гараж. В долг возьми под проценты. Что еще? Это уж тебе решать. Я не знаю, причастна ты к его проблемам или нет, и знать не желаю, но при мне он жил спокойно. Когда он был моим мужем, его никто не похищал и выкуп не требовал. Так что делай выводы.
Она швырнула трубку на рычаг.
— У тебя что, отца похитили? — за всех ошарашенно спросила у Пашки Маняша.
Тот, бледный как мел, плюхнулся в кресло.
— Ну и дела! — выдохнул Сема. — Что за жизнь пошла: то физика пристукнут, то нормального, здорового мужика похитят. Если так и дальше пойдет, страшно будет выйти на улицу.
— Да бросьте вы! — зло процедил Пашка. — Это бабские разборки. Отец мне вчера звонил. У нас с ним лады. Это мать ему простить не может, что он к Людке ушел, вот и все. Людка, правда, — еще та стерва: отец на нее квартиру купил, по загранкам в командировки с собой таскает, а ей все мало. Все чего-то выжимает, какие-то методы свои придумывает. Отец скорее всего и не в курсе ее махинаций. А эти разборки с матерью — дело обычное. Когда уже угомонятся?! Год как развелись, а все ругаются.
— Взрослые! — презрительно фыркнул Абрамов и хлопнул Пашку по плечу. — Ладно, давай думать о бедном физике. Значит, у нас есть парни из одиннадцатого, ну эти, двинутые на наркоте. Может, они и пристукнули?
— Вообще, у нас много всякой дряни в лицее, — поддержал его Леха. — Курихин рассказывал о сатанистах. Они тоже иногда нюхают…
— Да ладно вам! — отмахнулась Леночка. — У нас пол-лицея что-нибудь нюхают, остальные глотают таблетки… Что, теперь каждого подозревать в убийстве?!
— А ты нюхаешь или больше по таблеточкам? — усмехнулся Абрамов.
— Я пью мультивитамины, мне достаточно, — надменно парировала она.
— А те, кто был с нами в подвале, давайте поговорим о них, — Пашка снова принял бразды правления в свои руки. — Кто был?
— Я видел Алика Сохова, Медведева… — Сема закинул голову, видимо, такое положение способствовало мыслительному процессу, — кажется, Морозова и Ульяну. И все они уже были под кайфом.
— Ульяну?! — удивился Абрамов.
— И что из того? — пожал плечами Сема. — Она у них за своего парня. Ты ее хоть раз в юбке видел? Вот!
— Ничего странного, — возмутилась Маняша. — Подумаешь, девушка в брюках ходит. Прекратите этот мужской шовинизм! Если Ульяна не носит юбок, это еще не значит, что она способна на убийство.
— В любом случае мне кажется, что эта четверочка нанюханная вполне способна была пойти и грохнуть первого, кто подвернется под руку. Может быть, физик и подвернулся, чем не мотив, а?!
— Тогда, Пашка, тебе хана! — неожиданно заключил Леха и с грустью оглядел председателя.
— Это почему? — возмутилась за него Леночка.
— Как — почему?! Ведь кто настроил ребят из 11-го на злостное преступление? Кто зачинщик? Пашка! Он же всю эту бодягу с плащом и стилетом затеял и совратил юные умы с пути истинного.
— Чепуха! — не очень уверенно ответил тот.
— А ведь Леха прав, — кивнул Абрамов. — Помните волну массовых убийств в Америке, когда школьники стреляли в своих сверстников из охотничьих ружей? В результате кого обвинили? Правильно — киношников, которые заполонили экран сценами насилия и тем самым создали нездоровую атмосферу во всей стране. Теперь все ужастики купируют, то есть вырезают самые кровавые сцены. Тебе Пашка, конечно, до масштаба страны далеко, но в пределах отдельно взятого московского лицея ты здорово нагадил. Не отвертишься, если Медведев с Соховым действительно убили физика.
— Да уж, — усмехнулась Маняша, — возможно, твои кровавые жертвоприношения самым прямым образом повлияли на судьбу нашего физика, а? Ты об этом не думал?
— А может, ты сам убил, чтобы подтвердить силу своей магии? — хохотнул напоследок Леха.
Пашка, к тому моменту уже красный как рак, отчаянно рявкнул:
— Хватит! В подвале мы просто дурачились, разве мы не вместе придумали весь этот спектакль?! Я даже не могу точно сказать, какой именно ритуал и из какой веры взял. Просто где-то в кино видел нечто похожее. Да ведь это Абрамов и предложил.
— Но Предводителем-то был ты, — парировал Абрамов. — Стилет в куклу загнал тоже ты. И знаешь, что теперь поговаривают в кулуарах? Особенно те, кто присутствовал. Если всплывет и докатит до ушей оперативников, будешь ты Пашка вертеться, как уж на сковородке…
— Но надо же что-то делать! — глаза Леночки наполнились отчаянием.
— Ладно, — Пашка обхватил голову руками. — Кто-нибудь сомневается в том, что убил не я?
Все помолчали с минуту. Пашка счел это за ответ и продолжил уже более уверенно:
— Тогда вот что: первое, держать язык за зубами. Странно, что пока никто не проболтался ментам. Действительно странно. Отсюда второе — аккуратно узнать, почему все молчат о том, что было в подвале. И третье, раз уж мы почти знаем, кто убил…
— Знаем?! — перебил его Абрамов. — Я бы не стал вешать ярлыки раньше времени.
— Хорошо, — быстро согласился председатель. — Раз уж мы предполагаем, кто мог убить, нужно выяснить получше: куда эта четверочка направилась после нашего шабаша.
— Как ты себе это представляешь? — удивился Сема. — Подхожу я к Сохову и спрашиваю его по-дружески, мол, Сохов, не ты ли физика нашего придушил. Он же меня пошлет. Это если в себе будет, а если на него обкуренного нарваться, или еще хуже, когда он злой оттого, что шмаль достать не может, — это верный мордобой. Точно тебе говорю! Я у него один раз под горячую руку закурить попросил, если бы не парни из параллельного, он бы меня отметелил.
— Тут дело тонкое, — мягко улыбнулась Леночка. — Вы забыли, что у вас есть столь чарующие создания, как мы с Маняшей. И потом, на кой черт нарываться на Сохова. Вот Медведев, например, лапочка, — тут она бросила лукавый взгляд в сторону Пашки, видимо, пытаясь разглядеть на его челе следы ревности, но зря, тот блуждал в своих невеселых раздумьях и ее, похоже, даже не слушал. Леночка разочарованно вздохнула и перевела взгляд на Маняшу. — Я могу заняться Медведевым, а ты — Ульяной. Если она в чем-то замешана или что-то знает, наверняка трясется от страха. Рано
