Он вошел следом за Пико, который уже громко призывал Катти. Большая выбеленная комната была уставлена столами на козлах и скамьями. В очаге тлела ровная горка углей, готовых воспламенить поленья из аккуратного штабелька рядом, когда в свои права вступит ночная прохлада. У стены на козлах многообещающе выстроились бочонки с кранами.
Из заднего помещения, вытирая руки грязным льняным полотенцем, вышел мастер Катти: поседевшие волосы, брюшко – более дань возраста, чем обжорства. Он быстро семенил на коротких ногах.
– А, Пико! – дружески приветствовал он гостя. – Я видел, как ты свернул на луг. Знаешь, что приключилось в Монтефолье? – Его улыбка была дружеской, но в глазах пряталась озабоченность.
Пико оторвал взгляд от бочонков, настораживаясь: слишком тихо было это сказано.
– Нет. А что?..
– Четыре дня назад герцога Сандрино убили на пиру.
– Что! Да как же это? – У Пико отвисла челюсть. Приятное тепло в животе Тейра исчезло. Туда словно сунули кусок льда.
Катти покачивался на каблуках, мрачно смакуя эффект, который произвела его новость.
– Говорят, у него вышла ссора с сеньором Лозимо на пиру в честь помолвки его дочери Джулии. Были обнажены кинжалы… и последовало обычное. Страшная резня, как я наслышался от тех, кто ехал оттуда. Отряд сеньора Ферранте захватил Монтефолью. Во всяком случае, пока.
– Боже ты мой! И они разграбили город? – спросил Пико.
– Не слишком. У них все еще хватает забот с…
– Мой брат служит в гвардии герцога! – в ужасе перебил Тейр.
– А? – Катти поднял брови. – Ну так он потерял службу, вот что я думаю. – И добавил помягче:
– Говорят, части гвардейцев удалось бежать с маленьким сеньором Асканио и своими ранеными и укрыться за стенами монастыря Святого Иеронима вместе с аббатом Монреале.
А части, следовательно, не удалось. Но Тейр легко представил себе, как Ури защищает маленького сеньора, увозит его в надежные монастырские стены. И конечно, ворота закрылись за ним последним.
– Солдаты Ферранте маршируют перед монастырем и угрожают, но пока не осмеливаются напасть на монахов. Пока. Ферранте держит герцогиню и мадонну Джулию заложницами и послал в Лозимо за новыми подкреплениями с распоряжением поторопиться.
Пико присвистнул.
– Скверное дело!.. Ну да я-то живу в стороне от города, и особо у меня поживиться нечем. Благодарение Пресвятой Деве, на этот раз я взял Зильо с собой, а не оставил у соседа, как часто делал. Пожалуй, мне лучше будет подождать денек-другой у тебя, Катти, если позволишь попользоваться твоим лугом, пока не придут вести, как там и что.
– А по-моему, ты за свой металл можешь взять хорошую цену что с той, что с другой стороны, – возразил Катти. – Им ведь требуются доспехи, оружие, бронза для пушек…
– Куда вернее, что у меня его отберет та или другая сторона, – буркнул Пико. – Нет. Разумнее будет направиться через предгорья в Милан. Хотя за время пути мулы съедят добрую часть прибыли. – Он взглянул на Тейра. – Ты волен отправиться в Монтефолью, если хочешь, Тейр. Узнать про своего брата. Хоть мне и жаль лишиться твоей крепкой спины.
– Сам не знаю… – Тейра сковали сомнения и тревога.
– Переночуй, – предложил Катти. – Решишь утром.
– Да, так лучше будет, – согласился Пико. – А тогда, глядишь, узнаем что-нибудь повеселее. – Он похлопал Тейра по плечу с неуклюжим сочувствием.
Тейр кивнул с благодарностью, против воли соглашаясь.
– А окорок тебе еще требуется? – напомнил он.
