навык, то ли артефакт, который тормозил развитие адепта. Опыт переставал засчитываться, и можно было спокойно фармить на одном ярусе хоть до скончания жизни.
Некоторые так и делали, по слухам. Дохода на жизнь хватало, против известных монстров сражаться безопасно. Более высокие ярусы несли риск непознанности.
Тем не менее, к вечеру мне все же повезло наткнуться на Франа, фармящего в срединной части кольца. Палач продолжал воевать с одиночными монстрами, хотя разделывал их достаточно легко. Жестокая ухмылка исказила мое прекрасное лицо. Месть — это блюдо, которое надо подавать холодным. Как петовод со стажем, я знал много разных трюков. Не все из них функционировали в Бездне, но универсальные вещи должны работать.
Я осторожно пробрался по холмам поближе к дальнему поясу и нашел группу сразу из двух хомяков.
— Твой выход, Кенни, — потрепал я грызуна по холке.
— Хи-ю? — пискнул тот озадаченно.
— Вперед!
Я дал мысленное указание питомцу двигаться на врага. И хомяк принялся послушно выполнять приказ. Довольно быстро парочка монстров сагрилась на него. Я не дал им сцепиться, а с помощью команд принялся отводить хомяка в сторону. Монстры могли потерять интерес к убегающей цели, так что действовать приходилось филигранно. Да и самому следовало держаться в определенном радиусе, иначе питомец переставал слушаться команд. При этом близко я не подходил, дабы шерстяные шары не переагрились на меня.
Таким макаром удалось довести парочку монстров до сражающегося Франа. Израненный Кенни погиб от лап сородичей, и двойка монстров набросилась на ближайшего врага, коим оказался недоумевающий адепт. Удалось разыграть все как по нотам. Не уверен, являлось ли это нарушением местных правил, но вроде бы наказания от духа-хранителя не последовало.
— Что за… — прохрипел Фран, отчаянно отбиваясь сразу от трех наседающих хомяков.
Когти и зубы оставляли в адепте глубокие раны. Довольно быстро парень лишился Опеки и начал получать незарастающие кровоточащие повреждения. После одного удачного выпада Фран принялся тяжело хромать.
— Эй, помоги! — заметил он мою макушку, пока я прятался на вершине холмика в траве. — Я повредил ногу и не могу убежать!
— У тебя отлично получается! — ответил я с нескрываемым злорадством.
— Тот самый Призыватель! — ругнулся парень, узнав меня.
Хомяки грамотно окружили цель, не давая Палачу вырваться. Бегал он шустро, но поврежденная нога не давала оторваться от преследователей.
— На помощь! Убивают! — заорал он во все горло.
На счастье Франа, рядом оказалась пара адептов, которые услышали мольбы бедолаги. А я уж надеялся поживиться халявными кристаллами. Возможно, не слишком достойное занятие, но это всего лишь ответная мера. Око за око, кил за кил, как говорится.
Втроем им удалось справиться с противниками. Девушка расстреливала монстров из лука, а парень выступал в классе Рыцаря.
— Вон тот гад натравил на меня монстров! — указал в мою сторону Фран.
— Теперь мы квиты, — махнул я рукой.
— Это же живодер, что катался на Грызуне! — узнали меня.
Явившаяся парочка оказалась теми самыми зоозащитниками, которых возмутило жестокое отношение к мобам.
— Летов занимается убийством адептов через монстров! — яростно бросил Фран. — Надо всем рассказать, чтобы держались от него подальше!
— Точно-точно! И за Грызуна он должен ответить!
Я покинул этих придурков, которые чуть ли не коалицию против меня собрались создавать. Флаг им в руки и кадило на шею.
В Стойких Холмах я освоился в достаточной степени. Подумывал о том, чтобы переходить на следующий ярус, но решил отложить до апа. Больше всего трофеев доставалось, когда уровень адепта точно соответствовал уровню яруса. Не мешало бы приобрести экипировку или какие-нибудь навыки, прежде чем повышать сложность.
До позднего вечера мне удалось набить еще четыре десятка хомяков. Немного до апа не дотянул. Запасы провианта закончились, ноги и руки отваливались из-за усталости. Но все-таки смог собрать приличный куш из сразу двух кусков хомячьего мяса и нескольких килограмм пепла. Этого по моим прикидкам должно хватить и на таверну, и на провизию, да и одежду обновить смогу, наконец. Решил приобрести простой наряд для города, а это рванье оставить для фарма. Уж слишком отвратно я выглядел в этих дырявых десять раз штопанных шмотках. Так, глядишь, и в таверну перестанут пускать.
Поток ласково пронес меня в центр города. Темнота опустилась на Урк, сделав и без того мрачный город еще более зловещим и жутким. Казалось, что статуи с храма Эри-Летту готовы в любой момент сорваться с пьедесталов и разорвать тебя на тысячи кусков.
Я топал к Слезе Адепта, прикидывая в уме, хватит ли мне на пинту пряничного эля или лучше подкопить. Магические светильники разрезали ночной полумрак. Само собой, я помнил о наличии такой гадской напасти, как воровство, так что не забывал посматривать по сторонам. Однако случившееся снова стало полной неожиданностью. Лишь легкий сквозняк почувствовался на мгновение. Обернувшись, я никого не увидел.
Зловещий женский смех пронесся по узким улочкам Урка:
— Фыр-фыр-фыр!
Присмотревшись, я заметил хвостатую фигуру с рыжей шевелюрой на одной из ближайших крыш. Ловко же кицунэ умеют прыгать по домам. Спохватившись, я залез в инвентарь кольца хранения и обомлел. Пропали оба куска мяса, часть пепла и с таким трудом заработанных монет!
— Фыр, спасибо за ужин, хуман! — вытащила рыжая зараза шмат украденного у меня мяса.
— Бездна тебя задери! Ты же Чемпион-Плут, верно? Какого хера ты докопалась до бедного адепта первого уровня?! Мне и так жрать нечего!
— Во-первых, ты обижаешь сервов, бедных детей-попрошаек! Не следишь за языком, еще и над питомцами жестоко издеваешься. А недавно птичка нашептала, что и на адептов-новичков охотиться начал, натравливая монстров. Хуже хумана и отыскать во всем городе невозможно!
— Клевета! Фран первым отдал меня на растерзание монстру!
— Да-да, все вы, негодяи, пытаетесь оправдаться одинаково, фыр-фыр! — усмехнулась кицунэ. — Отныне, хуман, не будет тебе покоя в Бездне! Пока благородная Шия не сочтет наказание достаточным, будешь жертвовать все заработанное мне, Чемпиону-Плуту! Фыр-фыр-фыр!
— На тебя бешенство напало, шерстяная?! — воскликнул я от избытка чувств. — Верни мои вещи! Или хочешь, чтобы из твоего хвоста шапку сделали?!
— Чего?! Ты только что продлил свое наказание на более долгий срок! Теперь это точно вопрос чести для благородной кицунэ! Фыр! — то ли хмыкнула, то ли фыркнула воровка, после чего испарилась в ночи.
Я постарался унять ярость, клокотавшую в моей душе. Строит из себя благородного вора, а сама просто любит поиздеваться
