свинарню, — Гон резко развернулся на Бицета. Протоминистр остановился и двое стражников в доспехах цвета Витеров, встали впереди него.
— Что ж, обсудим дела позже, когда избавитесь от грязи. Капитан, вам сообщат заранее, — съязвил вновь Бицет, после чего развернулся и ушел.
— Как король его терпит? — спросил Каер. — Ему не ясно, что Витер – ненадежный человек?
— Каких бы подозрений ни было, нужны доказательства. Он, действительно, знаток своего дела. Лишить его титулов или головы за язвительные речи нельзя.
— И очень жаль! — прокричал вслед уже ушедшему Бицету Гон Рамонд.
Проходя по мраморным коридорам замка, компания вышла ко внутреннему саду. Небольшой садик в сорок метров, стоял посередине здания.
Таких садов здесь было четыре. Замок, пусть и был невысоким, но был очень широким и длинным. Он образовывал сеть связанных зданий и коридоров. Коридоры вокруг сада не имели стекол, но на зиму эти места отгораживались заслонками, так что холод не заходил внутрь, а сверху сад закрывался специальным деревянным настилом, сохраняя внутри минимально необходимую температуру.
Проходя мимо, Адриан заметил жрицу. Прекрасная, в бежевом балахоне, с волосами, сплетенными белой лентой в косу, с красивым, нежным лицом, пухленькими щечками и маленьким ртом сидела на деревянной скамье с поднятой кверху головой. Будто почувствовав на себе взгляд, девушка развернулась. Увидев это, Адриан цыкнул и отвернул голову, тут же увидев лыбящиеся лица товарищей.
— Давай, святоша! — по-дружески постучал в колено Гон.
— Я давал обет… — попытался объясниться он.
— Ты давал обет на момент обучения. Когда ты заступил на службу, твой обет был нарушен. Не знаю, почему ты до сих пор так воротишь нос.
Адриан замялся. Ильмари пихнул его в плечо и кивнул в сторону девушки, как бы намекая паладину. Адриан выдохнул и пошел, сам не зная зачем. Яркое утреннее солнце еще не было видно за крышами, но само небо было настолько ярким, что слепило.
— Здравствуй, — сказал Адриан.
— Почему вы так быстро вернулись? — спросила девушка нежным и милым голосом.
— Не думаю, что могу рассказывать, — отрезал Адриан. Воцарилось молчание. Девушка смотрела под ноги. Адриан же пытался по кирпичам отмерить, насколько быстро восходит солнце.
— У тебя все хорошо? — спросила она наконец.
— Достаточно хорошо, чтобы оставаться живым, — ответил паладин. Подождав еще немного, он спросил, посмотрев в ее глаза, — Как дела в храме?
Девушка сверкнула зелеными глазами. Адриану показалось, что это была слезинка, которую девушка попыталась скрыть резким поворотом головы. Она развернулась и пошла к другому выходу из сада. Адриан стоял и смотрел ей вслед. Он проводил ее взглядом, и, когда, она растворилась в коридоре, развернулся и пошел в бани за товарищами.
Адриан обучался в Главном соборе Лианора. В большинстве там обучались именно священнослужители, однако, некоторые из них проявляли себя как маги. Именно из них формировались паладины – священные рыцари веры. По договору союза Трех, все маги из Кальторна и Низиль–Хея обучались в Коллегии Веландиса, где и была обустроена единственная коллегия. Из-за малого количества одаренных не было смысла в обустройстве второго учебного заведения. И лишь паладины, будучи в первую очередь священнослужителями, полностью подготавливались в Мордане.
Вспоминая годы обучения, Адриан жалел, что в нем обнаружилась магия. Его отец был хозяином лавки при одной из церквей, где продавались иконы с изображениями святых, позолоченные и пропитанные светом жгуты, которыми подвязывали ручки дверей – лиры. Они применялись, чтобы злые духи не попали в дом. Будучи единственным сыном в очень религиозной семье, вопрос об обучении в ином месте не стоял, да и сам Адриан всей душой хотел этого. Когда его дар вскрылся, именно ради веры он стал паладином. А после этого ему пришлось нарушить клятву священнослужителя и стать бойцом отряда специального назначения Виверн. Мечтал он давать свет, а в итоге пришлось научиться убивать.
Глава 9. Ормунд
Ормунд Бравилен сидел в саду замка Морданы. Коричневые штаны из меха горностая держал кожаный ремень с незамысловатой бляхой. Льняная рубаха, через которую просвечивала мощная когда-то грудь старика, испещренная седыми и черными волосами, висела на нем. Кожа на руках чуть провисала там, где когда-то были могучие мускулы. На его голову служанка уложила мокрую тряпку – сегодня было достаточно жарко и мужчина попросил каждые пять минут мочить ее в холодной воде и снова возвращать на голову. Специально для этого служанки поочередно бегали к холодной бочке, сменяя друг друга. Здесь же, в другом конце сада, не отпуская старшего брата короля из виду, двое гвардейцев что-то обсуждали, постоянно указывая на внутренние стены дворца, где солнце и тень делили между собой кирпичную отделку.
Ормунд взял трость с рукоятью из лошадиной кости, которая стояла рядом. Служанка тут же подхватила его под руку, и старик, кряхтя, встал. Гвардейцы видели это и тут же направились к нему.
— Хворь, однако, быстро подкосила вас, лорд Бравилен, — учтиво заметил молодой парень. Это был племянник лорда Лайтона Кривена – владыки западных земель королевства и военачальника Кальторна. Колий был из младшей ветви Кривенов, потому для него служение в личной охране такого благородного человека было наивысшей честью. Слишком широкоплечий для двадцати трех лет, с округлым лицом, добрыми карими глазами и сильными руками, молодой человек встал по правую руку от Ормунда.
— Юноша, я был лордом только шесть лет своей жизни. Когда я отрекся от земель и титулов в пользу брата, мое «звание» изменилось с лорда на…
— Сира, — договорил Колий.
— Умница! — усмехнулся старик.
Ормунд не был стариком на деле. Для пятидесяти лет он выглядел слишком старым из-за болезни, поразившей его тело. Придворные врачи и даже лучшие маги Веландиса лишь сказали, что это редкая болезнь, которую никак не вылечить. Однако, в роду Бравиленов давно ходили слухи о том, что многие представители Дома были сражены этой болезнью. Ормунду повезло – он лишь несколько лет живет с этим недугом.
— Знаешь, у нас в роду ходит слух, что Оливер Бравилен заболел песочной хворью в пять лет, — сказал Ормунд, обращаясь ко второму гвардейцу. Эллир – старший наследник дома Эрий, подобно Ормунду отрекшийся от всего в пользу младшего брата. Высокий и галантный мужчина тридцати двух лет, с заостренными, будто соколиными чертами лица, каштановыми волосами, чуть не достающими до плеч, заинтересованно улыбнулся.
— Не слышал, — сказал Эллир, искривившись
