состояние сменилось подобием дружбы.
– Спасибо, что составили компанию, – сказала она ему перед своей дверью. – Мне понравилось.
– Не стоит благодарности, – ответил он. – Я тоже прекрасно провел время. Можно попросить номер вашего телефона? Можем встретиться как-нибудь вечером и найти другой паб, чтобы хорошо там посидеть.
Эвелин подумала долю секунды и тупым карандашом, выуженным из сумочки, нацарапала на завалявшемся в кармане чеке номер.
– Хотите – звоните сами, – предупредила она, подмигнув. – Не ждите, что я буду перезванивать.
Тед оставил ее у двери, не попытавшись поцеловать, и Эвелин с удивлением поняла, что разочарована. На его звонок можно было не рассчитывать. Такие, как он, никогда не звонят. Но свадьба все равно получилась чудесная.
14
Наконец-то дело с сериалом «Добро пожаловать в рай» сдвинулось с мертвой точки. Несколько недель после обещания роли прошли без дела, и Эвелин поняла, что дальше жить без работы не сможет. Но бегать на пробы больше не требовалось: подвернулось теплое местечко в риелторском агентстве. Она коротала время за заполнением бланков и рассылкой писем, фантазируя при этом о покупке собственного дома на предстоящий заработок. Работа в риелторском агентстве оказалась прекрасным способом развить в себе мечтательность.
Когда она покидала контору в пять тридцать, Тед ждал ее в кафе через дорогу. Такие встречи за чаем в конце рабочего дня вошли у них в привычку. Тед оказался верен своему слову: он позвонил ей после свадьбы Бренды и предложил выпить вместе и поболтать. Он не намекал, что это будет свидание. Эвелин устраивал такой вариант. Теда это вроде бы тоже устраивало: паб быстро сменился кафе с чашкой чая, откуда каждый возвращался к своей жизни, к тому, что готовил ему вечер. Эвелин ее вечер готовил совсем немного. Офисная работа оказалась неожиданно изматывающей, к шести часам она бывала выжатой как лимон. Эвелин не знала, чему посвящает вечера Тед, и не проявляла настойчивости, если он отказывался об этом говорить. Достоинствами такого расклада были для обоих хороший разговор и спокойная дружба.
Эвелин не дождалась «зеленого человечка», перебежала дорогу, виляя между машинами, и нырнула в кафе. Тед сидел за их обычным столиком у окна с двумя чашками чая и тарелкой солодового молочного печенья. Иногда вместо печенья были песочные коржики или крекеры, а в один памятный день на тарелке лежали шоколадки для улучшения пищеварения. Все зависело от того, что оставалось у хозяина кафе Санжита после напряженного дня.
В этот раз на Теде были джинсы и футболка. Иногда он ждал ее в пиджаке и галстуке, иногда в коричневом костюме. По предположению Эвелин, это отражало его дневной досуг, о котором она никогда не спрашивала, ограничиваясь вопросом «хороший день?». «Средней паршивости», – неизменно отвечал он. Обычно Тед, дожидаясь ее, просматривал страницу частных объявлений в лондонской «Ивнинг Стандард». Этот раз не стал исключением.
«Никогда не знаешь, что можно отыскать среди частных объявлений, – объяснил он как-то раз, когда она спросила, чем ему так интересны последние страницы газеты. – Здесь, в этих рамочках, – жизнь всего Лондона в миниатюре».
Они уже делились друг с другом подробностями своей жизни. Она знала, что он живет с матерью в Хекни, в квартире на семнадцатом этаже. Кроме него, о ней, похоже, некому было позаботиться.
«Мать уже немолода, – рассказал он Эвелин. – Лестницы ей теперь недоступны, а лифт вечно ломается. Я просил муниципалитет подыскать для нее что-нибудь более подходящее, но все без толку. Одному богу известно, что с ней стало бы и кто делал бы для нее покупки. Всем все равно».
Многочисленные огрехи муниципальных властей были регулярной темой сетований Теда, но Эвелин знала, что он бесконечно предан матери и с радостью посвятил бы уходу за ней всю жизнь.
Какая огромная разница с отношениями в ее собственной семье! Это они тоже подробно обсудили за чаем.
«Я одного не понимаю! – возмущался Тед всякий раз, когда поднималась больная тема родни Эвелин. – Почему они не смогли принять твое желание быть актрисой и помочь тебе его осуществить? Мне это кажется бессмыслицей: взять и спровадить тебя!»
«Не сказать, чтобы они меня спровадили, – возражала Эвелин. – Я уехала по собственному желанию».
«Но только потому, что они тебя предали. Будь у меня дети, я бы постарался, чтобы они знали, что я всегда на их стороне, что бы они ни захотели делать, – отвечал он, болея за нее и нисколько не сомневаясь в собственных родительских талантах, невзирая на очевидное – отсутствие у него детей. – Да, и еще! – распалялся он. – Почему Пит и Джоан стоят на своем теперь, когда родителей больше нет на свете? Это для меня полная загадка. Да кто они такие, чтобы диктовать, как тебе следует жить, а как не следует?»
Эвелин забавляло, что Тед так свободно рассуждает о ее брате и сестре, даже называет их укороченными именами, хотя ни разу их не встречал. Ее брат Питер никогда в жизни не откликался на «Пита». Еще ее грело возмущение, которое у него вызывала допущенная к ней несправедливость: ни с чем похожим она еще не сталкивалась.
«Зря ты их осуждаешь, – говорила она в ответ (хотя сама их осуждала, еще как!). – Никто из них никогда меня не понимал. Ну да ладно, мне туда не возвращаться».
«Вот выйдет на экраны твой сериал, они убедятся, что ты была права, и проглотят язык».
Тед торжествующе выпрямлял спину, а Эвелин не хватало духу уточнить, что у сестры Джоан даже нет телевизора, а значит, сериала ей не видать.
– Как все прошло у Джулиана? – осведомился Тед в этот раз, закрывая и складывая газету.
– Лучше не бывает, – ответила Эвелин, воодушевленно кивая и одновременно пробуя печенье. – Через неделю начнутся репетиции.
– Наконец-то! – воскликнул Тед, но Эвелин покачала головой.
– Как-то быстро все произошло для телевидения. Хотя, конечно, уже пора.
– Познакомишься с актерским составом. С режиссером ты, кажется, уже знакома? А с продюсером?
При упоминании Рори Макмиллана ее затошнило.
– Я встречалась с обоими на разных этапах, – ответила она.
Тед достал ногтем крошку печенья изо рта.
– Какие они? – поинтересовался он. – Телевизионщики всегда казались мне самодовольными типами.
Эвелин помедлила, решая, как повернуть разговор. Признаться Теду, как она на самом деле ко всему этому относится и почему? Было бы чудесно поделиться с кем-то правдой о происшествии в гостиничных апартаментах, о своих чувствах по этому поводу. Но тогда она уже не сможет запереть случившееся в дальнем углу своей головы и забыть о нем. Расскажешь кому-то – и эта уродливая ситуация станет реальностью.
