывать.
— Добываешь самочку мантикоры.
Ледяной маг на мгновение прикрыл глаза, глубоко вздохнул и произнес:
— Нет.
— Нет?
— Нет.
— Да ладно тебе, мы же оба понимаем, что я и поход — вещи несовместимые! — воскликнула я в легкой панике. Моя фантазия уже рисовала стадо лесных комаров, обгладывающих мои белые кости.
— Не думай об этом так, — жестом прося обслугу посчитать наш столик, произнес Норон.
— Серьезно? — раздраженно спросила я.
— Абсолютно.
— И как же мне об этом думать?
— Как об увлекательном путешествии в компании приятного мужчины.
43
Остаток дня мы потратили на подготовку к путешествию и поиск ночлега. И если с первым все было более-менее просто, потому что древний способ разделения обязанностей помог управиться с провизией и транспортом за пару часов, то вот ночлег начал вызывать у меня серьезные опасения. Чем ниже садилось теплое южное солнце, тем больше шансов было познакомиться ближе с гипотетической свекровью.
Поэтому я не выдержала и взяла инициативу в свои руки:
— Все приходится делать самой, — бухтела я, уверенно шагая из центра города.
Норон некоторое время молча шел рядом, но спустя пару кварталов не выдержал:
— Ты решила начать путешествие прямо сейчас?
— Нет, я намерена сегодня поспать.
— Но ты уходишь из центра, — заметил очевидное парень.
— Это естественно, тут же нет доступного жилья, — раздраженно ответила я.
— Но дальше вообще нет жилья!
Я фыркнула:
— Норон, дальше начинается жилье для неблагородных. И я уверена, что мы легко найдем там, куда приложить голову.
— В хлеву?!
Я закатила глаза:
— О, пресвятая Габриэль, покровительница всех огненных, за что ты послала мне этого… этого…
— Этого жениха, — подсказал Маркус.
— Нет, этого герцога, — закончила я фразу.
— Слушай, мы с тобой, конечно, маги и студенты, но идти в район для плебса…
— Фу, Норон, — поморщилась я, — вот сразу видно, что ты избалованный аристократ. Ты как править будешь, если вдруг дядюшка не сподобится обзавестись наследником? Ты же бесконечно далек от народа.
— А ты типа близка?
Мы как раз шли мрачным переулком, где не было ни освещения, ни окон.
— Мой прадед получил графский титул за заслуги перед короной, — напомнила я, — и мое поколение — первое, кого перестали считать нуворишами.
— Я читал про твою семью перед помолвкой, — немного раздраженно произнес парень. — И это не отвечает на мой вопрос.
— Так вот, заслуги перед короной были — строительство дорог, городов и прочих разных объектов жилого назначения… — мы вышли из переулка на широкую, ярко освещенную пешеходную улицу. — Вот, например, этот
