отшибло и новеньких, напоминаю: меня зовут Физрук, — При слове «новеньких», он безошибочно отыскал мою помятую физиономию взглядом. — Каждое утро мы делаем зарядку потому что…
— Только в здоровом теле здоровый дух! — Нестройно и как-то грустно ответили люди вокруг меня.
— Молодцы! — обрадовался Физрук. — А у кого нет здорового духа, тот лишается кормёжки! Прогулять разминку можно, только если у вас острое отравление свинцом. И не менее чем девятью граммами. Если узнаю, что кто-то филонит, устрою это самое отравление, — Продолжал он веселиться. — Итак, приступим. Разминаемся и побежали.
И мы побежали. А еще поприседали и даже прошли присев на корточки кружок по внутреннему двору. Потом были отжимания, которые я не смог выполнить из-за опухших после побоев рук, за что удостоился недовольного взгляда от нашего лысого надсмотрщика. Потом бег приставным шагом. Словом — почувствовал себя на занятиях по физкультуре в школе. Впрочем продолжалось это не слишком долго. Спустя пол часа, устало дышащие люди подчиняясь команде тренера, отправились за дом. Где, стянув мокрые от пота майки и рубашки стали умываться и растираться водой из больших металлических бочек. Судя по желобам висящим над бочками, наполнялись они дождевой водой с крыши, а не из водопровода. Не рискнув спорить с наблюдающим за нами Физруком, я тоже наскоро ополоснулся не вызывающей доверия водой и вытершись футболкой отошёл в сторону. Умывание пошло на пользу и в голове немного прояснилось. И первым что мне бросилось в глаза, так это сверкающие нижним бельём женщины, наравне с остальными умывающиеся с нами у бочек. До этого, в людях одетых в испачканную и помятую одежду, которые занимались зарядкой вокруг меня, я представительниц прекрасного пола не признавал. Правда называть их прекрасными я сейчас бы не стал. Лишившиеся доступа к косметике и спа-процедурам, ранее ухоженные городские обитательницы выглядели непривычно и пугающе. Вторым наблюдением стало выражение глаз остальных невольников. Всё что от них требовал Физрук, они беспрекословно выполняли, но выражение их глаз всё время оставалось обречённо-отрешённым.
Завтрак, для приёма которого нас проводили на первый этаж дома стал неприятным открытием. Которым уже за сегодня? В качестве первого и единственного блюда выступал… Ну — пусть будет суп. Нет, никаких помоев с плавающими картофельными очистками и прочей непотребщины, о которых приходилось читать в художественных романах, здесь не было. Это был суп из одноразовой лапши. Ну этой, которая в брикеты по сто грамм расфасована и заваривается кипятком. В большой десятилитровой кастрюле было много воды остро пахнущей специей из этой лапши, чуть-чуть самих макарошек, какие-то мясные волокна и совсем уж капля картошки. В общем не растолстеешь. После приёма пищи, на который нам выделили двадцать минут, людей стали распределять между подходящими бандитами и уводить на работы. Не знаю кто куда отправился, но посмотрев на моё состояние, опухшие конечности и перекошенную влево фигуру, меня отправили работать в свинарник, наказав хромоногому парню из числа рабов объяснить мне обязанности.
Забрезжившая было мысль сбежать, коль уж меня отпустили без охраны, довольно быстро рассеялась. И раньше не страдавший низкими заборами коттеджный посёлок обзавёлся колючей проволокой поверх забора и выставленными на крышах домов наблюдателями. А потом мне стало не до подобных размышлений. Понятия не имею где Скрип достал свиней. Уж в нашем небольшом посёлке с претензией на элитность, их разведением точно никто не занимался. Тем не менее, территория сразу двух коттеджей в дальнем кольце линии была превращена в хоз-двор. На котором разлеглись и весело похрюкивали при нашем приближении огромные хряки. Вы когда-нибудь бывали на ферме? Не в ЭКО-поселении для туристов, где в чистых стойлах стоят ухоженные животные, которых можно покормить с руки или погладить. Хотя и там звериный запах силён. А ведь там убирают несколько раз в день, меняя им опилки, сено или чего там используют. Так вот если бывали, то вы меня поймёте. Слезу из глаз, стоящий тут запах выдавливал сразу. И это ни разу не фигуральное выражение. На небольшой территории разбрелись несколько десятков свиней, где-то поблизости кудахтали куры. И вся эта живность только кушала и… производила навоз. Кое как приноровившись дышать ртом, выслушал свои обязанности. Ничего неожиданного я не услышал. Нужно было рассыпать по кормушкам корм дважды в день, убирать тот самый навоз и собирать у кур яйца. Из хорошего было то, что перед работой нужно было переобуваться в резиновые сапоги и переодеваться в брезентовый комбинезон. Во всяком случае спать в пахнущей навозом одежде не придётся. В оставшееся время я должен был помогать на кухне готовящим пищу женщинам. Учитывая, что готовили они почти на сотню человек, это занимало времени куда больше, чем возня в свинарнике. Главные правила которые я усвоил были: не попадаться на глаза бандюкам бездельничая и не умничать. За любое из этих двух нарушений они били.
А спустя неделю, когда побои сошли и я смог выполнить весь комплекс упражнений Физрука не кривясь от боли, а я сам в целом приноровился к несложной, хоть и вонючей работе, после завтрака за мной пришёл Атас. Традиционно небритый, злой и с карабином в руках, он объявился когда я дохлебывал варево и махнув мне рукой скомандовал:
— Топай за мной, Скрип ждёт.
Как я уже говорил, самым разумным в такой ситуации было не умничать и не возражать, так что мне только и оставалось, что попросту допить через край из щербатой тарелки остаток и поспешить за неторопливо шагающим бандитом.
Дом к которому мы подошли принадлежал раньше Виктору Сомову, заместителю директора головного отделения КорБанка. В своё время, когда моя компания устанавливала ему сейф, он почти два часа рассказывал мне о своей прогрессивности. А затем потащил показывать солнечные панели, которыми обшил всю крышу и массивную стойку с аккумуляторами установленную в подвале. Так что когда Атас провёл меня в гостиную ярко освещенную люстрой и с работающим плазменным телевизором, я не особенно удивился. Хотя на фоне вечного полумрака дома и подвала в котором проживали все рабы, электрическое освещение смотрелось невиданной роскошью. Сам хозяин посёлка обнаружился сидящим в кресле перед телевизором, облачённый в какой-то махровый халат и с какой-то девицей на коленях. Девица тоже была одета в коротенький халатик, практически ничего не скрывающий. Учитывая наличие у неё на лице косметики, я сделал вывод что девка не из рабынь. Ну или из рабынь, но быстро пригревшаяся в койке у главаря. При нашем появлении,