– Пожалуй, что нет… Вот что, Катти, если у твоей хозяйки есть ее большие копченые колбасы, я бы взял одну. Поджарим ломти нынче на ужин, а остального хватит до Милана.
– Вроде бы еще остались после последней свиньи. Висят в коптильне, но…
– Вот и хорошо. Тейр, выбери для нас одну, ладно? А мне надо сообщить моим ребятишкам дурные вести. – Хмурясь, Пико вышел и пересек дорогу.
Катти пожал плечами и повел Тейра через дом на задний двор. Тейр сразу распознал коптильню в сараюшке по ароматной сизой дымке, которая просачивалась между стрехами и соблазнительно повисала в неподвижном вечернем воздухе… Следом за Катти Тейр нырнул в дымную полутьму. Катти нагнулся и бросил пару мокрых яблоневых полешек на угли в яме посреди земляного пола. От новой волны душистого дыма у Тейра защекотало в носу, и он чихнул.
– Осталось четыре. – Катти встал на цыпочки и ткнул в один из бурых, завернутых в реднину цилиндров, которые свисали с закопченной балки. Тот закачался. – Выбирай любую.
Тейр взглянул вверх и как завороженный уставился на то, что лежало в полутьме на балках. Поперек них была уравновешена доска. А на доске покоился нагой труп седобородого мужчины, завернутый точно в саван в ту же реднину, что и колбасы. Кожа трупа сморщилась и задубела от дыма – Пико верно говорил, – заметил Тейр после мгновения ошеломленного молчания. – Твоя жена и правда коптит редкостную ветчину.
Катти проследил направление его взгляда.
– Этот-то? – буркнул он с отвращением. – Я как раз хотел рассказать Пико. Беглец из Монтефольи. Да только ему не повезло. И ни единой монетки, когда дело дошло до уплаты.
– А ты часто так разделываешься с постояльцами за неуплату? – осведомился Тейр изумленно. – Предупрежу Пико, чтобы он расплатился не мешкая.
– Да нет же, он сюда уже мертвым попал, – раздраженно воскликнул Катти. – Три дня назад. А священник в отъезде. А из соседей никто не согласится, чтобы мертвяка, неотпетого колдуна, похоронили в их земле. Как я и сам, сказать по чести. А чертова девка не платит. Вот он и полеживает тут и будет лежать, пока за него не заплатят. Так я жене и сказал. И пусть со злости убирается к своей сестрице, коли хочет, но я не позволю, чтобы меня надула служанка сдохшего флорентийца! – Катти скрестил руки на груди, подчеркивая свою решимость.
– Почтенный хозяин, по-моему, ест и пьет он мало. Так сколько вы хотите взять с него за дым?
– Да, но видел бы ты, сколько жрет мерин, на котором он приехал! – простонал Катти. – На крайний случай я заберу конягу. Только я бы лучше взял в залог кольцо. Кольцо-то копыт не откинет, а от этого одра всего ждать можно. – Он нетерпеливо отмахнулся от клуба дыма, сдернул колбасу с крюка и махнул Тейру, чтобы он вышел из коптильни первым.
– Видишь ли, – продолжал Катти, набрав в легкие побольше воздуха, – утром три дня назад эта полуэфиопка в грязном бархате привезла его, перекинув через спину белого одра, которого ты, думается, видел на пастбище. Она сказала, что им удалось спастись от резни в Монтефолье, а потом их ограбили, а его убили люди сеньора Ферранте, которые нагнали их за Сеччино. Да только убит он не был – у него на теле нет ни единой раны, а ее не ограбили – у нее же на большом пальце золотой перстень, его бы не проглядел и слепой бандит. Я сразу заподозрил, что не все чисто, но она словно бы очень горевала, а у моей хозяйки ум за разум заходит, ну она и приняла ее, позволила привести себя в порядок и успокоиться. А я чем больше раздумывал, тем сильнее становились мои подозрения.
