по дому, что почти всю работу за неё делал этот больной человечек; братишка жалел, что так мало времени провёл с любимой сестрой, но вспоминал поездки по праздникам и постоянно говорил о том, как любил пение Элечки. Мама просто плакала, старея вместе с дочерью; папа жалел остальных, потому что не мог смириться с неотвратимостью происходящего. Старика одолевало двоякое чувство, что он теряет все, что любит, и что из его жизни уходит, возможно, самый талантливый человек, который был в музыкальной карьере. Даже лучшая подруга Эли стояла и жалела, что не так часто приезжала в гости, она с тоской в душе вспоминала старые истории из совместно проведённого времени. Пастор постоянно молился, и только Бог знал, что за раздумья посещали его святую голову.
В армии Гриша чуть не попал на губу, когда узнал, что принадлежащие ему письма лежат в штабе полка и штатный почтальон их читает, а узнал он это от писаря его роты, когда тот ходил на почту забрать военную газету для информационной доски. Гриша долго бегал за почтальоном вокруг деревянного стола, после чего разбил три вазы, забрал письма и в течении часа уже сидел у замполита своей роты. Там на него долго орали и угрожали губой и вступлением в наряд вне очереди, на что Гриша просто вышел из кабинета замполита хлопнув дверью. Когда Гриша более-менее пришёл в себя, он удивился, что перед ним сразу шесть писем: три распечатанных, а три работничек почты, похоже, не успел прочитать. Гриша собрался с духом и опять пошёл к замполиту, объяснив ситуацию и пояснив, что, мол, почтальон неправильно поступает, тем самым убедив замполита отменить наряды. Вечером у пацана наконец-то предстала возможность прочитать одно письмо. Перед тем, как прочитать, он заново заклеил все открытые конверты, чтобы почувствовать присутствие девочки.
Правда, он до сих пор не мог понять, почему писем так много. Открыв самое потрёпанное из них, Гриша снова почувствовал Элю и принялся читать – это был еще один красивый стих, который заставил больше задуматься мальчика о своём поведении. Элечка писала ему, что очень скучает и верит, что вскоре они встретятся. Писала, что не забыла и волнуется. Дочитав письмо до конца, Гриша решил вслух прочитать стих:
7.
Если в жизни потерял ты смысл
И надежде вдруг пришёл конец,
Я прошу тебя, не падай духом даже в мыслях,
Помни – уготовлен в небесах тебе венец!
Если ты отчаялся в бессилии,
Если ты споткнулся на пути –
Помни – Бог тебе прибавит силы,
Главное к Нему скорее обратись…
Он врачует сокрушённых сердцем,
Знает Он малейший вздох,
И Его любви достаточно, чтоб нам согреться,
Ты приди к Нему, если устал и изнемог…
Та любовь, что на Кресте – Нас излечила
И она надежду нам дала,
От Христа любви поднимем крылья –
Ведь она спасенье людям принесла!
Гриша как всегда сидел в полном блаженстве и хотел прочитать еще письмо, но почему-то остановил себя. Хотя желание было бешеное, но почему-то он думал, что еще не время. В Германии стояли тёплые летние деньки – середина июля. Девочка от духоты сходила с ума, да и не только она. Вся семейка Вебер не очень хорошо переносила такую погоду. На горизонте снова мелькнула удача и новое сердце поступило в больницу. Врач сказал, что, возможно, это подойдёт. Вся семья снова была на позитиве, и если бы не жара, они, скорее всего, бегали бы по больнице, как в казино, радуясь новому шансу. А Эля очень радовалась, что скоро приедет еще один ее близкий человек. Евгений Брониславович уже ехал на всех парах в больницу из аэропорта. Эля завела разговор о том, что как бы хотелось увидеть всех родных, но некоторых не хватало. Девочка очень долго рассказывала про бездомного Николая, говорила, что очень хотела бы, чтобы он прилетел. Эля не забыла сказать и про Гришу, потому что уже не могла сдерживаться – очень сильно она хотела его увидеть. Но семья не скрывала от девочки того факта, что вряд ли такое получится, потому что у Николая, скорее всего, нет заграничного паспорта, да у него и простого-то, наверное, нет; а Гриша в армии и, чтобы его привести, нужно нарушить закон – на что никто из них не подписывается. Элечке не нравилось слушать все эти отговорки, но она соглашалась с тем, что для ее родителей невозможно осуществить такие махинации. Эля даже рассказала историю о том, как Гриша спас бомжа Николая и перелил ему свою кровь. Время шло, приехал Евгений Брониславович, а сердце вновь не подошло, и семья Эли задумались о скором конце. У них был серьёзный разговор на тему, что делать дальше, но никаких значимых решений не находилось. Дед решил всем рассказать, что его жена умерла абсолютно от такой же болезни, которая и сейчас убивает Элю, на что отец просто вышел из палаты, а дед опустил голову вниз. Атмосфера стояла накалённая, но вдруг пастор сказал вслух:
– Вы как хотите, но мне надо уехать на пару-тройку дней.
Вернувшись к девочке, он сказал:
– Ты только меня дождись, понятно?
– Как скажете, Алексей Андреевич!
Пастор удалился, непонятно зачем взяв под руки деда. С предлогом, мол, нужна ваша помощь. Девочка очень забавлялась, смотря на эту картину. Ей даже удалось тихо рассмеяться.
А Гриша тем временем читал следующее письмо от девочки. Он плакал и улыбался, сидя на дряхлом дубовом пне где-то в лесах Калининграда. Эля писала так складно, разборчиво, грамотно, что мальчик не мог налюбоваться. Он смотрел и думал, как теперь Эле тяжело читать его письма. Но знаете, хоть писал он и неграмотно, но Эле нравилось, и когда на прошлой неделе от него пришло письмо, она снова зацвела, хоть и ненадолго. А вот Гриша не переставал светиться, когда читал письма Эли, вот и в этом был красивый стих:
6.
Как драгоценна человеческая жизнь…
Порой нам кажется, что жизнь земная бесконечна,
Не замечаем мы порой ее подвохов и кривизн,
Мы думаем, что быть нам здесь положено на вечность.
Мы не спешим ценить тот каждый миг,
Что нам Господь дарует безвозмездно.
А грех в своих пределах так велик,
Что кажется – бороться с ним уж бесполезно.
И знаю, пользы нет ни в чем,
Что не содержит правильного смысла,
А смысл в Боге,
