их. Теперь они так не думали. Но как быть с миллионами других, которые не поверят этому, пока не будет слишком поздно?
А может быть, Мельхиор умер. Он уже долго не двигался.
— Мельхиор? — прошептал Уилл. Мельхиор медленно повернулся к нему.
— Уилл, — проговорил он, — скажи мне, что я ещё не ослеп. Скажи мне, Уилл.
Уилл покачнулся, схватился за палубу полуюта и сел. Как он устал уже. Да, ведь он сегодня прошёл уже целых тридцать футов.
— Эти фантазии у тебя от пустоты в желудке.
— Фантазии? Такие?
Уилл посмотрел вверх. На ноке реи сидела птица, разглядывая их оттуда. Птица. Просто птица. Но она тихонько пела.
— Великий Боже, — прошептал Уилл. — Да это же жаворонок.
— Жаворонок, Уилл, — закричал Мельхиор. — Я тоже так подумал. Жаворонок, Уилл! Они не летают далеко.
Уилл на четвереньках добрался до планшира и, ухватившись за него руками, подтянулся и встал на ноги. За бортом ничего не было видно. Туман одеялом висел вокруг, и в кабельтове от корабля ничего нельзя было разглядеть. Но это был туман — а он появлялся только при значительной разнице температур между недалёкой землёй и поверхностью моря. Именно это он пытался вспомнить сегодня утром. Туман в море, а теперь ещё жаворонок. А теперь… Он перегнулся через борт и начал всматриваться в воду. Какая зелёная, какая холодная. Какая зелёная! Не было больше нескончаемой голубизны бездонного океана. Зелёная. И постоянно светлеющая, кроме тех мест, где багровые водоросли прицепились ко дну. Ко дну?
Уилл отшатнулся от борта.
— Мельхиор! — заорал он. — Мельхиор! Поднимайся на ноги, парень. Быстрее. Мы должны бросить якорь.
— Якорь? — Мельхиор уставился на него. — Не сошёл ли ты с ума, Уилл?
— Возможно. Но не настолько, чтобы напороть корабль на какой-нибудь риф. У нас нет сил добраться до берега вплавь, парень. Мы должны остановить корабль. Иди сюда.
Он соскользнул по трапу, чувствуя, как к его мышцам каким-то чудом возвращается часть былой силы.
— Мастер Адамс? В чём дело? — похожий на лунатика Ян ван Оватер показался в дверях носового кубрика.
— Земля, Ян, земля! — завопил Уилл. — Не просто островок. Море слишком мелкое и на слишком большом пространстве. Мы должны бросить якорь. И поскорее.
Он забрался на нос. Мельхиор поковылял за ним. Ещё несколько человек показались из носового кубрика. Ван Оватер, Гильберт де Коннинг и даже ещё двое. Кто бы мог подумать, что на борту корабля оставалось ещё целых шесть человек, способных передвигаться! Но вот они стоят здесь, помогают ему навалиться на брашпиль. И секунду спустя раздался громкий всплеск якоря. Все ещё увлекаемый лёгким бризом, «Лифде» продвигался вперёд. Уилл вытравил около двухсот саженей якорной цепи и закрепил её. Корабль стал медленно разворачиваться носом к ветру, паруса захлопали и повисли.
— Да, здесь, конечно, неглубоко. — Гильберт де Коннинг пытался разглядеть что-нибудь в тумане. — Но где же ваша земля, мастер Адамс?
— Она там. Там. А туман скоро исчезнет — как только солнце поднимется достаточно высоко. А теперь все наверх, мы должны убрать паруса.
Уилл сбежал по лестнице, чуть не упав в конце, и, обретя равновесие, поспешил к кормовой каюте. Распахнув дверь, он ввалился внутрь.
— Якоб! Якоб! Ты здесь, Якоб?
На койке что-то зашевелилось, и мешок костей и высохшей кожи с клочками волос на голове повернулся к нему, оказавшись человеком.
— Я слышал крики. Говорят, земля? Какая земля, Уилл?
Уилл сел так резко, что у него поплыло перед глазами. Он почесал в затылке.
— Как раз этого я не знаю, Якоб. Но будь то рай или ад, это всё же лучше, чем пустой океан.
Рай или ад? Он склонился ко второму. Потому что эти люди не могли прийти из рая. Он стоял у планшира с шестью голландцами, способными таскать ноги, и смотрел на приближающиеся лодки. Странные лодки, пережиток какой-то древней эпохи, похожие на испанские галеры, но слишком маленькие для путешествий через океан, без каких-либо надстроек, а вместо паруса у них болтались какие-то жалкие клочки материи. Кажется, у них нет даже киля.
Даже весла казались слишком короткими. Но это как раз не выглядело странным, потому что люди, сидевшие в лодках, были ростом чуть повыше школьника, с чёрными блестящими волосами и мускулистыми телами жёлто-коричневого цвета. Работавшие вёслами из одежды имели только набедренные повязки, но на носу каждой лодки стояло по полдюжины воинов, одетых в доспехи из металлических пластинок. На головах у них были плоские металлические шлемы с пластинками для защиты носа и рта. Вид они имели грозный и в то же время слегка комический. Впрочем, их оружие к смеху не располагало, хотя и было несколько устаревшим с точки зрения европейцев. Каждый воин был вооружён двумя мечами — длинным и коротким, висевшими на цветном поясе, и в дополнение к этому копьё и лук странной конструкции — не такой, как мощный английский лук, вырезаемый из цельного куска дерева, а собранный из нескольких частей. Впрочем, размером он был со своего обладателя и, несомненно, не менее мощный.
— Что это за люди такие? — прошептал Гильберт де Коннинг. — Может, зарядить пушку?
— Зачем? — возразил Уилл. — Даже если предположить, что у нас шестерых хватит сил, чтобы выкатить её сюда и разогнать эти создания, разве мы не умираем с голоду? Мы должны молить Бога, чтобы они оказались менее дьявольскими, чем их наружность.
Потому что земля, теперь уже ясно видная, выглядела многообещающе. Солнце поднялось высоко и разогнало остатки тумана, и Уилл увидел коричневый песок пляжа, а за ним — ярко-зелёные возделанные поля, поднимающиеся аккуратными террасами к храмам, темневшим на горизонте. Правее виднелись крыши города. Но что за крыши! Даже на таком расстоянии Уилл видел их необычайную конструкцию.
— В любом случае, — сказал Мельхиор, — нам бояться нечего.
Все посмотрели в ту сторону, куда он показал рукой, и увидели на ближайшем судне знамя — крест, вписанный в круг.
— Христиане, — пробормотал Ян ван Оватер. — Дай Бог, чтобы они не оказались папистами.
Смуглые желтокожие люди подводили свои хрупкие судёнышки уже к самым бортам и карабкались по якорной цепи наверх.
— Мне это совсем не нравится, — прошептал Мельхиор Уиллу. — Может быть, хотя бы зарядим оружие?
Уилл взглянул на палубу. Гильберт де Коннинг и Ян ван Оватер стояли у дверей носового кубрика. Остальные два десятка членов команды лежали внизу, совсем беспомощные. А на планшире уже показалось не менее пятидесяти пришельцев. Если они задумали захватить корабль и перебить команду, то можно считать, что они это уже сделали.
— Спокойно, — пробормотал он. — Будь как можно увереннее,
