подружек на месте пожара Василиса так и не увидела, хотя ей пришлось проторчать там ещё пару часов, пока не прибыли дознаватели и не записали её показания.
Домой Василиса вернулась ближе к ночи и жутко уставшая, даже ноги ныли, а перед глазами всё плыло.
– Ну и денёк, – вздохнул отец, пришедший следом.
Мама всё время была дома, потому что помощь врачей, слава богу, никому не понадобилась. Даже отец Павел благополучно слез с крыши и был в порядке. Домик его, к счастью, не пострадал, так что искать ночлег не пришлось.
– Закоротило? – спросила мама, пока Василиса и отец снимали верхнюю одежду в прихожей.
– Да нет, поджог, – сказал папа, бросив внимательный взгляд на дочку.
– Господи, – выдохнула мама, прижимая руки к груди. – Это кто ж такую пакость сотворил? Кому церквушка-то помешала?
– Разберёмся, – жёстко произнёс отец, снова глядя на Василису.
Глава 7. Тётки
Следующие несколько дней отец Василисы провёл, наворачивая круги у дома священника. Сам отец Павел был в порядке, хотя и надышался дымом. Но кто запер его в церквушке, а потом поджёг здание, он не видел.
– Хотя показал какую-то ерундовину вроде той штуки, которую ты тогда у нас во дворе нашла, – рассказывал отец, пришедший на обед и теперь мывший руки в ванной. – Свечка поломанная, бумажки жжёные, волосы, всё такое.
– А отпечатки? – спросила Василиса, исполняющая роль хозяйки, пока мама на работе.
– Да какие там отпечатки, – отмахнулся отец, проходя в кухню. – И следов – шиш, всё затоптали.
– А собака? – Василиса поставила перед папой тарелку с салатом.
– А вот это интересно. – Отец уже взявший хлеб, повернулся к дочке. – Бобика-то, похоже, усыпили. Там печеньки валялись, как те, которые ты Изюму покупаешь. В них было снотворное.
– Бобику-то от них плохо не будет? – спросила Василиса, жалея собаку.
Папа, уже во всю жующий салат, только махнул рукой, показывая, что с псом всё в порядке.
Василиса печально вздохнула и поставила локти на стол. Она видела двоих. Лета никого не видела, потому что убежала за помощью. Коля просто не обратил внимания. Тупик.
– Знаю я, о чём ты думаешь, – тихо сказал отец. – Но, во-первых, доказательств нет, а во-вторых, у них была тысяча возможностей и раньше это сделать.
– И кто тогда? – с вызовом спросила Василиса. Дожили, даже отец ей уже не верил.
– Не знаю. Но Павел сказал, ему угрозы сыпались. Записки мерзкие кто-то подсовывал.
– А что в них?
– Понятия не имею. Он их сжёг.
Василиса посетовала на недальновидность священника и налила папе суп, отправив салатную тарелку в раковину.
– Может, это опять из-под горы? – наконец задала Василиса вопрос, давно крутившийся в голове. Только произносить это вслух, а тем более, в это верить совсем не хотелось.
– Может, – кивнул отец. – Только теперь, кажется, дело в чём-то другом.
– А что с церковью? – Василиса спросила это дежурно, чтобы поддержать разговор. Вообще-то ей совсем не было дела до этого храмика. Хотя именно там она впервые увидела Гаврила. Но теперь-то что об этом думать.
– Антон сказал, можно восстановить. В выходные тоже пойду помогать.
– Я с тобой, – выдала Василиса и сама удивилась.
– Зачем? – отец, похоже, удивился не меньше. Даже перестал есть.
– Да так, – смутилась Василиса. – Каникулы начинаются, надо же чем-то заняться. Может, хоть вам пригожусь.
– А подготовка? Экзамены?
– Тошнит уже от этой подготовки, – пробурчала Василиса.
– Тошнит, – передразнил отец. – Придётся потерпеть. С другой стороны, и воздухом надо дышать. Так что уговорила – возьму тебя с собой.
Отец своё обещание сдержал, и в воскресенье разбудил дочку с утра пораньше.
– Чего так рано-то? – зевала Василиса, ставя на плиту турку для кофе. В кухне ещё было совсем темно, хотя небо уже понемногу окрашивалось розовым.
– Кто рано встаёт, тому Бог подаёт, – улыбнулся отец, уже натянувший старый камуфляжный костюм. – Там сейчас служба закончится, и сразу после этого ремонт начнётся.
– Радость-то какая, – прошептала Василиса, на дне турки перемешивая молотый кофе с тростниковым сахаром.
– Скоро свой кофе заваривать будем. Дерево наконец-то в рост пошло, – проговорила улыбающаяся мама, с утра уже шебуршащая в теплицах и зимнем садике. Она вообще теперь больше времени проводила там, чем дома.
Мама дала Василисе с собой бутербродов и выпихнула их с отцом прочь из дома. Они отправились к церквушке на машине, хотя обычно ходили по посёлку пешком. Но накануне отец привёз из Растяпинска какие-то стройматериалы, и теперь они подпрыгивали на заднем сиденье и в багажнике.
В центре пришлось остановиться, потому что отцу срочно понадобилось зачем-то заскочить в администрацию. И хотя было воскресенье, Эдуард Юрьевич, отец Леты, тоже оказался
